Гадание у Чехова
В четверг в Доме-музее Чехова крупнейшая национальная литературная премия "Большая книга" представила "длинный список". Основная литературная интрига пятого сезона состоит в том, что хороших книг больше, чем мест в шорт-листе. Он будет явлен публике 19 мая на традиционном Литературном обеде в ГУМе.
В этом году на соискание премии "Большая книга" выдвинуто 379 произведений - из них в "длинный список" вошли изданные работы 37 авторов и 12 рукописей. Экспертный совет, отметив высокое качество представленных текстов, затруднился с прогнозами. Наличие в списке имен Андрея Балдина, Владимира Войновича, Дениса Драгунского, Анатолия Наймана, Олега Зайончковского, Максима Кантора, Виктора Пелевина, Захара Прилепина, Дины Рубиной, Бахыта Кенжеева, Эдуарда Кочергина, Рустама Рахматуллина и предположительно Александра Иличевского (рукопись "Перс", за номером 305) и Павла Басинского (по некоторым данным, ему принадлежит рукопись за номером 306 "Лев Толстой: бегство из рая") ситуацию никак не проясняет - только доказывает тот приятный факт, что писательский состав сильный, экспертам будет из кого выбирать.
Аналитический максимум, который можно из этого выудить. "3-5 имен, о которых можно было бы предположить, что они войдут в "короткий список", - заметил председатель совета "Центра поддержки отечественной словесности" Владимир Григорьев. Главный эксперт премии Михаил Бутов тоже назвал свою цифру: "Книг, которые достойны попасть в список финалистов, в этом году явно больше пятнадцати. То есть нам придется выбирать самое лучшее из лучшего".
Михаил Бутов отметил, что есть в "длинном списке" одна книга, которая имеет редкие для нашей литературы качества и имеет все шансы быть подхваченной за рубежом".
Возможно, это и есть искомая большая книга, ради которой все и затевалось. Однако вытянуть конкретные имена никому не удалось. Предлагались варианты "Еремей Айпин, Захар Прилепин" - но Владимир Григорьев предложил продолжить гадание на кофейной гуще: "Денис Драгунский - надо идти дальше".
Михаил Бутов расставил на премиальном поле вешки, которые дают некоторое представление о текущей конъюнктуре: "новых открытий в литературном нон-фикшне нет", и книг таких было представлено мало, сообщил, что биографии, в том числе из серии "ЖЗЛ" старались выбирать по их литературным достоинствам, "нивелируя саму фигуру героя". Стало ясно, что биографический нон-фикшн исчерпывает свой премиальный потенциал. Досталось и фантастике, вернее, ее издателям, представляющим на премию "довольно среднюю продукцию", хотя в этом жанре есть книги, дающие сто очков вперед так называемой серьезной литературе", заметил господин Бутов. В беседе с "Известиями" он отметил, что вновь актуален роман, связанный с человеческой судьбой, - произведения, построенные на фантасмагорических сюжетах, отходят на второй план. Эксперты не оставляют надежды найти в сотнях произведений толстовскую мощь и шолоховскую простоту. Поиск продолжается. Михаил Бутов признался, что хотел бы видеть в списке произведения "немного повеселее" - не в смысле легкие или развлекательные, но допускающие тот факт, что мир не так уж плох. "Сохраняется тенденция, характерная для литературы: произведение как переживание беды или воспоминание о беде, случившейся когда-то с автором. "Большая книга" как раз работает на то, чтобы эту тенденцию переломить", - сказал господин Бутов.
Организаторы "Большой книги" не упустили шанс обозначить место премии в пространстве и времени.
"Большая книга" стала брендом", - отметил Владимир Григорьев. И сообщил, что в этом году серьезно расширилась география представленных рукописей и книг. Регламент премии не предполагает ограничений ни по гражданству, ни по месту проживания литераторов, поэтому на "Большую книгу" номинировались авторы с Украины, из Азербайджана, Узбекистана, США, Израиля, Германии, Латвии, Испании, Бельгии, Дании и, разумеется, из десятков российских регионов. Господин Григорьев перечислил точки на литературной карте "Большой книги", и это живо напомнило игру в города: "Абакан, Апатиты, Арзамас, Астрахань, Барнаул, Белгород, Благовещенск, Братск, Брянск, Великий Новгород, Владивосток, Владимир, Волгоград, Волгодонск, Вологда, Воронеж..." И так далее, вплоть до Челябинска.
Дом-музей Чехова тоже сыграл свою роль - отчасти разоблачительную. Занятые текущим литературным процессом журналисты, как выяснилось, совершенно несведущи в истории литературы. Дверь, в которую входили пациенты Антона Павловича Чехова, никто не опознал как мемориальную. И не проявил интереса к идее осмотреть экспозицию, где великий Чехов ел, пил, спал и лечил. Хотя, по словам Владимира Григорьева, "Большая книга" затевалась в надежде, что один из лауреатов или номинантов получит такое же всемирное признание, как Антон Павлович Чехов, чье 150-летие в этом году отмечает весь цивилизованный мир".
