Самый известный сирийский беженец заговорил в Париже

Генерал Манаф Тласс, самый известный сирийский перебежчик из близкого окружения президента Башара Асада, вышел после трех месяцев молчания  из своего парижского затворничества и дал интервью Би-Би-Си и французскому информканалу БФМ. Изгнанник признался, что его через Турцию вывезли из Сирии французские спецслужбы. До этого официальный Париж делал вид, что он тут ни при чем.

Одновременно министр иностранных дел Франции Фабиус открыто призвал сторонников Асада скорее предавать опального главу государства и следовать примеру друга его детства Манафа Тласса, предпочитающего свободу в Париже гражданской войне на родине.

На просьбу «Известий» подтвердить участие французских представителей в организации вывоза Тласса из Сирии официальный представитель МИД Франции ответил неожиданно уклончиво, хотя и не скрывая довольной улыбки: «Мы не комментируем информацию по поводу помощи с нашей стороны господину Тлассу, даже если это утверждение прозвучало из его уст. Но это вас, видимо, уже не удивляет».

В тот же день на заседании комитета Национального собрания Франции по иностранным делам глава МИД Лоран Фабиус прямым текстом признал роль Парижа в бегстве генерала, дав понять, что случай вмешательства французской дипломатии — не единственный.

— Да, Франция способствовала нескольким случаям дезертирства из сирийского руководства. Генерал выразил желание покинуть Сирию, и мы ему в этом помогли. Я лично с ним встречался после этого. Если люди борются с режимом Дамаска, а потом хотят выехать из страны, мы приходим на помощь, — сказал он.

Из заявлений министра косвенно следует, что командующий 105-й бригадой Республиканской гвардии, генерал-суннит Манаф Тласс ориентировался на французов еще до того, как решил, что ему с режимом не по пути. Собственно, его рассказ о том, что он осознал только в мае размах репрессий и решил «перейти на сторону народа, оставаясь у себя в кабинете», сразу вызывал некоторое сомнение. Генерал участвовал лично в операциях против суннитских экстремистов с начала конфликта и был в курсе всех планов руководства страны. Он был первым, кто встречался с оппозицией и пытался наладить диалог в Хомсе, Думе, Дераа и его родном Растане. Но даже ему договориться не удалось.

Скорее всего, его близость к французам не осталась незамеченной, так как его отстранили от командования бригадой, а с мая посадили под домашний арест. Тут-то в Париже, похоже, и решили, что «своего человека» надо срочно эвакуировать. Тем более что такое высокое дезертирство должно было возыметь шумный пропагандистский эффект для дискредитации Дамаска. Недаром член оппозиционного Сирийского национального совета Башар Аль Хераки обратил внимание на значимость самого факта перехода такого видного представителя режима «на сторону восставшего народа». «Этот уход близкого к Асаду влиятельного деятеля свидетельствует о серьезной утрате президентом власти», — констатировал он.

Представитель могущественного суннитского клана Тлассов, сын бывшего министра обороны, друг старшего брата Асада Башеля, 58-летний Манаф давно не чужой в Париже человек. Сюда еще в начале сирийских событий уехал на лечение его 80-летний отец. Сам Манаф раньше бывал здесь регулярно. Сейчас новоиспеченный политический беженец осел в доме своей сестры-миллиардерши, которая, собственно, и слетала за ним в Турцию вместе с представителями французских спецслужб.

Младшая сестра беглого генерала Наэд Одже — вдова могущественного саудовского торговца оружием, замуж за которого она вышла в 1978 году еще 18-летней. Веселая вдова всегда пользовалась в Париже огромным влиянием. В ее салоне отмечал свое 50-летие премьер-министр Доминик де Вильпен, бывали министр Ролан Дюма и небезызвестный ловелас Доминик Стросс-Кан. Она проходила свидетельницей по разным делам о коррупции и незаконному финансированию политпартий. Мадам Одже содержит элитный шахматный клуб, спонсирует университет, руководит фондом Тласса. В этой милой атмосфере было бы странно не прижиться и брату Манафу — «герою и борцу с режимом», неотъемлемой частью которого он, как и его отец, был до недавнего времени.

Только вот захочет ли капризная и разношерстная оппозиция принять в свои перегруженные амбициями ряды давнего соратника Башара Асада?

Как считает главный эксперт по сирийской оппозиции Карим Битар из парижского Института международных отношений и проблем безопасности, влияние радикальных элементов в оппозиции усиливается по мере увеличения числа очагов гражданского конфликта.

— С одной стороны, неослабевающие протестные настроения против Асада в Сирии — это непреложный факт. С другой, оппозиция за полтора года не может выработать общей программы на переходный период, — говорит он.

Он обратил внимание на усиление крайних радикалов в рядах оппозиции. Это дает повод официальным сирийским СМИ повторять тезис о «бандах салафитов», которые терзают страну. Подтверждение роста влияния салафитского фактора уже наблюдалось во время выборов в странах арабской весны. Осложняет оппозицию и разное представление внешних игроков о будущем Сирии. Есть расхождения между Парижем и Анкарой, что дезориентирует оппозицию. А режим Дамаска еще далек от капитуляции, так что от способности объединить антиасадовскую диаспору будет многое зависеть.

На этом фоне Тласс не хочет судьбы высокопоставленного политбеженца. У него свои амбиции в постасадовской Сирии. Поэтому все его «спонтанные» заявления направлены на получение поддержки не только разных ветвей оппозиции (как внутри страны, так и за границей), но и бывших представителей госаппарата, которые должны видеть в нем фигуру, способную сохранить государство и порядок. Для начала генерал подчеркнул свою самостоятельность, заявив, что категорически против «любой иностранной интервенции». Заодно он дежурно попугал, что Асад, загнанный в угол, может применить химическое оружие. Затем призвал Запад начать поставки повстанцам современного оружия и техники для борьбы с танками и самолетами.

Тласс уверен, что сирийский народ «должен сам добиться победы», а международное сообщество может способствовать этому, «разработав новую стратегию для революции».  Среди повстанцев, по его свидетельству, всего лишь 20% радикальных исламистов, а остальные — сунниты-патриоты. Сам он готов «взаимодействовать с Сирийским национальным советом, Сирийской свободной армией и всеми честными людьми внутри режима, которые не причастны к кровопролитию». По словам экс-генерала, людей, чьи руки не запятнаны кровью, очень много и их нельзя вычеркивать из будущего Сирии. А к ответственности надо привлечь «только тех, кто причастен к карательным операциям». Сам он, понятно, среди первых.

Впрочем, о какой самостоятельности может идти речь, если находящийся под усиленной охраной французских спецслужб Тласс недоступен даже для свободного общения с представителями западной прессы.