Джобс встал на сторону «лириков», когда «физики», казалось, не оставили от них мокрого места

Сейчас, когда улеглась волна скорби и стих шквал некрологов, пришла пора понять универсального героя нашего времени: Стива Джобса. О том, как это трудно, говорит пример Уолтера Айзаксона, официального, назначенного своим героем биографа Стива Джобса. Лишь закончив и напечатав этот монументальный труд, он пришел к парадоксальному выводу. Джобс не был умным человеком. В отличие, скажем, от Билла Гейтса, он плохо решал задачки, головоломки, кроссворды. 

«Джобс, — пишет Айзаксон, — не был интеллектуалом, он был гением, и это позволяло ему прыгать в пропасть непредсказуемого, руководствуясь не анализом, а интуицией».

Это был сознательный выбор. Упорно практикуя дзен-буддизм, Джобс верил в силу озарения и чуял прогресс, угадывая те очертания, которые сам ему и придавал. Пытаясь разобраться в природе своего дара, он заключил, что пришел в компьютерную революцию с другого конца. Овца в волчьей шкуре, Джобс встал на сторону «лириков» как раз тогда, когда «физики», казалось, не оставили от них мокрого места. Гений Джобса в том, что он понимал таких безнадежных гуманитариев, как я, и мы ему этого никогда не забудем.

О том, что сделал Джобс для компьютеров, рассказали те, кто в них разбирается. Я лучше объясню, что сделал Джобс для меня, причем — дважды.

Первый раз это случилось в 1987-м, когда я купил первый аппарат основанной Джобсом компании. До тех пор мне с трудом удавалось справляться с любыми машинами сложнее зонтика. Тем больше ужаса внушал головастый ящик с окошечком. Конечно, в коробке лежала инструкция. Она была не намного тоньше «Войны и мира». Но после того как я нашел розетку, все встало на места, и уже через час я писал на компьютере, изменив подруге дней моих суровых — пишущей машинке.

Только сейчас я могу оценить важность этого шага. Джобс придумал компьютер для «лириков», к которым он относился без неизбежного в его среде пренебрежения. Именно поэтому писатели стали горячими поклонниками «яблочных» компьютеров. Они их не боялись, они боялись остаться без них. В Нью-Йорке есть даже «скорая помощь» на мотоциклах, которая круглосуточно чинит машины клиентам с Вест-Энда, густо заселенного литераторами.

Между моим первым и последним компьютером прошло почти четверть века. Электронная фауна стала привычной, как лампочки, — мы замечаем их, когда они перегорают. И тут Джобс нанес мне второй удар по нервам. С подозрением относясь к любым несъедобным новинкам, я обошелся без iPod и iPhone, но iPad меня добил, потому что я увидел, как его продает Стив Джобс. Болезнь зашла уже далеко, и на экране он выглядел дистрофиком, что не мешало ему светиться от счастья, вертя в руках машинку и объясняя ее стати. Это была не реклама, а проповедь, и я не устоял.

В коробке, которую мне сунули в магазине, не хватало инструкции.

— Незачем, — ответила девушка на мою претензию и оказалась права.

iPad — гений простоты, доброты и привязчивости. Занимая промежуточную ступень между одушевленным и неодушевленным миром, он конкурирует с кошкой, и я брожу по дому из комнаты в комнату, не расставаясь с обоими. Как все любимое, iPad необходим и бесполезен. Он не заменяет взрослый серьезный компьютер, в который я часами вколачиваю свою жизнь. iPad — не для работы, он — для просвещенного досуга. Я научился читать на нем книги, спасая балки, просевшие от тяжести библиотеки. Я приобрел картинную галерею, посетил полмира, узнал что хотел, сфотографировал что мог и привык ничего не предпринимать без его совета.

Конечно, всего это можно добиться и от обычного компьютера. Но Джобс превратил ученую машину в игрушку знаний. Она — праздник, который всегда с тобой: под боком,  подушкой, под мышкой, в дороге, в постели, за столом. Как будто у экрана выросли ноги, или, точнее, колеса.

Джобс так  и говорил: компьютер должен быть велосипедом для интеллекта. Важно, что не поезд, не автобус, не грузовик, а велосипед — индивидуальный, как зубная щетка, транспорт, который везет вас скорее на прогулку, чем на  работу.

Друзья сравнивали Джобса с Томом Сойером. Он тоже знал, как превратить унылый труд в веселую забаву, в азартное приключение, в свободное плавание. Вечный хиппи, бунтарь и патрон контркультуры Стив Джобс всю свою недолгую, но очень бурную жизнь считал, что «лучше быть пиратом, чем служить во флоте». В сущности, Стив Джобс был битлом технологии. Поэтому с ним и прощались, как с одним из них, принося в магазины Apple  яблоко, как на знаменитых пластинках.