«По логике присяжных, ЧП на «Нерпе» — это стечение обстоятельств, а не преступное разгильдяйство»

Военный прокурор Тихоокеанского флота генерал-майор юстиции Сергей Коломиец рассказал «Известиям», почему прокуроры инициировали новый суд над командиром атомной подлодки (АПЛ) «Нерпа» Дмитрием Лаврентьевым и старшиной первой статьи Дмитрием Гробовым, которых обвиняли в гибели 20 человек.

— 3 мая Военная коллегия Верховного суда отменила оправдательный приговор Лаврентьеву и Гробову, который ранее вынес Тихоокеанский флотский военный суд. Что же стало основанием для отмены приговора?

— Военная коллегия Верховного суда России согласилась с нашими доводами и доводами потерпевших о незаконности и необоснованности оправдательного приговора. Он отменен из-за нарушений закона, допущенных в ходе процесса и повлиявших на объективность его вынесения. Например, адвокаты подсудимых позволяли себе пользоваться запрещенными приемами: вели себя агрессивно, игнорировали неоднократные предупреждения председательствующего, уводили судебное следствие в сторону от предмета доказывания. Таким образом, им удалось повлиять на мнение присяжных, что дело якобы заказное, а обвиняемые — жертвы произвола правоохранительных органов. Доходило даже до кощунственных сравнений Лаврентьева с распятым Христом.

— Какая позиция гособвинения будет на новом судебном процессе?

— Наша позиция неизменна. Суть ее в том, что командир «Нерпы» Лаврентьев не принял мер к обучению экипажа, а старшина Гробов, будучи неосведомленным о принципах и предназначении установленных на лодке новых средств вооружения и военной техники, внезапно включил систему пожаротушения, что и послужило причиной гибели людей.
Фактически экипаж не был обучен по эксплуатации новых технических средств и не знал, что нажатие клавиш на ряде отсечных пультов системы «Молибден-И» может привести к подаче огнегасителя в отсеки АПЛ «Нерпа». Командир скрыл это от вышестоящего командования и доложил о готовности корабля к выходу в море. Последствия выхода с неподготовленным и необученным экипажем проявились 8 ноября 2008 года, когда по вине Лаврентьева и Гробова погибли 20 человек.

— Известно, что в отсеки АПЛ «Нерпа» был подан ядовитый газ тетрахлорэтилен вместо безопасного хладона. Получается, что людей отравил газ?

— Это самое распространенное заблуждение по делу. И фреон (хладон 114В2), и тетрахлорэтилен — сильнодействующие вещества. Оба предназначены для использования в системах пожаротушения и вытесняют кислород, причем фреон это делает намного быстрее. Когда из помещения вытесняется кислород, становится нечем дышать. Инструкции требуют, чтобы подаче огнегасительной смеси предшествовала особая команда — люди подключались к средствам защиты, надевали дыхательные аппараты.

8 ноября 2008 года на АПЛ «Нерпа» всё было наоборот. Сначала Гробов внезапно подал огнегаситель во второй отсек из трех станций пожаротушения одновременно, а уже спустя некоторое время прозвучали первые команды. Люди просто не успели защититься. Примерно за две минуты произошло вытеснение кислорода из воздуха и замещение его огнегасящей смесью. Содержание кислорода во втором отсеке АПЛ «Нерпа» снизилось с исходного (21%) до порогового значения (12%), при котором наступает остановка дыхательных процессов человеческого организма.

— Так от чего именно погибли люди?

— Из многочисленных экспертных исследований следует, что люди на АПЛ «Нерпа» погибли не от отравления, а от удушья — нехватки кислорода. Из каких именно компонентов состояла огнегасящая смесь, в данном случае не имело значения, поскольку она вытеснила кислород. Людям просто нечем было дышать, а так как огнегаситель был подан Гробовым внезапно, то многие, в первую очередь спавшие члены экипажа, не сразу поняли, что происходит, и не успели воспользоваться дыхательными аппаратами. К таким выводам пришли эксперты — от специалистов в области судебной медицины Приморского края до ведущих профессоров Российской академии медицинских наук. Все это было установлено в ходе уникальных в своем роде экспертных исследований — их было проведено более 140. 

— Действительно ли Гробов смог набрать на пульте управления команду на подачу огнегасителя?

— Я не раскрою какой–либо тайны, если скажу, что на АПЛ «Нерпа» установлена регистрационная аппаратура, наподобие так называемых «черных ящиков» в самолетах, которая фиксирует все параметры работы приборов и действия экипажа на ней. Таким образом, сразу удалось выяснить, с какого именно пульта управления вручную набрали команду на подачу огнегасителя во второй отсек. Именно на этом пульте производил манипуляции Гробов. Последовательность нажатия кнопок и воспроизведенные в связи с этим действия систем корабля отображаются на экране пульта управления. Если бы Гробов в полной мере отдавал отчет своим действиям, знал и понимал, что именно он нажимает и к каким последствиям могут привести набранные им на пульте команды, мелькавшие на мониторе, он никогда бы этого не сделал. Я в этом не сомневаюсь.

— Вы считаете вину Гробова доказанной?

— Показания Гробова на предварительном следствии полностью согласуются с данными регистрационных приборов. Не отрицал своих действий Гробов изначально и в суде, когда признал свою вину в совершении менее тяжкого преступления, предусмотренного ст. 118 УК РФ («Причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности»), и просил суд освободить его от наказания за истечением сроков давности уголовного преследования. То, что он в последующем изменил свои показания, вызвано его желанием избежать даже минимальной ответственности. По закону он вправе в рамках своей защиты давать показания, изменять их, отказываться от них и никакой ответственности за это не несет. Мы давно отошли от того принципа, когда признание своей вины считалось «царицей доказательств». Любые показания, в том числе и подсудимых, должны оцениваться, как этого требует закон, только в совокупности с другими доказательствами.

— Лаврентьев утверждает, что в трагедии виновата установленная на лодке «сырая» аппаратура, которая якобы случайно сработала. Как вы относитесь к этой версии?

— Это согласованная позиция защиты, которая впервые была озвучена Лаврентьевым только после привлечения его в качестве обвиняемого. До трагедии 8 ноября 2008 года командир АПЛ «Нерпа» ни разу не ставил перед вышестоящим командованием вопрос о якобы «сыром» программном обеспечении отсечных пультов и невозможности в связи с этим выхода корабля в море.

Этой версии придерживаются лишь Лаврентьев и несколько его подчиненных, которые, как я уже отметил ранее, ничего не знали о принципах и предназначении установленной на АПЛ «Нерпа» новой военной техники. На следствии и в суде выяснилось, что фактически только гражданские специалисты знали, что работа на ряде пультов системы «Молибден-И» может привести к подаче огнегасителя, поэтому они к ним и не подходили. Чего не скажешь о подчиненных Лаврентьеву военнослужащих, в частности о том же Гробове.

Ни одна из проведенных по делу экспертиз не согласуется с утверждениями Лаврентьева. Ни один из допрошенных в суде специалистов не подтвердил мнение подсудимого.
Еще раз повторяю, огнегаситель был подан во второй отсек АПЛ «Нерпа» вручную. В том, что никакого несанкционированного срабатывания автоматики в данном случае не было, изначально убедились представители Главного командования ВМФ России и привлеченные ими независимые специалисты, проводившие расследование с первых дней трагедии. Всё это нашло подтверждение в суде.

— А защита Лаврентьева как-то пыталась доказать техническую версию?

— По инициативе стороны защиты не было проведено ни одного экспертного исследования и в этой области. Не представлено и не приобщено к материалам дела ни одного документа, который бы подтверждал голословные заявления подсудимых и их адвокатов.

— Почему тогда присяжные вынесли оправдательный вердикт?

— Этот вопрос нужно задать прежде всего самим присяжным заседателям. По сути, они не отвечали на вопросы о виновности или невиновности Лаврентьева и Гробова. Будучи введенными стороной защиты в заблуждение, они ответили лишь на первый вопрос, указав, что, по их мнению, не было самого события преступления. То есть, по логике присяжных, происшедшее на АПЛ «Нерпа» 8 ноября 2008 года — это не преступное разгильдяйство, повлекшее смерть и увечья большого количества людей, а трагическое стечение обстоятельств.

Таким образом, присяжные самоустранились от дачи последующих ответов. Полагаю, что на принятие их решения не могли не повлиять некоторые публикации в средствах массовой информации, где безосновательно утверждалось о невиновности подсудимых. Уверен, что если бы защита располагала реальными доказательствами невиновности Лаврентьева и Гробова, у них не было бы необходимости давать столь многочисленные интервью, искажающие суть дела и вводящие общественность в заблуждение. Скоро предстоит новое судебное разбирательство, которое, я уверен, пройдет честно и расставит все точки над i.