Десять дней назад наши друзья вернулись из Волгограда. Вернулись, ошеломленные жарой: в Москве тогда еще столбик термометра не поднимался выше 28, а в Волгограде уже с утра прыгал до плюс 40. А вчера им позвонили оставшиеся в Волгограде родственники и утешили — «вы вовремя уехали, тут стало еще жарче».
Тем временем сводки «Гисметео» успокаивают: в Волгограде не больше 32, в крайнем случае, 35 Цельсия. А градусники за окном и электронные табло на заправках их опровергают, причем довольно убедительно. Естественно, возникает вопрос — кому верить? Но достаточно выехать из города и посмотреть на выгоревшие от убийственно жаркого солнца поля, чтобы оценить масштабы очередного свалившегося на Россию бедствия.
Урожай пропадает не только в Поволжье. Под ударом оказались житницы Кубани, Ставрополья, Ростова. Гибнет пшеница на Алтае, в Липецкой и Пензенской областях.
Нельзя сказать, что нынешняя погодная ситуация уникальна. В прошлом году рынки лихорадило от рекордной засухи в Китае (самой жестокой за последние полвека). И ничего, как-то обошлось, во всяком случае, катастрофы мирового масштаба не случилось. Но проблема-2012, во-первых, масштабнее предыдущих, а во-вторых, находится в ряду все учащающихся природных катаклизмов.
Раньше считалось, что в России засухи такого уровня случаются в среднем раз в 25 лет. Но последнее экстремально жаркое лето выдалось у нас совсем недавно — в 2010 году. Тогдашние задымленные города и сожженные беспощадным солнцем поля вызвали к жизни множество толков и пересудов. Очень популярной была версия о том, что это американцы гадят нам с помощью супертехнологичной установки управления климатом HAARP на Аляске.
Но то ли установка вышла из-под контроля, то ли в изменениях климата были изначально виноваты не американцы, а окопавшиеся на Северном полюсе инопланетяне. Потому что в этом году природа обошлась со Штатами не менее сурово. Американские эксперты оценивают нынешнюю засуху, как самую сильную с 1956 года. Осенние фьючерсы на зерно на Чикагской товарной бирже (традиционно торгующей сельскохозяйственными продуктами) уже поднялись до рекордных значений, и предела их росту пока не видно. Миру грозит повышение цен на сою (а значит, и на подсолнечное масло), на кукурузу, на пшеницу и даже на рис. На наших глазах сжимается тугая пружина продовольственной инфляции, которая, распрямившись, ударит и по производителям, и по потребителям. Выиграют от нее, пожалуй, одни трейдеры, да и то ненадолго — ведь рост продовольственных цен неизбежно вызовет инфляцию структурную.
Несложно представить, как эта ситуация отразится на положении беднейших и малообеспеченных граждан нашей страны (и не только нашей). Скорее всего, государство изыщет способы избежать повышения цен на хлеб и буханка «социального хлеба» не будет стоить 40 рублей вместо 20. Но ведь не хлебом единым жив человек, а прочие продукты, не попадающие в категорию социальных, станут дороже в разы. Особенно это коснется мяса и молока, себестоимость которых напрямую зависит от цен на комбикорма.
И произойдет это уже совсем скоро — нынче осенью. Как раз в пору ожидаемой активизации протестных настроений, новых митингов оппозиции и возможных перестановок в правительстве.
А тут еще астрологи подливают масла в огонь — если верить их таблицам, нас ждут техногенные аварии, лесные пожары, аномально высокие температуры, землетрясения и даже извержения вулканов. Конечно, не нужно быть астрологом, чтобы, глядя за окно, предсказать пожары и дым от торфяников, который наверняка затянет Москву в августе. И всё же осознание того, что даже звезды препятствуют развитию сельского хозяйства в нашем Отечестве, оптимизма не добавляет.
Премьер-министр, посетивший район бедствия в Волгоградской области, утешил фермеров: правительство не бросит их, выделит дополнительные деньги на поддержку АПК, не будет поднимать цены на топливо. Это, конечно, замечательно, и фермеры наверняка были ему благодарны. Но надо понимать, что бороться со всё учащающимися засухами подписанием документов о льготных ценах на ГСМ — это то же самое, что лечить тяжелую ангину аспирином. Температуру, может, и снизит, а проблему не решит.
Проблема заключается в том, что, как совершенно справедливо указывал Сергей Кара-Мурза еще два года назад (на фоне тогдашней засухи), выстроенная в советское время национальная техническая и социальная система защиты от засухи была почти полностью разрушена за годы существования «демократической» России. Для того чтобы восстановить ее, необходима комплексная государственная программа, включающая в себя воссоздание масштабных ирригационных систем, массовое производство дождевальных машин (тут не грех заимствовать опыт засушливых стран, например Израиля), модернизацию технологического парка российского АПК. Пока эта программа не будет разработана и осуществлена, мы каждый засушливый год будем не только терять доходы от экспорта зерна за границу, но и вплотную сталкиваться с угрозой разорения аграрных хозяйств.
Не стоит идеализировать советский период истории России: с тех же времен было известно, что сельское хозяйство — это самый провальный сектор отечественной экономики. Но это было связано в основном с негибкими коллективными формами владения землей, которые обессмысливали гигантские вложения в агропром. Сейчас с этим как раз вроде бы всё в порядке: фермерские хозяйства готовы давать стране зерна не сколько партия сказала, а сколько им выгодно будет продать. Но засуха — такой враг, с которым фермеры в одиночку не справятся. Государство же, вместо того чтобы инвестировать в высокотехнологичные системы защиты от засухи, предпочитает отделываться льготными ценами на ГСМ.
А ведь наступил август, который в последние годы завоевал недобрую репутацию месяца техногенных и природных катастроф. Дым от горящих шатурских торфяников снова окутает Москву, и остается лишь надеяться, что на сей раз все ограничится одним дымом.