Люди, книги и коньяк

"С унынием в лице" - так назывался фильм режиссера Уэйна Вана, сценарий к которому написал американский прозаик Пол Остер. Его главный герой держит табачный магазинчик в Бруклине, куда заходят разные, ничем не связанные друг с другом люди. И весь фильм состоит из сценок, которые под конец складываются в более или менее общую картину. Невеселую, впрочем, картину. Примерно так же выглядел первый день работы ярмарки Non/fiction в Центральном доме художника.

Очень холодно. По дороге от станции метро "Октябрьская" до ЦДХ лицо успевает превратиться в ледяную маску. Возможно, поэтому привычной вереницы людей, спешащих на открытие Non/fiction, не видно. Перед входом в ЦДХ один молодой человек спрашивает другого:

- А что здесь?

- Ярмарка Non/fiction.

- Это что?

- Суперкрутая литература на самом деле.

Впрочем, гардероб уже почти полон. Стоящая в очереди позади меня женщина в норвежском свитере, судя по бейджу - сотрудник издательства, ворчит:

- Сначала не разденешься - потом не оденешься...

И зябко ежится.

- Пойдем, погреемся, - предлагает ей спутник и кивает в сторону буфета, где уже с утра "греются" участники форума.

- Нет уж! Я вечером напьюсь, после всего, - строго обещает она.

"Все" уже на подходе: через несколько минут начинается церемония торжественного открытия 12-й ярмарки интеллектуальной литературы Non/fiction. Бодрым и свежим выглядит лишь глава Роспечати Михаил Сеславинский. Он произносит проникновенную речь, как посетил ЦДХ поздно вечером накануне открытия Non/fiction, смотрел, как собираются стенды, и чувствовал себя ребенком, который наблюдает за домашними приготовлениями к празднику и нарезкой салата оливье. Другие участники церемонии его ребяческого восторга не разделяют. Сколько бы директор ЦДХ Василий Бычков ни рассказывал, что у него будет выставлено в этом году на семи площадках "там" и "здесь" (от более точного указания местоположения он почему-то воздержался), на лице его печать усталости и груз пережитых забот.

По окончании церемонии со словами "Нас сейчас затопчут" публика рванула по лестнице: кто на второй этаж - за книгами, кто на третий - за виниловыми дисками. Те же, кто остался в холле первого этажа, не прогадали: здесь на импровизированной кухне воцарился главный редактор журнала "Вокруг света" Сергей Пархоменко в розовой рубашке оттенка "вырви глаз" и черном переднике. В обществе другого главного редактора - журнала "Первое, второе, третье" - Светланы Кесоян под шуточки на тему "по ... мешалкой" и цитирование Дмитрия Медведева, написавшего sms одному чиновнику "работайте быстрее", он варил горячий шоколад с ванилью, перцем и мускатным орехом. Потом всем присутствующим предлагалось эту горячительную смесь попробовать.

- А где же ваша розовая? - поинтересовалась я пару часов спустя у облаченного в сдержанную клетчатую рубашку и синий кардиган Сергея, встретив его в одном из залов ЦДХ.

- Снял до субботы. Дело в том, что Света Кесоян всегда ходит в чем-то розовом. С утра мучительно искал в шкафу что-нибудь, что бы соответствовало ее наряду. И нашел! А она взяла и пришла в зеленом...

Когда-то на этой же женской непоследовательности попались английские садоводы. К юбилею не вылезавшей из голубых нарядов Маргарет Тэтчер они вырастили синие гвоздики. Преподнесли ей огромный букет, а она как назло надела в то утро красный костюм. Эффект был подпорчен.

Выступление всемирно знаменитого автора детективов Жан-Кристофа Гранже и лекция проректора РГГУ Дмитрия Бака начинались в одно время. Специфика ярмарки Non/fiction в том, что в центральный зал второго этажа, где Гранже рассказывал о том, как сначала читал сплошь Флобера и Бальзака, а детективы на дух не переносил, а потом вдруг понял, что это "его", пришло втрое меньше людей, чем на лекцию Бака о "Войне и мире" Льва Толстого, прочитанную в рамках акции "Открытый урок литературы". И это при том, что лекция Бака проходила на непопулярном третьем этаже в так называемом Зале семинаров N 2, окруженном прилавками с виниловыми дисками, детскими площадками и стендами с эзотерической литературой.

Атмосфера на этой Non/fiction странная в сравнении с прежними годами: нет привычной толкотни и возбуждения первого дня. Даже бредущий вдоль стеллажей Лев Семенович Рубинштейн как будто потерял половину своей стремительности.

- Вы ведь тоже здесь выступаете, - завязываю я разговор.

- Не здесь и не сегодня, - отзывается Лев Семенович. - У меня что-то будет с чехами в кафе...

- И что вы будете делать?

- Не знаю... Видимо, петь, - пожимает плечами Рубинштейн.

И вдруг оживляется. Обдав меня ароматом хорошего коньяка, обнимает за плечи:

- Пойдемте, я вам кое-что покажу. - И ведет к стенду издательства "Время". На столе красуются его знаменитые библиотечные карточки! "Четыре текста из Большой картотеки", упакованных в четыре аккуратные коробочки. Давняя мечта Льва Семеновича издать карточки именно как карточки, а не в виде книги. Вот это действительно событие.

Мы прощаемся. Убрав комплект карточек в сумку, я решаю, что пора бы тоже пойти "погреться". Спускаюсь в прокуренный буфет ЦДХ. Там знакомых лиц гораздо больше, чем в залах. Члены французской делегации поразили своей морозоустойчивостью: пока наши пьют коньяк, галлы на ломаном русском настойчиво интересуются у бармена наличием пива "Старый мельник". Его не оказалось. Они гордо отказываются от "Гиннесса" и "Эфеса", остановив свой выбор на "Сибирской короне".

Взбодрив себя кофе с коньяком, возвращаюсь на ярмарку, по трем этажам которой бродят неторопливые посетители. Заглядываю на презентацию книги Марии Городовой о вере в Бога "Сад желаний", потом на вручение премии "Человек книги", на которое в этом году загадочно не пришли ни награждающие, ни награжденные...

Осматриваю выставку Top-list - 150 лучших взрослых и детских книг, представленных на ярмарке. Если с выбором детских книг в большинстве еще можно согласиться, то взрослые производят впечатление случайности. Среди критериев отбора конъюнктурный явно играл не последнюю роль. Становится скучно. Последние посетители-библиофилы бережно спускают по лестнице груженные книгами хозяйственные сумки-тележки. По громкоговорителю объявляют, что до закрытия осталось 15 минут. Не покидает ощущение уныния, той самой "энтропии", про которую писал Тимур Кибиров в своем стихотворном послании так счастливо встреченному мною сегодня Льву Рубинштейну.

Праздника книги не получилось. Пойти разве бусы купить... Из черного с белыми прожилками агата. С камеями. К белой рубашке будут чудо как хороши.