«Известинец» Бальтерманц и «берлинец» Загреков
В Москве в Доме фотографии прошли сразу три вернисажа. Новые выставки обещают, что хотя бы в культурном плане лето можно прожить в столице не зря.
29-летний Олег Доу представил свою первую персональную выставку «Чужое лицо» (она продлится до 12 августа). Здесь объединены фотография и скульптура. Фотографии, запечатлевшие лица крупным планом, — больших размеров, скульптуры, наоборот, невелики. Их идиллические персонажи в старинных платьях часто оказываются лишенными голов, причем создается ощущение, что шеи лишились головы недавно.
Темой проекта Доу оказывается потеря и обретение лица, едва ли не главной части тела с точки зрения самоидентификации человека. Художник, вдохновлявшийся романом японского классика Кобо Абэ «Лицо другого», принадлежит к числу самых успешных в своем поколении. Его работы отмечены многими наградами, его творчеством занимаются галеристы по всей Европе. Как долго удастся выдерживать этот шпагат между музеями и коммерцией, покажет время.
Это главная дилемма искусства — где грань между засасывающим автора успехом и поиском, открывающим новое? Как и многие авторы его поколения, художник и архитектор Николай Загреков (1897–1992) после эмиграции в 1921 году в Германию вынужден был бороться за свое существование.
На выставке «Николай Загреков и Русский Берлин», открытой на Остоженке до 2 сентября, показывают не только его живопись, но и рекламные плакаты, и архитектурные планы. Но главное место здесь занимают фотографии города, ставшего в начале 1920-х столицей изгнания.
В 1922 году путеводитель по «русскому Берлину» насчитывал сотню с лишним разного рода организаций и институций. В 1918–1924 годах русских книг в Берлине выходило больше, чем в Петрограде и Москве. Но Загреков в этой жизни почти не участвовал — возможно, благодаря происхождению жены (она была из поволжских немцев). Он быстро интегрировался в немецкую художественную действительность, входил в одну группу с великими Максом Пехштейном и Карлом Хофером, много строил как архитектор.
На выставке показывают воссозданную в трехмерном компьютерном измерении его последнюю квартиру в Берлине (сейчас там музей). Представлены и уникальные серебряно-желатиновые снимки, сделанные художником в 1920–1930-е годы. Эти виды города — важнейший изобразительный материал для всякого, кто занимается немецкой культурой и русской эмиграцией.
Третья выставка, открывшаяся на Остоженке, тоже бесценна. Ретроспектива классика советской фотографии Дмитрия Бальтерманца (1912–1990) приурочена к столетию со дня его рождения. Две сотни черно-белых и цветных фотографий сделаны в 1940–1980-е годы.
Карьеру фотографа Бальтерманца начинал в «Известиях». Он пришел туда из военной академии, где преподавал после окончания мехмата МГУ. Но поскольку Бальтерманц с детства так или иначе был связан с миром образов (работал в типографии, был киномехаником и ассистентом фотографов), победила главная страсть.
Мировую славу Бальтерманцу принесла многолетняя работа в «Огоньке»: сделанные им обложки украшали едва ли не каждую советскую квартиру. Всем были известны и его портреты вождей. В Доме фотографии показывают самые неожиданные: Брежнев на трибуне под огромным изображением Ленина, Хрущев в румынской глуши на тарантасе и лучащийся самодовольством маршал Буденный перед собственным портретом в полный рост. Выставлены также снимки военных лет (иные были опубликованы лишь в 1970-е годы), пейзажи и индустриальные панорамы.
Многие испытывают интерес ко всему на свете, но не многим удается быть и лириком, и монументалистом, соединять в себе внешнюю лояльность к власти с независимым, порой откровенно ироничным взглядом на происходящее.
Дочь фотографа Татьяна сделала замечательный сайт отца http://baltermants.ru/, на котором опубликованы в том числе и снимки, представленные на ретроспективе Бальтерманца. Визит на сайт выглядит альтернативой для всех, кто не сможет увидеть выставку в Москве. Но вряд ли что в фотоискусстве заменит общение с оригиналом.
