Клеймо неудачника
Объяснения этому новому явлению лежат на поверхности. Сам факт возможного жестокого наказания плохо согласуется с удивительной толерантностью к коррупции, присущей значительной части наших соотечественников. Следствие в отношении коррупционера ставит под сомнение порядочность его коллег, долгое время работавших вместе с ним. И наконец, руководство обвиняемого в той или иной мере оказывается ответственным за его поступок, что может помешать дальнейшему карьерному росту. Я уж не говорю о том, что выбивание из коррупционной схемы любого ее элеме-нта снижает работоспособность всего преступного синдиката. Таким образом, выявление коррупционера прямо противоречит интересам того элемента бю-рократического сообщества, к которому он относи-тся. Результат - "круговая порука", наблюдаемая нами в действии практически ежедневно. Один из самых впечатляющих примеров - прямое столкновение Генеральной прокуратуры и Следственного комитета в связи с обвинениями в адрес подмосковных прокуроров в "крышевании" подпольных казино.
Такое положение вещей предполагает, что издержки борьбы с коррупцией окажу-тся в России куда более высокими, чем в других странах. Без преодоления "коррупционной солидарности" победить это зло, скорее всего, невозможно - и в подобной ситуации я бы рискнул предложить меру, которая может показаться совершенно противоположной всему, что привычно считается правильным.
Для того чтобы разорвать "круговую поруку" коррупционеров, следовало бы сделать наказание за получение взяток и злоупотребление служебным положением куда более мягким, чем практикуемое сегодня, - ограничив его, например, штра-фом в размере полученного криминального дохода. Однако такое наказание не было бы основным и дополнялось бы пожизненным запретом на занятие любых позиций на государственной службе, работу в коммерческих организациях на должностях, связанных с движением денежных средств, и, возможно, также на участие в коммерческих структурах в качестве учредителя и/или бенефициара.
На мой взгляд, такая мера будет иметь поистине революционный эффект.
Во-первых, она резко ослабит "защитный инстинкт" тех групп, к которым принадлежат коррупционеры. Перспектива исключения человека из группы не вызовет такой резкой реакции со стороны остальных ее членов, как фактическое исключение его из общества, и ожесточенность борьбы "за честь мундира" постепенно начнет снижаться.
Во-вторых, быстро выявится, что чем выше "текучесть" кадров, тем значительнее вертикальная мобильность. Это может породить большое количество лживых обвинений, но ужесточение наказания за клевету - "дело техники", а постоянный контроль за вышестоящими чиновниками со стороны нижестоящих может оказаться очень эффективной мерой борьбы с коррупцией.
В-третьих, гораздо более активная "ротация" кадров и боязнь оказаться в числе жертв антикоррупционных "чисток" способны снизить приток в органы управления и разного рода государственные службы некомпетентных и склонных к злоупотреблениям людей, одновременно сделав эту деятельность более привлекательной для честных и ответственных.
На мой взгляд, такая стратегия борьбы с коррупцией будет гораздо более эффективной в столь коррумпированном обществе, как наше. Залог ее успеха будет состоять в том, что коррупционер станет восприниматься не как враг общества, а, скорее, как неудачник. В социуме, проникнутом культом успеха, это значит даже больше, чем обвинительный приговор. Другим следствием будет запуск процесса "самоочищения" государственных служб от коррупционеров, а еще более важным результатом - устранение тех чиновников, которые годами и десятилетиями злоупотребляют служебным положением и препятствуют выдвижению более активных и талантливых управленцев на руководящие дол-жности. Антикоррупционная борьба и борьба за обновление и профессионализацию аппарата станут единым целым.
Какие возражения могут быть выдвинуты против такой схемы? Наиболее очевидно одно: если взятка не будет сопровождаться уголовным наказанием, у коррупционера появится желание брать пусть и недолго, но "на всю катушку" - заработать несколько миллионов, а потом и госслужба уже не нужна. Но такая логика предполагает, что потенциальный преступник уже занимает должность, на которой может быть извлечен коррупционный доход подобного масштаба, - а если предлагаемая система будет внедрена, то склонные к злоупотреблениям бюрократы будут "отсеяны" на гораздо более низких ступенях иерархии, где размеры взяток не компенсируют пожизненного отлучения от профессии. Постепенно достигая более высоких позиций, чиновники будут шаг за шагом "выдавливать из себя" коррупционеров, в результате чего система управления неминуемо станет более прозрачной и "чистой". Конечно, это нетипичный способ борьбы с коррупцией, но и Россия - страна, к которой не всегда применимы традиционные методы управления.
