Ничего лишнего
С 1 сентября 2012 года вступает в силу федеральный закон «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию», напрямую впервые регулирующий распространение нежелательного для детей контента в СМИ и интернете. Станет ли он действенным барьером на пути вредной для подрастающего поколения информации во Всемирной паутине?
Причина введения цензуры на «территории свободы» проста: это не контролируемый властями интернет, который становится все опаснее для психики и самосознания детей. Сейчас, по официальным данным, из 160 млн россиян около 60 млн – пользователи Сети, из которых 60% – дети в возрасте от 12 до 15 лет. Если же заглянуть в младшие классы московских школ, то окажется, что мобильные телефоны с функцией выхода в интернет появляются у школьников задолго до наступления тинейджерского периода.
В российской истории еще никогда не проводили грань дозволенного во Всемирной паутине. За рубежом между тем борьба с беспределом и попытки установить цензуру в онлайн-мире осуществляются уже без малого два десятка лет. Самыми щепетильными в этом вопросе были американские законотворцы. Первая попытка навести порядок в Сети имела место 14 лет назад, когда Конгресс США одобрил законопроект «О соблюдении пристойности в коммуникациях». В соответствии с ним преступлением считалось размещение «заведомо непристойных по современным общественным стандартам» материалов там, где их могут увидеть дети. Но дальше законопроекта дело не пошло: Верховный суд США отменил большую часть требований закона.
Второй попыткой ввести онлайн-цензуру был закон «О защите личной информации детей в интернете», но он также вскоре был отменен постановлением окружного суда. Суд высшей инстанции отказался рассматривать апелляцию коммерсантов, фактически поставив крест на законопроекте. Также в Америке принят «Акт о защите права детей на неприкосновенность частной жизни в интернете», который ограничивает сбор персональной информации о несовершеннолетних. Родители с помощью специальных приложений имеют право просматривать любую информацию, собранную об их чадах, редактировать и удалять ее по своему усмотрению. Азия, как всегда, пошла своим путем: Китай вообще отгородился от мирового интернета фильтром. Он блокирует жителям Поднебесной доступ к «вредным» и «нежелательным», по мнению властей, сайтам.
На отечественные рельсы
В нашей стране решили перенять западный опыт – тот, что со знаком плюс. В 2010 году был разработан «аналог» – ФЗ-436. Появление новой буквы закона – это история со своими перипетиями. В июле 2010 года под руководством депутата Госдумы Елены Мизулиной был подготовлен законопроект, включавший ограничения доступа к сайтам с порнографией, инструкциями по суициду, применению и изготовлению наркотиков. Также предусматривалось создание черных списков сайтов, размещающих у себя подобную информацию. И кроме того, введение классификации онлайн-ресурсов по возрастному признаку: запрет просмотра детям до 12, 14 и 16 лет. Предполагалось, что владельцы ресурсов будут размещать на главной странице специальный значок. Задача символа – сообщать посетителям ресурса, наложен ли возрастной ценз на опубликованную онлайн-информацию. В случае ее размещения без специального логотипа владельцу сайта выносится предписание удалить вредоносную информацию. В случае повторного обнаружения или невыполнения предписания органы исполнительной власти уполномочены закрыть портал.
Ключевое отличие иностранных законов о регулировании информации в интернете и защите детей от российского аналога заключается в четко сформулированной подзаконной базе и отработанных схемах судебного преследования владельцев запрещенных ресурсов. Отечественный закон дает размытые определения и такие же критерии оценки информации. Например, запрещается информация, «отрицающая семейные ценности и формирующая неуважение к родителям и/или другим членам семьи». На ум тут же приходят в голову Дядя Федор из «Простоквашино», домовенок Кузя, Волк из мультфильма «Ну, погоди!», Том и Джерри, Багз Банни и другие персонажи, ставшие уже классикой мультипликации, попадают в группу запрещенной информации, «обосновывающей или оправдывающей допустимость насилия и (или) жестокости либо побуждающей осуществлять насильственные действия по отношению к людям или животным».
Зарубежное законотворчество и судебная практика уже на протяжении нескольких десятков лет разрабатывают меры по регулированию в информационной среде, а особенно – в интернете. Дмитрий Лабин из «Юридического бюро Дмитрия Лабина» напоминает: «К примеру, за границей существуют определения, которые выражают сложный термин «порнография» через понятные и, главное, важные элементы. Хотя там тоже встает вопрос о контроле контента при изменении доменных имен и переходе в иные домены верхнего уровня (например, .ru, .org и т. д.). С этим научились если не бороться, то контролировать».
По словам Лабина, вопрос ограничений доступа в Сеть в общественных местах достаточно прост. Считается, что достаточно обязать провайдера общественно-доступных услуг установить программное обеспечение – и доступ детей к контенту будет ограничен. Однако на практике не все так просто.
«Существует ряд технических нюансов, которые законодательство, к сожалению, не регулирует, – поясняет Лабин. – Например, определение «домен», «хостинг сайта», а также программ, позволяющих обмануть алгоритмы запретов. В нашем законодательстве до сих пор интернет-сайт не рассматривается как отдельный объект прав, а попадает под общее определение «программы для ЭВМ».
О времена, о нравы
В информационную эпоху законотворчество, как и все другие плоскости государственного устройства, должны отражать вехи времени. Не секрет, что сейчас особенности доступа к интернет-сайту существенно отличаются от тех самых «программ для ЭВМ». Даже сама формулировка невольно отсылает нас в конец прошлого века, тогда как жизнь давно уже ушла вперед. По мнению юристов, проблема не столько в деталях и планируемых мерах защиты детей, сколько в темпах развития российского законодательства. Между тем даже активное обновление и доработка законопроекта может принять неожиданный оборот.
«В итоге касательно интернета осталась норма по маркировке сайтов вместо маркировки информации, размещенной на ресурсе, – сетует телеведущая и член Общественной палаты Тина Канделаки. – Во всем мире сейчас маркируется только информационная продукция – фильмы и другой контент». Даже если сегодня детей защищать по маркированным сайтам – это означает, что, например, маленькие пользователи будут видеть только промаркированные сайты, а на портал Библиотеки Конгресса США или на сайт Лувра не попадут, так как Конгресс или музей не промаркировали сайты в соответствии с российским 436-ФЗ.
«Сайты с нежелательным содержимым, например Torrents.ru, вскоре после закрытия появляются под другими именами, их нужно выявлять снова и снова, пока они не успели разместиться на территории другого государства, – отмечает Андрей Созыкин, руководитель ИТ-компании «Коринф». – В иных условиях централизованная фильтрация контента неэффективна». Есть другие механизмы. Например, на видеохостинге YouTube под видео расположена кнопка «Пожаловаться», позволяющая пользователю оповестить владельцев сайта о нежелательном или экстремистском контенте. При этом за чистотой содержимого следят сами пользователи, что позволяет владельцам значительно быстрее реагировать на появление черного контента.
Недовольны принятым 436‑м законом не только общественные деятели, но и непосредственные авторы и идеологи его создания. «Фактически статья (об интернете. – «Известия») была выхолощена, и ничего особенного с 1 сентября не произойдет. Осталось только норма, предписывающая применять «аппаратные и программные комплексы» для защиты детей в местах «коллективного доступа» в интернет. Эта формулировка, замечу, была предложена правительством Медведева, – говорит председатель Комитета ГД РФ по вопросам семьи, женщин и детей Елена Мизулина. – Я привыкла доверять экспертам и специалистам и перед третьим чтением не проверила, что скрывается за ней. Это казалось лишним, ведь те заверили меня, что общественные места, будь то парки и интернет-кафе, при такой формулировке не «выпадают». А в итоге получилось наоборот – интернет-кафе исчезли, потому что закон «О связи...» определяет как «место коллективного доступа», например, почтовое отделение». Соответственно, установка контент-фильтров для защиты детей охватит места, где дошкольники и ученики бывают крайне редко. Например, получилось, что с 1 сентября почтовые отделения (а дети там редкие гости) должны быть оборудованы специальными контент-фильтрами, которые будут блокировать порнографию и остальные виды «вредоносного» контента. При этом в интернет-кафе норма действовать не будет.
По словам Мизулиной, в ходе того же второго чтения были выброшены почти все основные методы инфозащиты детей, против которых выступали не желавшие терпеть убытки игроки российского онлайн-сектора. В частности, были вычеркнуты норма по классификации сайтов, а также пункт, обязывающий правительство разработать специальную программу по созданию «детского» интернета. Эта система принципиально отличается от контент-фильтров. Детям изначально предлагаются для онлайн-доступа только «правильные» ресурсы. Подборкой должны были заняться провайдеры, которые бы гарантировали, что внутри «детского» интернета невозможно перейти на сайты порнографического содержания, найти в блогах брань или портал, посвященный самоубийствам и жестокости. Но здесь скрывается еще один тонкий момент, упущенный в ходе проработки законопроекта.
Латание дыр
«На наш взгляд, юридическая проблема состоит именно в том, что закон не описывает, что значит оборот информации, содержащейся в интернете. Имеется ли в виду оборот в гражданско-правовом смысле? – рассуждает Дмитрий Лабин. – Если да, то мы возвращаемся к вопросу об определении сайта как объекта гражданских прав. Если же нет, то не совсем ясно, каковы элементы правоотношений сторон, в том числе не представляется возможным определить стороны конфликта и предмет спора. Думаю, что в дальнейшем применительно к интернету толкование закона может вызвать много трудностей». Получается парадоксальная ситуация: закон еще не вступил в силу, а уже морально и физически устарел.
«Когда мы столкнулись с этими сложностями и изучили подзаконные акты, стало ясно, что в принятом виде часть нашего ФЗ, отвечающая за интернет, не может обеспечивать инфобезопасность, – отмечает Мизулина. – Тогда мы совместно с Минкомсвязи решили разработать отдельный закон по интернету, в который будут включены все необходимые для защиты детей нормы. Сейчас для разработки этого закона уже созданы рабочие группы, которые тщательнейшим образом должны продумать механизмы защиты детей».
Недопустимо, чтобы в эпоху постоянно развивающегося информационного общества наше законодательство оперировало давно устаревшими терминами, которые вводят в заблуждение даже непосредственных авторов. Единственно верным путем работы должна быть гармоничная связка общественных организаций, чиновников, профессиональных экспертов и тщательно проанализированного иностранного опыта, бездумное копирование которого в нашей стране может стать как минимум бесполезным.
Во всем мире для защиты детей, напомним, применяются списки сайтов, которые безопасны и полезны для детей. «Во Франции, например, для младших школьников в компьютерном классе один список, а для ребят постарше – другой. Я считаю, в России необходимо делать то же самое. Более того, с помощью экспертов белый список безопасных и полезных ресурсов уже подготовлен. Этот перечень можно смело с 1 сентября внедрять во всех школах страны», – уверена Тина Канделаки. Получится, что дети, во-первых, будут иметь доступ к полноценному интернету, а во-вторых, те ресурсы, которые ребята будут просматривать, не навредят их здоровью и развитию.
Стоит отметить, что шансы на успешное разрешение ситуации есть. Сейчас Минкомсвязи РФ и общественная организация «Лига безопасного интернета» подготовили проект о черных списках запрещенных интернет-ресурсов. Что и должно расширить давление на распространителей вредоносной информации, которая запрещена 436-ФЗ. Сейчас документ уже находится в правительстве и может вступить в силу одновременно с вышеобозначенным законом.
