«Наш главный герой превратился в идею и противостоит инфернальной силе» | Статьи

3 мая на экраны страны выходит новый фильм Карена Шахназарова «Белый тигр». В основе сюжета - поединок между чудом выжившим русским танкистом и воплощением дьявольской силы, непобедимым немецким танком. До премьеры об истории создания фильма режиссер рассказал в интервью «Известиям».

— Как возник замысел «Белого тигра»?

— К созданию этого фильма меня подтолкнула книга Ильи Бояшова «Танкист», в содержании которой присутствует мистический момент. Это, по сути, фантастический роман, погруженный в реальность войны. Вначале я прочитал очень грамотную аннотацию в «Литературной газете», в ней же прослеживался главный сюжетный ход. Многое мы со сценаристом изменили, буквального следования содержанию книги в нашем фильме нет. В каком-то смысле это вариация на тему "Моби Дика" Германа Мелвилла. Но у нас противостояние человека и явления имеет другой характер. Главный герой в фильме - не человек, он сам превратился в идею. Он противостоит некой инфернальной силе, воплотившейся в образе вражеского танка. Снимали картину в общей сложности 16-18 недель. Это мало, но я спринтер, и не могу долго снимать.

— В вашем творчестве прослеживается эволюция - от светлых лирических картин к драме и трагедии.

— Кино - это жизнь, и с возрастом ее видишь по-другому. Не могу сказать, что я эту эволюцию намеренно культивировал. Раньше я снимал то, что мне действительно интересно. Постепенно меня стали волновать более серьезные темы. Сейчас с удовольствием снял бы легкое комедийное кино. Правда, не знаю, смогу ли - для этого надо иметь определенный внутренний настрой.

— Что было самым трудным в работе над «Белым Тигром»?

— Безусловно, съемки боев. Прежде у меня такого опыта не было, я не снимал военных картин. Когда-то был продюсером «Звезды» (фильм Николая Лебедева – “Известия”), но когда сам снимаешь то, что связано с военной спецификой, это совершенно другое.

— Были моменты, когда вы жалели, что взялись за этот проект?

— Я их преодолевал. Эта картина была очень тяжелой. Все время в поле. То жара, то грязь, то по горло в воде - изо дня в день, и в какой-то момент ощущаешь, что твои физические силы на пределе. Возникает одна мысль - скорее бы все это закончилось, хоть как-то. Надо себя сконцентрировать, нельзя поддаваться таким настроениям, иначе можно легко впасть в халтуру.

— «Белый тигр» выходит в одну дату с «Мстителями» и его перспективы в прокате, мягко говоря, туманны. Как вы относитесь к ситуации, существующей на нашем кинорынке: сборы увеличиваются, но российские картины, за редчайшим исключением, оказываются убыточными?

— Большие американские компании создают прокатчику идеальные условия. Например, в год ему дают восемьдесят картин, он прокатывает, и получает свой процент. Все хлопоты, связанные с рекламой и юридическими тонкостями, прокатчика не касаются. Нельзя сказать, что это наш феномен. Это модель взаимоотношений, созданная крупными голливудскими компаниями, очень агрессивно завоевывающими рынок. Существует она повсеместно. С другой стороны объективно и то, что наша киноиндустрия недостаточно сильна, и неспособна дать достаточное количество «продукта» приличного уровня. Ну, и третья - это полная открытость нашего рынка. Он абсолютно не защищен. В любой отрасли существуют какие-то ограничения - пошлины на ввоз машин, продуктов, а в кино вообще этого ничего нет. Есть безбрежная свобода рынка. Все страны в разных формах защищают свой рынок. У нас же стоит заикнуться о защите рынка, как тут же начинается демагогия об ущемлении свободы... Если не будет внятной государственной политики, то так и дальше будет продолжаться. А такой политики нет.

— Вы сказали, что наше кино недостаточно конкурентноспособно. Чего именно нам не хватает?

— Тут палка о двух концах. Практически очень сложно выйти на прокатный рынок, соответственно, все больше кинематографистов понимают бесполезность этой затеи, начинают ориентировать на так называемое «фестивальное кино». Люди понимают, что даже если они сделают картину, ориентированную на рынок, то шансы попасть на него призрачны. Режиссер начинает думать о том, как ему занять фестивальную нишу, что гораздо проще. Сегодня фестивальное кино такое, что в широком прокате его смотреть никто не будет. Поэтому у молодых кинематографистов нет подспудного желания снять картину для широкой публики. Мысли заняты другим. Если его возьмут на фестиваль, дадут два приза, и он придет просить в бюджете денег на следующую, и тенденция эта все усугубляет.

Телевидению удалось разорвать этот порочный круг. Был период, когда на наших экранах доминировали иностранные сериалы. Но сейчас телевидение работает со своими кинокомпаниями-производителями, и трансляция зарубежных сериалов не столь интересна. Продукция телевидения ориентирована на широкую публику, они не снимают арт- хаус, и заинтересованы в высоких рейтингах. Я это только приветствую. Можно разное говорить о качестве сериалов, но, как видим, по всем каналам идет национальный продукт. Наверняка и сейчас есть замечательные иностранные сериалы, но они не попадают на наш рынок, и никто не кричит об ущемлении свободы. Если бы такая система работала в прокатном кино, не возникало бы нынешних проблем.

Охотники за привидениями

Вторая Мировая война близится к финалу. Но чем ближе Берлин, тем большие потери несут танковые войска советской армии. Виной тому - секретный немецкий танк, прозванный «Белый тигр». Он неожиданно появляется в тылу, сжигает советские танки десятками и так же внезапно, невредимым исчезает в неизвестном направлении, не оставляя после себя живых свидетелей. Кроме одного – заживо горевшего, но загадочным образом выжившего безымянного лейтенанта.

Танкисты называют «Белый тигр» призраком, но советское командование в привидения не верит. Когда слухи о секретном оружии немцев доходят до маршала Жукова, тот отдает приказ создать усиленную версию Т-34, в задачу которого входит уничтожение мистического танка противника. Охотниками за привидением назначаются лучшие из лучших: заряжающий, алкоголик Бердыев, бабник-наводчик по кличке Крюк и тот самый контуженный лейтенант, прозванный Найденовым. Свидание с «Тигром» для него даром не прошло: он разговаривает с танками и шокирует сослуживцев разговорами о танковом боге.

— Ему в дурдом надо, а не на фронт, - резонно замечает командир. Но здравый смыл на войне заменяет приказ, и контуженного танкиста, согласно директиве, отправляют охотиться за «Тигром».

То, что отношения с одним из главных советских мифов у российских кинематографистов не складываются, давно очевидный факт. Любое обращение к теме Великой Отечественной автоматически включает картину в пространство идеологического дискурса, из которого невредимым удавалось выбраться единицам (в голову приходит, пожалуй что, «Звезда» Николая Лебедева, продюсером которой был как раз-таки Шахназаров).

Так было с «Утомленными солнцем-2», расколовшими критиков на два неравных лагеря по принципиальном вопросу: утверждает ли Михалков некую идеологию, подводит ли новую базу, или окончательно развенчивает ее. Свежий пример на ту же тему - «Матч», в котором старые схемы мифотворческих конструкций вступают в конфликт с мотивами персонажей, пугая нездоровым сочетанием пафоса и здравого смысла.

«Белый тигр» хорош тем, что оставляет идеологические вопросы в стороне, уводя фильм на территорию военного боевика и сюжетной канвы «Моби Дика». Живые мертвецы-танкисты против танков-призраков - война у Шахназарова из Священной превращается в Мистическую, войну вообще. И если есть в картине идеология, то единственно возможная, антивоенная.

Как военный боевик «Белый тигр» хорош настолько, насколько позволяют материальные ресурсы «Мосфильма» и совсем не выдающийся для подобного фильма бюджет. Танки в кадре разве что не танцуют – демонстрируя исключительные качества Шахназарова-продюсера, сумевшего организовать масштабную военную операцию по переброску десятка действующих боевых машин в поля Подмосковья.

Впрочем, несмотря на все усилия художников в фильме все-таки ощущается критическое для военного фильма отсутствие масштаба, которое не заменить ни гаражом из десятка танков, ни специально для фильма построенной деревней.