Про нефть за $110 за баррель тогда не писали и самые отчаянные фантасты
Двадцать лет назад, в январе 1992 года, в России появилось несколько новых свобод. Точнее, две: свобода цен и свобода торговли. Напоминать подробно о том, какова была тогда ситуация на внутреннем рынке, видимо, не стоит. Те, кто тогда был в самостоятельном возрасте, все помнят, те, кто был слишком юн, могут в это не поверить. Ну а те, кто искренне не любит гайдаровские реформы, все помнят, но обязательно сделают вид, что забыли. В общем, как в знаменитой проповеди хаджи Насреддина: те, кто помнит, пусть расскажут тем, кто не помнит. Ну а если совсем кратко о том времени, то в магазинах не было товаров, а у государства не было ни хлебных, ни валютных резервов.
Про нефть за $110 за баррель тогда не писали и самые отчаянные фантасты: такое даже им не могло прийти в голову.
На фоне всей этой красоты правительство и отпустило цены на подавляющее большинство товаров (за исключением хлеба, молока, спиртного, а также коммунальных услуг, транспорта и энергоносителей), а регулируемые повысило, а также ввело налог на добавленную стоимость. Кроме того, были временно отменены ограничения на импорт, а также установлен нулевой импортный тариф (привет автомобильным лоббистам начала 2000-х). В конце января Борис Ельцин подписал закон о свободе торговли, отменяющий разрешительный характер посреднической и торгово-закупочной деятельности. Проблем было много — и скачкообразный рост цен, и гиперинфляция, и кризис неплатежей, и убивающий экономику бартер. Много было чего невеселого. Но на смену жесткой плановой экономике пришел свободный рынок — как принцип, как инструмент регулирования экономики. На полках появились товары — да дорогие. Но одновременно появилась возможность зарабатывать.
Да, было непростое время, да, кризис полностью преодолеть не получилось, следующее правительство серьезно изменило экономические правила. И, разумеется, как это бывает почти всегда, нашлись специалисты, которые во всем обвинили предыдущий кабинет. Разумеется, реформа не обошлась без ошибок и некоторого негативного фона. Но ведь вовсе не Гайдар довел национальную экономику до полного краха, а именно чудесная де-факто распределительная система всего внутреннего потребительского рынка. Советские практики-марксисты ухитрились полностью избавиться от многих марксовых базовых представлений, в частности — о потребительной стоимости. Очень часто цена товара имела мало отношения к затратам, рыночному спросу и качеству. Загадку, почему, например, куриное мясо стоило дороже говядины при очевидно несопоставимых затратах (бройлеры и выращивание коровы), разрешить не получилось до сих пор. Равно как и до сих пор продолжаются споры о случившихся 20 лет назад свободных ценах, в которых и сторонники, и противники гайдаровских реформ имеют свои аргументы.
Критики постреформенных периодов предлагают свои варианты и объясняют, как надо было делать. Ну, это вроде того известного персонажа, который об этом «еще до войны» говорил с господином окружным начальником. Потом мы все всё хорошо знаем. Жаль, что не тогда, когда это требуется незамедлительно. В любом случае это было серьезное решение и очень серьезная ответственность — и Гайдар со своим правительством взяли это на себя, и Борис Ельцин взял это на себя как глава государства. Мы, кстати, знаем и другие, совсем недавние примеры, когда правительство и глава государства не берут ответственности и не доводят до конца ни одной реформы вообще. Не говоря уже о том, что в определенных ситуациях ответственный кабмин подает в отставку, чего мы после гайдаровских времен не наблюдаем.
Легко быть эффективным менеджером при таком дружелюбном барреле. Можно обеспечивать и приемлемую социальную политику — которая, впрочем, не совсем пропорциональна углеводородным возможностям. Но мы говорим о периоде, когда решения — тяжелые, непопулярные и рискованные — необходимо принимать без долгих многомесячных обсуждений «в комитетах и комиссиях» — просто потому, что времени на это может не остаться.
Помимо профессионализма, решимости и готовности к ответственности, важное отличие критикуемого и сегодня Егора Тимуровича Гайдара от критикующих, а также от многих стоящих на различных аналогичных руководящих и требующих принятия серьезных и ответственных решений должностях еще и в такой важной опции, как проверенный временем результат.
И результат этот в конце концов, при всех спорах о процессе, очевиден: сегодня в России возврат к разрушительной и архаичной планово-распределительной системе невозможен, как невозможен отказ от свободного предпринимательства как основы экономики и от рыночных инструментов как основы регулирования. Разумеется, там, где это имеет смысл, разумно оставлять государственное регулирование рынка. Не то, которое мы видим сегодня, когда корпоративистско-монопольная экономика подменяет собой рыночные регуляторы, а монополисты определяют тарифы по своему усмотрению и в зависимости от доступа к «ближнему кругу». Речь, повторимся, о разумном и целесообразном регулировании с целью стимулирования внутреннего рынка, обеспечения социальных гарантий и т.п. И в том числе с целью обеспечения равного доступа к финансовым ресурсам, равных конкурентных возможностей и тому подобное.
Ситуация нуждается в отчетливом улучшении вне зависимости от того, какую политическую конфигурацию принесут нам мартовские иды. Потому что отчетливых перемен требует не только политическое устройство, но и устройство экономических отношений в рамках действующей рыночной системы.
