Развитие творческих способностей
К разговорам о новой системе международных финансов, в которой США уже не будут обладать привилегией всемирного сеньоража, подключается все большее число участников. Когда среди них оказываются такие державы, как Германия и Китай, делать вид, что это не более чем инфантильные фантазии руководителей РФ, все более трудно. Хотя в принципе и возможно - для этого аналитикам достаточно делать вид, что о новой валюте нигде, кроме как в России, не говорят - ни в Пекине, ни в Берлине, ни в МВФ. Методика газеты "Правда" и при апологии США вполне применима.
В принципе на все эти разговоры существует трудно побиваемое возражение. Американскую привилегию всемирного сеньоража не ветром надуло. Она есть результат катастрофической истории XX в., когда державы Старого Света в ходе двух мировых войн занимались методичным взаимоуничтожением. Америка же, пользуясь любимым образом председателя Мао, оказалась в положении обезьяны на горе, наблюдающей за схваткой двух тигров в долине. С немалой итоговой для себя выгодой. Но тогда логично предположить, что столь ценную и непростым образом добытую привилегию просто так не отдают и как бы переформатирование мировых финансов не потребовало новой схватки тигров. Во всяком случае примеров добровольной сдачи привилегий в ответ всего лишь на указание, что это было бы справедливо, во всемирной истории немного наблюдается.
%%VYNOS1%%Такой довод был бы весьма серьезен, но в то же время невежлив. "Ну-ка, отними!" и даже "Накося выкуси!". Поэтому традиция велит прибегать к выводам ничуть не грубым, а, напротив, самым умильным. Как указал Б. Обама, "США - страна с сильнейшей экономикой и наиболее стабильной политической системой в мире". Что порождает у него непоколебимую уверенность "и в американской экономике, и в долларе". Обаме такое говорить естественно. Скажи он, что у него нет никакой уверенности, тут же последовал бы вопрос, что он в таком разе на своей должности делает. Однако к вышеприведенному аргументу чисто пропагандного свойства - "О, Австро-Венгрия, могучая держава, // Пусть развевается твой благородный флаг, // Пусть развевается он величаво, // Неколебима Австрия в веках" - прибегают не только политики, которым оно положено, но и ученые-экономисты, которые петь осанну неколебимой державе вроде бы и не обязаны.
Тем не менее поют и весьма усердно, и вряд ли у всех пение порождено искренней любовью к США. Не любящие поют тоже. Дело, скорее, в системе понятий, сформировавшейся при получении образования.
В конце 80-х - начале 90-х при попытках отстроить какую-то систему вместо обвалившейся коммунистической были сделаны, кажется, все мыслимые и немыслимые ошибки, что печально и вместе с тем объяснимо. Тому, как быть и что делать, когда рухнет союз нерушимый республик свободных, в советской высшей школе не учили. А ведь если бы учили с начала 70-х, глупостей, возможно, наделали бы меньше. Тем не менее такого рода претензий к высшей школе СССР никто не выдвигал - поскольку эти претензии сами по себе были бы редкостной глупостью. Никакая система не занимается обучением юношества тому, что будет, когда она крякнет, - богоустановленность системы предполагается само собой разумеющейся. В чем даже есть резон. Странно превращать университеты в могильщиков старого мира - причем за счет этого мира. Тем более что главная задача высшей школы - выпускать специалистов, работающих в рамках существующей системы. Нужда в рассуждающих о том, что придет на смену, если и есть, то гораздо меньшая.
Но ведь ныне действующая в глобальном мире система экономического и политического образования в подавляющей своей части списана с образца, которым является американская высшая школа. А требовать от последней, чтобы она внушала юношеству мысли о бренности и преходящести американской системы, не менее странно, чем укорять советские вузы, что в них не учили тому, что будет после краха коммунизма. В чем действительно можно укорить нынешнюю систему образования и ее питомцев, так это в небрежении заветом Картезия "Все подвергай сомнению". Разумное следование этому завету изощряет творческие способности, о необходимости которых так долго говорили etc., однако в случае с долларом, как видим, картезианство оказывается сугубо нежелательным.
