Вот так всегда бывает: когда людям нечем заняться, они выдумывают себе занятие сами, и получается черт-те что. Чиновники в этом смысле — самая что ни на есть группа риска. То есть когда нечем заняться менеджеру в офисе, он играет в Angry Birds или листает Facebook, когда нечем заняться рабочему на стройке, он пьет пиво — и от того, и от другого никому вреда нет. Когда нечем заняться чиновнику, он выдумывает, как бы еще что улучшить, или ищет где-нибудь крамолу. И вот тогда выноси святых и туши свет.
Пока депутаты отчаянно играют в игру «запрети еще что-нибудь еще более смешное, чем запретил до тебя другой депутат» (топот котов, wi-fi для подростков, разговоры о конце света, пропаганду хорошего настроения — это все реальные примеры, а какие возможности еще открываются!), чиновники МИДа недремлющим оком следят за крамолой, и взор их обращается к Петербургу, в котором строящуюся станцию метро собираются назвать «Бухарестская».
«Румыния — это государство, которое нельзя назвать дружественным, — чеканят скучающие чиновники МИДа, — а отношения с ним находятся в застое». Румыния поддерживает НАТО. В этих обстоятельствах, понятно, называть станцию метро в честь румынской столицы — политически недальновидно.
Проблема, однако, в том, что в данном конкретном случае чиновники сели в лужу уж настолько явно, что, думаю, в ближайшие дни следует ждать извинений и опровержений в жанре «наши слова были неверно истолкованы».
Над названием новой станции метро думали недолго и решили назвать по улице, на которой ее строят — так называется чуть не половина станций; чего тут думать? На какой улице стоит? На Бухарестской? Значит, будет «Бухарестская». Для пассажиров, опять же, удобно: будут знать, где выходят.
Между тем улицы, пересекающие Проспект Славы в питерском Купчино, названы не от балды: последовательно, с запада на восток, они называются Витебская, Белградская, Будапештская, Бухарестская, Пражская и Софийская. Он именно потому и Проспект Славы, что напоминает о славе Советской Армии, освободившей эти города в 1944 году.
Мы, разумеется, не заподозрим МИД России в стремлении умалить эту славу или поставить под сомнение значимость войсковой операции 6-й танковой и 53-й армий 2-го украинского фронта, которые вместе с 1-й румынской добровольческой дивизией 31 августа 1944 года освободили Бухарест от фашистов, — просто потому, что, ну, не знают чиновники МИДа, что там за улицы в Петербурге и почему они называются так, как называются.
Проблема в другом: людям нечем заняться.
В связи с этим вырисовывается насущнейшая задача для высшего руководства страны: выдумать чиновникам занятие — не слишком сложное (чтобы хотя бы что-то получалось), не слишком простое (чтобы все-таки пришлось попотеть) и при этом абсолютно безобидное.
В средневековом Китае, как известно, такое занятие у чиновников было — нужно было ходить с чашкой воды по досочке, ну и прочие развлечения. Но у нас вроде как не Средние века, нужно придумать что-то более политкорректное.
Можно было бы, конечно, заставить чиновников учить историю, но это очень уж бесчеловечно: слишком уж широк предмет, слишком уж ненадежны критерии оценки знаний, да и если серьезно подходить к предмету, не останется времени ни в клуб сходить, ни домик в Испании выбрать.
У меня давно уже созрело другое предложение, причем, как мне кажется, при последовательном применении этого метода Россия встанет с колен в среднем вдвое быстрее, чем встает сейчас.
Для чиновников нужно ввести обязательные экзамены по русской орфографии и пунктуации. Занятие это, безусловно, абсолютно безобидное. Не слишком сложное и не слишком простое. Более того, можно было бы ввести разные уровни такого экзамена с соответствующими постами, доступными сдавшему очередной экзамен. Скажем, научился писать безударную гласную в корне — можешь заведовать ЖЭК. Научился различать на письме «ни» и «не» — добро пожаловать в губернаторы. Понял, как пишутся «н» и «нн» в причастиях и отглагольных прилагательных, — получи министерский портфель. Словом, есть специалисты, которые такую градацию могут разработать, я сам, если надо, дам пару телефонов.
Изучение правил орфографии и пунктуации развивает усидчивость, внимательность, здоровую неуверенность в собственной непогрешимости и в целом делает человека умнее и цивилизованнее.
Такое занятие, наконец, отвлекло бы депутатов от бессмысленных законодательных инициатив, а чиновников — от непрестанного поиска крамолы в государстве. А метро «Бухарестская» открыли бы уж скорее — у меня там бабушка живет.
