Есть известная, рожденная из старого анекдота, одесская присказка универсального спектра применения: наконец-то они нашли время и место. Напряжение между существенной частью общества и Церковью (речь, разумеется, только об институте) нарастает в неприятной прогрессии. Скандал с золотой пылью в Доме на Набережной, реституция церковных земель, сопровождаемая выселением больниц и других социальных учреждений, и, наконец, история с уголовным наказанием за дурацкие (дурацкие, дурацкие), но никак не тяжелопреступные танцы. Труды по внесению раскола в различные социальные и культурные слои общества идут достаточно успешно, правда, с поздравлениями стоит немного подождать. Потому хотя бы, что история расколов на Руси мало дает поводов для оптимистических прогнозов.
В общем, весьма полезно было бы как-то остановиться, отдышаться и немного подумать. Оставив подлинным верующим их необсуждаемое право получать в храмах то, что они идут там получить, а художникам — в также специально отведенных помещениях — самовыражаться в силу своих представлений о прекрасном. Идиотов, спиливающих кресты, поджигающих религиозные предметы, равно как разоряющих кладбища, надо судить, благо УК РФ и без скандальных новаций было достаточно, чтобы справится с этой проблемой. Источающих избыточную энергию погромщиков любой идеологии и формы, включая носящих невесть каким законом утвержденную казачью форму, — знакомить с Административным кодексом, начиная сразу с практического применения.
В общем, остановка на этом неумном пути могла бы пойти на пользу всем, что называется, участникам процесса.
Но — как уже упомянуто выше — наконец-то они нашли время и место.
Кафедра теологии украсит собой одно из лучших за всю историю СССР и России высших учебных заведений — МИФИ (Национальный исследовательский ядерный университет).
Ректор НИЯУ МИФИ профессор Михаил Стриханов выразил надежду, что новая кафедра может стать ведущей в системе светского высшего образования в России.
При желании можно, конечно, предположить, почему выбор для глубоко светской кафедры выпал именно на этот вуз. Физики, как говорят, чаще других представителей академической науки склонны интересоваться тем, что не описано в материальной системе координат, поскольку дальше других продвинулись в область необъяснимых физических явлений. В МИФИ действует православный храм, а в знаменитом филиале — Арзмасе-16, он же Саров — есть и православное учебное заведение, и аналогичная кафедра.
Но Саров имеет совсем другую историю и, если угодно, контекст. История — это пребывание в местном монастыре русского святого преподобного Серафима Саровского. Контекст — в советское время там, как известно, делали атомную бомбу. Стоит заметить очевидное: эти события сильно не совпадали по времени, но, возможно, объединены некоторым единым сакральным смыслом.
Можно, впрочем, с другой стороны заметить, что ситуация с МИФИ, находящимся на Каширском шоссе, и исторически, и контекстно совсем иная. И что одновременное создание с кафедрой теологии, например, кафедры теоретической или квантовой физики в Духовной академии в Москве пока не предусматривается. Что для взаимодействия выглядит как-то односторонне.
Но существенно еще и другое: тема взаимодействия науки и религии входит, как принято сейчас высказываться, в дискурс. Именующий себя православным экспертом простодушный мужчина по имени Кирилл Фролов, всячески поприветствовав создание кафедры, пошел дальше и предложил создать в «Сколково» православный инновационный центр, заметив, что Церковь — опора модернизации, а не помеха. Тема Церкви как опоры модернизации, видимо, найдет своих сторонников, особенно с учетом богатых перспектив медийного отражения.
Проблема в том, что идея Церкви как опоры всего, включая светское образование и модернизацию, находится немного в стороне от пока еще действующей Конституции РФ. Государство, удачно отделив себя от общества, в том числе с помощью фактической отмены института представительной демократии, теперь не склонно отделять себя от Церкви, предлагая, видимо, ей роль идеологического посредника между властью и гражданами. Как говаривал персонаж О’Генри, песок — неважная замена овсу. При всем уважении к церковной идеологии она никак не может компенсировать отсутствие государственной. Потому что общественный договор «деньги за лояльность» — во-первых, не идеология, а только некоторый механизм, а во-вторых, и это искусственное замещение уже не очень работает: денег всё меньше, а лояльности требуется всё больше. Срастание государства и Церкви, возможно, и решит какие-то тактические задачи, но это временные и уж точно не системные решения.
И вот еще что существенно. Российская фундаментальная наука, вне всякого сомнения, нуждается в серьезной государственной поддержке: финансовой, административной и организационной. В какой части она нуждается в церковной помощи — пока неведомо. И если стимулирование академической науки (а вузовская наука должна быть частью этого процесса, что давно доказано мировым опытом) осуществляется путем создания в серьезном вузе кафедры теологии и ожиданием от этого решения какого-то научного прорыва в некоторой области, тогда действительно, кроме как на высшие силы, уповать не на кого.
