Многотысячные антияпонские выступления проходят в Китае уже больше недели. Японское посольство окружено толпой пикетчиков, которые бомбардируют дипмиссию яйцами, бутылками с водой и разного рода мусором. В 85 городах КНР разъяренные китайцы забрасывают камнями японские торговые представительства и грабят японские супермаркеты. Первоначально такие выступления, очевидно, были санкционированы властями, но в ряде случаев речь явно идет о неконтролируемом выплеске националистических настроений — об этом свидетельствуют жесткие меры, предпринятые властями для разгона протестов на юге страны (там применялся слезоточивый газ и водяные пушки).
Китайцам есть что предъявить Японии. Острова Дяоюйдао, или Сэнкаку, из-за которых разгорелся нынешний конфликт, были отторгнуты у Китая в 1895 году по т.н. Симоносекскому договору. Для китайцев, называющих его «договор Магуань», он еще хуже, чем для нас, русских, «похабный Брестский мир».
Конечно, в 1978 году Дэн Сяопин великодушно разрешил японцам «владеть Сэнкаку хоть 30 лет», но, как несложно посчитать, этот срок истек в 2008 году. А интерес Пекина к необитаемым скалам в Восточно-Китайском море пробудился еще раньше — в 1999 году, когда в районе островов были обнаружены огромные (до 200 млрд куб. м) запасы природного газа.
Но во времена Дэн Сяопина Китай был слаб — во всяком случае, не имел сил для того, чтобы бросить вызов восточному соседу, поддерживаемому могущественными США. А теперь окреп и усилился настолько, что не боится идти на обострение отношений ни с Токио, ни с Вашингтоном.
Тем временем напряжение в Восточно-Китайском море все возрастает. Вот-вот должна войти в спорные воды у островов Дяоюйдао, или Сэнкаку, огромная флотилия из тысячи китайских кораблей.
Огромная, но не боеспособная — речь идет о рыболовецких шхунах, среди которых наверняка много небольших, а то и совсем маленьких судов. Для японских катеров береговой охраны, патрулирующих острова, это не противник. Проблема в том, что акваторию вблизи островов с прошлой пятницы патрулируют и два отряда китайских боевых кораблей из флотилии морского наблюдения. И если японцы решат применить силу, то китайцы наверняка ответят тем же.
Тем более что министр обороны Китая Лян Гуанле уже заявил, что власти Китая «оставляют за собой право применить любые дальнейшие шаги в отношении Японии» и рассматривают все возможные варианты разрешения спора с Японией, в том числе и военные.
Ряд экспертов считает, что Китай не пойдет на военный конфликт, ссылаясь на то, что подобный способ решения территориальных споров не характерен для китайской стратегии. В подтверждение приводится исследование американского политолога Тейлора Фравела «Сильная граница — безопасная страна: сотрудничество и конфликты в контексте китайских территориальных споров».
В этом исследовании Фравел проанализировал данные по 23 территориальным конфликтам Китая с 1949 года. 17 из них было решено дипломатическим путем, и в большинстве случаев Китай получил менее 50% спорных территорий. Вывод Фравела: несмотря на то, что Китай заявляет о суверенитете государства и его территорий как об одном из священных понятий и о неприемлемости каких-либо уступок по данному вопросу, в действительности он готов заново проводить государственные границы на карте ради других целей.
С другой стороны, эта схема имеет ряд важных исключений, в том числе памятный конфликт на Даманском. И вряд ли случайно китайский политолог Ван Сяося, рассуждая о территориальном споре из-за островов (его статья «Как Китай решает территориальные споры: Неизвестные в уравнении Дяоюйдао» была опубликована в EconomicObserver еще в конце августа, то есть до обострения конфликта), приводит именно этот пример как иллюстрацию к тезису, что уступчивость в некоторых вопросах может помочь на время разрядить отношения и избежать вооруженного противостояния, однако может также заложить мину замедленного действия в будущем.
К тому же и сам Фравел в своей последней статье «Рисуя линии на воде» признает высокую вероятность вооруженного конфликта между китайскими и японскими ВМФ — не столько даже из-за самих островов, сколько из-за 12 морских миль территориальных вод вокруг них. «Если холодные головы не сумеют взять верх, — пишет Фравел, — все увеличивающееся число кораблей, пытающихся контролировать территориальные воды вокруг островов, может привести к выходу ситуации из-под контроля, чего ни одна из стран не хочет. Остается надеяться, что холодные головы одержат победу».
Таким образом, военный вариант решения конфликта исключать все-таки нельзя. Но, разумеется, для Китая более предпочтительным выглядит все-таки дипломатический путь. Поэтому Пекин не только играет мускулами, но и апеллирует к международным организациям, доказывая правомочность своих претензий на спорные острова. Так, Генеральному секретарю ООН были переданы таблицы координат и морские карты островов и прилегающих к ним вод и территорий. Собственно говоря, наращивание китайского военного присутствия в регионе базируется именно на этом дипломатическом акте.
Главным же аргументом против военного конфликта в Восточно-Китайском море служит возможность экономического прессинга Японии со стороны Пекина. Во всяком случае, близкие к партийной верхушке КНР экономисты уже заговорили о том, что Поднебесной следовало бы использовать в качестве оружия сброс японских облигаций (Китай является крупнейшим кредитором Японии и держит в ее облигациях около $230 млрд).
Поэтому танец двух великих дальневосточных драконов имеет неплохие шансы завершиться мирным разделом спорной территории между Пекином и Токио. Если, конечно, у одной из сторон не сдадут нервы.
