Доминантные кобели
Когда по итогам горячего дела обе стороны объявляют о своей победе - случай не столь уж редкий. В русской песне поется: "Воспоминанием ужасен французам день Бородина", а на Триумфальной арке в Париже средь прочих побед Великой армии наряду с Австерлицем, Ваграмом etc. числится и Moscova, т.е. то самое Бородино. Дело 14 декабря с.г. не стало исключением из числа двойных побед. ГУВД г. Москвы доложило о виктории, о ней же доложила и противная сторона: "При относительно небольшом количестве задержанных и гигантском числе силовиков мы смогли превратить центр Москвы в зону настоящего политического противостояния".
Реляции о том, как мы-де сумели отметиться, приводят на память одну из важных тем светских бесед на селе. Поговорка "Москва - большая деревня", в сущности, весьма справедлива. При большом количестве собачек, которых держат поселяне, там весьма часты разговоры типа "а кобель Васьки Балакина-то отвязался, бегал по деревне и, слышь ты, что начудил". Поскольку кобелей на селе много, а их пожелания в момент, когда я свободен, я забыл, что значит цепь, разнообразны - подавить курей, подкопаться под чужой забор и проникнуть на территорию, задраться с другим кобелем etc., - сага об отвязавшихся кобелях пользуется неизменным интересом, обрастает живыми подробностями, о которых поселяне говорят и как наблюдатели, и как невольные участники, усмирявшие задравшихся кобелей дрынами.
Дело 14 декабря (равно как и предшествующие, равно как и последующие, нам уже обещанные) отличается теми же приметами сельской простоты. Уже на уровне программном объявлена главная задача борьбы - пометить территорию в неожиданном для властей месте. Каковую задачу любой кобель - хоть редкой оранжевой масти, хоть какой-нибудь иной, более распространенной - почитает самым первым делом. Пометить куст, древо, а равно столб ограды есть дело чести, дело славы, дело доблести и геройства. Что публика в воскресенье и наблюдала. Один молодой, но уже доминантный кобель пометил участок Садового кольца в районе Пятницкой. Другой, старый и закаленный в боях, но все еще доминантный, призвал впредь активно бегать по большой деревне и метить все территории.
Сходство с друзьями человека тут двоякое. С одной стороны, речи о постоянном контроле тут не идет. Что при сельских, что при городских сражениях никто и не предполагает, что в результате горячего дела отвязавшийся кобель Васьки Балакина или же член оргкомитета "Марша несогласных" станет суверенным властителем помеченной им территории. Меты носят символический характер - "вот какой я удалый!". С другой стороны, что от двуногих московских сражателей, что от четвероногих сельских никто не ждет каких-либо идейных и программных заявлений, сопровождающих борьбу за территорию и привлекающих к себе сердца. В случае с сельскими питомцами это понятно - они от природы бессловесны, в случае с московскими борцами - это эффект более удивительный и, кажется, ими самими еще не вполне осознанный. Все-таки завоевание сердец посредством зажигательных речей (пусть даже сто раз демагогических) и завоевание сердец посредством установки мет на территории - вещи несколько разные, в последнем случае мы имеем место с сильной эволюционной деградацией. Ведь слово - тоже оружие борца за народное дело.
Тем более в пору кризиса, когда количество сюжетов, пригодных для произнесения зажигательных речей, умножается экспоненциально. Борцы тем временем все более забывают, что человеческая речь вообще существует. Доминантность кобелей - дело важное, но тут их доминантность до такой степени играет на руку кремлевской власти, что даже не знаешь, как это понимать.
