На запрос по фразе из известного фильма «Куды бедному крестьянину податься?» Google почти моментально выдает около полумиллиона вариантов. Проблема сегодня, что и говорить, критически актуальная. Это касается и социальной справедливости, и защиты гражданских интересов, и обеспечения приемлемых условий для жизни и деятельности, и безопасности, и защиты от неправомерных действий, и много ещё чего. Собственно, в советские времена для всех подобных обращений существовали прокуратура, не отвлекаемая на игорный и прочий бизнес, а в основном — райкомы партии. Когда говорили, что вопрос на контроле в райкоме (горкоме, ЦК — уровень в данном случае неважен), сделать вид, что всё хорошо и проблемы нету, получалось крайне редко.
Речь, разумеется, не о том, что кто-то соскучился по парткомам в частности и по компартии в целом — нет, не соскучились. Но вот постоянно действующего института, который гарантировал бы справедливое рассмотрение обращений и претензий, — нет. В иных странах, особенно в тех, которые мы не любим, всем этим давно и надежно занимается судебная система. Но поскольку мы — страна со своим путем, эта практика пока приживается плохо. И причины не только в очевидном — состоянии этой системы, но и в особенностях российского правосознания в целом.
Исторически в России сложилось многократно отраженное в литературе правило, что все наши проблемы может и должен рассудить барин, то есть главный начальник. И сегодня популярное народное средство гласит: надо дозвониться на прямую линию премьера-президента — и всё будет хорошо. Но тут есть некоторые нюансы. Первый — лотерейный: надо дозвониться, надо, чтобы запрос оказался электорально привлекательным, то есть чтобы его отобрали те, кто готовит прямую линию. И ещё — тут, к сожалению, усердие исполнителей может принести больше вреда, чем пользы и справедливости. В частности, недавно в Сети активно обсуждалась проблема с осужденной женщиной, которая сбила двух подростков при совсем не очевидной вине со своей стороны и уже отсидела часть срока, но досрочно ее не освобождают только потому, что бабушка погибших дозвонилась до Путина и никто теперь не хочет проявлять самостоятельность.
Понятно, что ни одному человеку не под силу контролировать продолжение электоральных медиаисторий с поручениями «навести порядок». А исполнители, хоть и понимают, что не совсем справедливо всё получилось, разумеется, на свой страх и риск не возьмутся сами изменить или скорректировать ситуацию. Иначе говоря, метод «дозвониться до начальника» никак не может считаться сколь-либо системным институтом защиты интересов граждан. Но эта совсем не замысловатая мысль никак не может одолеть историческую привычку.
Разумеется, не только ментальность здесь виновата. Есть ещё и проблема консенсуса государства и общества о высокой степени относительности действующих законов. К великому сожалению, практика работы судебной системы никак не способствует хотя бы небольшому изменению ситуации. Не будем повторять то, что уже общеизвестно, говорить о беспрерывных чудесах, демонстрируемых отдельными судьями и целыми судами. Последнее тем более делать не стоит, поскольку подобные обобщения не всегда отражают реальную картину. Просто результатом этих красот стало практически всеобщее убеждение, что российские суды вовсе не то место, где гражданам и организациям гарантировано правосудие. Вкупе с и без того не очень высоким уровнем правосознания довольно большого числа граждан такая ситуация бодро и последовательно заходит в тупик. Что, вообще-то, строго говоря, куда больше разрушает государство, чем любое купание в фонтане или изображение шакальих движений у иностранных представительств.
Хорошо или плохи законы — они таковы, каковы есть. Они должны исполняться как гражданами, так и всеми государевыми людьми, но начинать показывать положительный пример, вне всяких сомнений, должна сильная сторона. А именно государство. А у государства — коррупция, а у государевых людей — корпоративная порука. Но если всё же с чего-то начинать, то представляется, что начинать следует именно с судебной системы. Потому что только она в состоянии защитить гражданина от любого государственного института и гарантировать справедливое разбирательство.
Это никак не отменяет необходимости менять и политическую систему, гарантирующую равные возможности для политического прохождения во власть различных групп и объединений граждан. Включая возможность выбирать не только глав регионов, но и начальников региональных органов внутренних дел, прокуроров и т.п. И ещё вот что: представьте, приходят во власть другие люди, другие партии, они меняют плохие законы на хорошие. Или одни плохие на другие плохие. Но ведь большинство наших проблем всё же напрямую с содержанием закона не связаны. А связаны с их несоблюдением или неправедной трактовкой.
В цивилизованном государстве — так сложилось — всегда остается возможность отстаивать свои интересы через суд. Так что именно суд должен стать тем местом, куда «бедному крестьянину податься». Но для этого суд должен быть справедливым и независимым, граждане должны уважать и соблюдать закон и доверять суду. Возможно, что переаттестация судей вплоть до председателей судов, проведенная неформально и заинтересованно, — как и в любой системе, в судебной достаточно профессиональных и порядочных людей — может дать положительный результат.
