Мой друг и коллега Дмитрий Дробницкий в последней своей колонке в «Известиях» очень обоснованно отметил некоторое изменение во внешнеполитическом поведении и риторике первых лиц нашего государства. Некоторую очень робкую попытку подыграть действующему американскому президенту США, публичное выражение сочувствия его миролюбивому настрою в отношении России, а также понимание его либерально-экологической повестки он назвал своего рода пробуждением «внешнеполитического реализма».
Владимир Путин, по его наблюдению, перестал вслед за некоторыми своими сторонниками надеяться на появление в Белом доме консервативного республиканца, который подобно Рейгану или младшему Бушу поверит в искреннюю религиозность русских и, увидев крестик у кого-нибудь из них на шее, примет их за своих. И он понял наконец, что никого лучше либерала Обамы американский политический класс нам не предложит. И он справедливо пришел к выводу, что следует поддержать Обаму в тех вопросах, в которых мы можем его поддержать. Например, в вопросе защиты окружающей среды.
Конечно, победит Ромни, будем иметь дело с Ромни. Но лучше все-таки взаимодействовать с человеком, который выражает готовность (едва ли искренне) пойти после своей победы нам навстречу в вопросе о ПРО, чем с человеком, который (едва ли на полном серьезе) считает Россию геополитическим врагом № 1.
Я бы еще добавил, лучше иметь дело с политиком, который по мере сил пытается сдерживать Израиль от нанесения удара по Ирану, чем с безоговорочным сторонником Израиля, которому так или иначе придется отвечать за базар.
Перефразируя покойного астронавта Армстронга, можно сказать, что такое понимание — это маленький шаг одного лидера и большое продвижение всей России. Четыре года назад, когда тому же Обаме противостоял на выборах большой поклонник Саакашвили сенатор Джон Маккейн, значительная часть людей, следящих в России за избирательной кампанией в США, стояла именно за Маккейна. По четырем самым разным причинам.
Некоторые надеялись на то, что Маккейн, придя в Белый дом, немедленно начнет борьбу с российской властью, зальет оппозицию долларами, потребует от Путина и Медведева сдаться перед наспех собранной за эти доллары толпой, а в случае неисполнения своих требований накажет нашу элиту страшными запретительными списками.
Другие, и среди них искренние патриоты Отечества, уповали на то, что громогласные угрозы и откровенно проявившиеся агрессивные намерения США заставят наш правящий класс отрешиться от временной расслабухи, собраться, сплотиться и, наконец, осуществить настоящую модернизацию российских Вооруженных сил и экономики в целом.
Третьи продолжали верить в старую сказку о внешне свирепых, но втайне миролюбивых республиканцах и мягких, но хитрых и вероломных демократах.
Но наибольшее влияние имели как раз четвертые. Этим просто стилистически нравились грубость, свирепость, брутальность. Причем, согласно их несколько извращенной логике, все альфа-доги оказывались просто обязаны любить друг друга, и брутальный мачо в Белом доме обязательно рано или поздно должен был сжать в объятиях брутального мачо в Кремле. В общем, полагали они, львы должны прижаться к львам, а зайчики к зайчикам.
Переубедить наших потенциальных львов было невозможно. Им упорно не хотелось оказываться в компании зайчиков. Это якобы могло испортить их имидж и снизить рейтинг.
И вот теперь, кажется, в сознании нашей элиты — и правящей, и оппозиционной — произошел какой-то отрадный перелом. Надо признать, чуть-чуть помудрела и поумнела наша оппозиция. Можно по-разному относиться к Навальному, но нельзя не отдать ему должное, в отличие от Гарри Каспарова он не писал колонки в Wall Street Journal и не ругал Россию за то, что она не рвется в войну с Ираном.
Поумнели и наши искренние патриоты, они поняли, что Россия сегодня едва ли готова к фронтальному противостоянию с Западом. «Если завтра война, если завтра в поход», то как бы завтра не убежала половина командного состава. Только сейчас власть наконец начала сознавать, что чиновникам не следует давать права открывать счета за рубежом, только сейчас она стала думать о том, как бы избежать «итальянского дезертирства» со стороны тех служилых людей, кто мечтает дожить свои дни в маленькой вилле на берегу Средиземного моря.
Наконец, наши эксперты, любящие вспоминать при случае Никсона и Рейгана, стали также понимать, что времена этих легендарных президентов давно прошли. Перед нами уже совсем другие республиканцы и совсем другие демократы. Никаких других, прошу прощения за каламбур, реальных реалистов, кроме Обамы, сегодня на политической сцене не предвидится.
И наконец, радикальный шаг в сторону отказа от всей этой политики в духе взаимного пиара альфа-догов и бета-зайчиков, похоже, совершает российская власть. И это, разумеется, не может не радовать всех, кто и в самом деле руководствуется национальными интересами страны. Отметим, что Обама — зайчик только в восприятии несколько зарвавшихся в своем антироссийском и антииранском рвении неоконсерваторов. Он умертвил, пожалуй, больше лидеров «Аль-Каиды», чем младший Буш. И никаких особенных оснований считать его пораженцем на самом деле нет. Но действительно Россию он весь свой первый срок не хотел особенно задирать.
Конечно, Обама не решился тронуть крупные банки, побоялся он и навести порядок в Федеральной резервной системе, не дождались от него Нового курса и все, кто надеялся на возвращение государства в экономику для реализации новых масштабных инвестиционных программ. Вместо этого американцы получили массированную государственную помощь проштрафившимся банкам, признание однополых браков и половинчатую реформу медицинского страхования. Не стал сверхдержавный нобелевский лауреат мира и примерным защитником международного права, да и права как такового. России и, как говорили в старину, всему прогрессивному человечеству нет никаких причин смотреть на 44-го обитателя Белого дома с обожанием.
Но, наверное, как правильно отмечает Дмитрий Дробницкий, нам следует искать в лидерах за океаном не кумиров, а надежных партнеров. И если Обама и не подошел нам в кумиры, то в качестве партнера он, безусловно, более предпочтителен.
