Том Круз им друг, но истина дороже
Не в интересах Венецианского фестиваля держать козыри в рукаве и ставить сильнейшие фильмы под занавес. 6 сентября стартует киносмотр в Торонто, и ведущие игроки индустрии переместятся с Адриатического побережья в Канаду. Так что главное на Лидо происходит именно в эти дни — и, похоже, основными на нынешнем фестивале стали вопросы веры.
И фильм Ульриха Зайделя «Рай: Вера», и независимо от распределения наград уже ставший триумфатором «Мастер» одного из лучших режиссеров мира Пола Томаса Андерсона — о том, что Бог и человек идут навстречу друг другу (если это движение вообще происходит) очень непростыми путями.
Героиня «Рая» Анна Мария, 50-летняя медсестра в рентгенологическом отделении (актриса Мария Хофштэттер, с которой Зайдель работал еще на «Собачьей жаре»), в свой отпуск остается в Вене, чтобы заняться миссионерской деятельностью. Со статуей странствующей Девы Марии в огромной хозяйственной сумке она обходит дома людей, попавших в сложное положение, в первую очередь эмигрантов, и предлагает им помолиться вместе, чтобы облегчить жизнь. Соглашаются далеко не все. В лучшем случае к идее молитвы люди относятся равнодушно, в худшем — агрессивно, как это происходит, например, в квартире молодой женщины, эмигрировавшей из России. (Актеры во второстепенных ролях играют фактически сами себя — сказывается огромный опыт Зайделя-документалиста.) Вечерами в подвале особняка Анны Марии собираются ее единомышленники, желающие вернуть Австрию в лоно католической церкви. И все это, как ни странно, очень походит на секту.
В один не прекрасный для героини момент в дом после двухлетнего отсутствия возвращается ее муж-инвалид (Наби Салех). История их отношений в фильме не раскрывается, но ясно, что он — мусульманин, что инвалидом стал не так давно, после автокатастрофы, и что когда-то они были прекрасной влюбленной парой. А теперь, как ему кажется, чтобы вернуть жену, он должен вступить в схватку с Богом.
Как известно, Зайдель хотел снять единый фильм о трех женщинах: двух сестрах постбальзаковского возраста и дочери одной из них. Но материала оказалось так много, что хватило на целую трилогию — про любовь, веру, надежду. В первом фильме любовь существовала без веры, исключительно как сексуальное удовольствие, и потому была обречена. Во втором появилась вера, отвергающая любовь, а следовательно, неистинная. И, похоже, трилогия Зайделя вырастает в сагу о том, что веры не может быть без любви, любви — без веры и что обе они всегда питаются надеждой. Остается дождаться фильма «Рай: Надежда», который должен появиться в феврале будущего года на фестивале в Берлине. В любом случае все три фильма куплены для проката в России.
Показанный в субботу «Мастер» Пола Томаса Андерсона — тоже о вере и любви. Конец 1940-х — начало 1950-х. Демобилизованный после Второй мировой моряк Фредди Квелл (Хоакин Феникс) в каждом рисунке видит намек на женские половые органы, в каждом встречном — врага, в любом происшествии — повод напиться, а любовь к 16-летней соседке Дорис не делает его счастливым. В состоянии глубочайшего внутреннего раздрая Фредди знакомится с неким Ланкастером Доддом (Филипп Сеймур Хоффман), который характеризует себя как человека множества профессий: писатель, философ, врач, ядерный физик, но главное — и это становится понятно по ходу действия — основатель нового религиозного течения.
Разговоры о том, что «Мастер» — фильм о Рональде Хоббарде, начались задолго до премьеры в Венеции. Исполнитель роли Додда пытался было этот слух опровергнуть, но точку в споре поставил режиссер Пол Томас Андерсон. «Я смутно представляю себе нынешнее состояние саентологической церкви, — сказал он на пресс-конференции, — но изучил историю ее возникновения и действительно использовал ее в фильме». На вопрос, не боится ли он теперь испортить отношения со своим другом Томом Крузом, одним из самых известных в мире приверженцев саентологии, Андерсон ответил, что фильм он Крузу уже показал, они по-прежнему друзья, а остальное — пусть останется между ними.
Строго говоря, звезде «Магнолии» и «Миссия невыполнима» обижаться здесь особо не на что. Меньше всего в «Мастере» разоблачительного (да и вообще какого бы то ни было) пафоса: герой Хоффмана отнюдь не мошенник, скорее — манипулятор, но манипуляторами были все выдающиеся личности в истории Старого и Нового Света.
«Мастер» — не антирелигиозный или антисаентологический памфлет. Это грандиозно снятая и выдающимся образом сыгранная история взаимоотношений двух людей: нервного, агрессивного, как кажется поначалу, недалекого экс-вояки (Феникс) и вальяжного, наделенного многочисленными талантами интеллектуала, в котором тоже дремлет зверь (Хоффман). В этой паре можно увидеть отношения и учителя–ученика, и отца–сына, и, наконец, человека и некой стоящей над ним силы, претендующей на то, чтобы подчинить себе его волю.
Как и в случае с прошлым фильмом Андерсона «Здесь будет кровь» (в нашем прокате — «Нефть»), в «Мастере» замечательная операторская работа (Михай Малаймер-младший, снимавший на камеру 70 мм) и исключительный саундтрек (композитором вновь стал Джонни Гринвуд). Если бы не негласное правило больших фестивалей — по многу призов «в одни руки» не давать, «Мастер» мог бы увезти с собой «Львов» и за фильм, и за режиссуру, и, несомненно, Кубок Вольпи за лучшую актерскую работу — в фильме совершенно преобразившемуся, а на пресс-конференции нервно курившему Хоакину Фениксу. И хотя бы один из этих призов фильм Андерсона наверняка получит.
