Обсуждаемое, как высоковероятное сватовство, на подмосковное правление Сергея Шойгу напомнило о его последнем по времени и довольно неожиданном с точки зрения текущей сферы деятельности (предупреждение и ликвидация последствий чрезвычайных ситуаций) проекте — комплексной программе развития Сибири и Дальнего Востока. Напомнило в связи с тем, что в подобных программах по-хорошему нуждаются практически все регионы России и Подмосковье — не просто в том числе, но и в самых первых рядах. Застройка Московской области, сопровождавшаяся вырубкой лесов и соответствующим снижением площадей рекреационных зон, существенно опережала развитие инфраструктуры.
Присущая нашему времени искренняя жадность к деньгам стимулировала инвесторов и бенефициаров увеличивать плотность и этажность застройки и одновременно экономить на уже упомянутой инфраструктуре. «Земляная» игла, как ее общероссийская сестра — игла нефтяная, мало способствует структурному развитию экономики региона. Проблемы занятости населения региона (речь о постоянной занятости, а не о временных строительных рабочих) оставались в стороне от главных задач — получения всевозможной ренты от использования земли теми, кто такую возможность имел. Транспортные потоки в столицу на работу и обратно в этой связи продолжали и продолжают превращать трафик в то, что в интернет-сообществе принято называть отмененным церковью словом «ад».
Всё это, разумеется, не новость. Это — диспозиция, к которой следует добавить и новый элемент: известные и неизвестные обязательства, данные по различным поводам областным правительством и прочими органами исполнительной власти, каковые, видимо, далеко не в полном объеме будут признаны новой администрацией. Никто же не предполагает, что новый губернатор не приведет с собой свою команду. Подобная диспозиция делает более чем уместной разработку комплексной программы развития региона с учетом вероятного слияния столицы и области или как минимум согласованного взаимодействия по вопросам создания единого экономического, транспортного и инфраструктурного (энергетического, коммуникационного и т.д.) пространства. В этом смысле опыт руководства по созданию такой программы, полученный в МЧС Сергеем Шойгу, был бы весьма полезным. Хорошо бы, конечно, чтобы никак здесь не был использован кавалерийский опыт столичного и федерального правительства по проекту расширения Москвы. Это когда решение было принято на политическом уровне без серьезных расчетов, программ, обоснований по мощностям, инфраструктуре и, кстати, по обеспечению занятости населения. При полном отсутствии не только общественного, но и экспертного обсуждения. Чудесами нас не удивить — хорошо бы их хотя бы дозировать.
Понятно, что разработка такой программы для Подмосковья — дело специалистов. Но вот для финансирования разработки программы и тем более для обеспечения реализации заложенных в нее мероприятий требуются и политическая воля, и серьезный административный ресурс на федеральном уровне. Остается ли такой ресурс у покидающего свой пост министра, пока сказать точно будет сложно. Ну, и еще такой пустяк — готов ли вообще новый губернатор взваливать на себя такого объема масштабные, но очевидно необходимые задачи, тоже немаловажен.
Кроме того, существенное обстоятельство — планируется ли в достаточно близкие сроки объединение Москвы и области. Если да, то задача нового губернатора — обеспечить подготовку для такого слияния. Задача непростая, но временная.
Если речь всё же идет о решении проблем большого самостоятельного региона, то стоит вспомнить, что Сергей Шойгу всё же в первую очередь не политик, а крупный администратор-управленец. При этом он бессменный член различных правительств с 1991 года, начиная с Комитета по ЧС, то есть министр еще «ельцинского призыва», всегда лояльный действующей власти, компетентный и «владеющий вопросами». Кроме того, известно, что весьма успешна коммерческая, а также пиаровская сторона деятельности его ведомства (на экранном отражении серьезных происшествий министр в своей известной красной куртке всегда на переднем плане). Его рейтинги по результатам соцопросов всегда были и остаются одними из самых высоких, в том числе и рейтинги доверия, что весьма важно для публичной деятельности.
Но при этом реально оценивать деятельность министра крайне сложно — МЧС достаточно закрытая полувоенная организация со своими силовыми подразделениями, практически закрытым бюджетом (стоит вспомнить истории с покупками дорогих автомобилей вместо, например, пожарного оборудования) и крайне специфической сферой деятельности. Когда речь идет о стихийных и технологических бедствиях, далеко не всегда можно оценить эффективность управления. Во всяком случае, во время подмосковных пожаров эта эффективность вызывала сильные сомнения.
Регион — один из самых сложных в управлении во всей России. Большое число муниципальных образований, руководители которых имею прямые выходы на федеральный уровень и различные группы влияния. И опять же, взаимодействие с московскими властями, умение выстраивать паритетные отношения в ситуации некоторого снижения позиции (бессменный министр одного из самых могучих ведомств всё же более влиятелен, чем подмосковный губернатор) не облегчают деятельности нового руководителя.
Пока с уверенностью можно сказать только одно: уровень коррупции в регионе, как, собственно, и во всей федерации, не снизится. Поскольку от персоналий он уже не зависит.
