"Мастерский ход, Иван Каинович!"

По случаю признания Россией независимости Ю. Осетии местный президент Э.Д. Кокойты на Театральной площади Цхинвала прилюдно осушил трехлитровый сосуд с вином. Этим он может дать новый повод для критики России и ее союзников, ибо уже звучат рассуждения о том, что в XXI в. России негоже руководствоваться внешнеполитическими принципами века XIX (иным державам при этом вполне гоже - но это совсем другое дело) - Кокойты же повторил подвиг и вовсе из века XVII, из эпохи Тридцатилетней войны. В 1631 г. войска католической лиги, предводительствуемые фельдмаршалом Тилли, взяли протестантский город Ротенбург, после чего фельдмаршал, указуя на кубок емкостью 3 1/4 литра, объявил отцам города: "Если у кого из вас хватит мужества и силы выпить кубок одним духом, я помилую город". Бургомистр поднатужился и выпил, город был спасен от разграбления, в память о каковом событии жители Ротенбурга ежегодно устраивают мероприятие под названием "Meistertrunk" с подражанием бургомистрову подвигу. Очевидно, ежегодный Meistertrunk теперь привьется и в независимой Ю. Осетии.

Возможно, это мероприятие в силу своего простодушия будет вызывать у демократического Запада меньшее неприятие, нежели то, с которым он встретил концерт, данный дирижером В.А. Гергиевым в Цхинвале. В связи с гергиевским исполнением на руинах Цхинвала 1-й части "Ленинградской симфонии" Д.Д. Шостаковича газета "Таймс" указала в редакционной статье: "Поставив себя на службу пропаганде, прославляющей российскую военную мощь, он перешел черту, отделяющую искусство от политики, красоту от зверства... Свое мастерство музыканта он проявил, прославляя вооруженную агрессию Москвы". Каким образом тема нашествия, на которой построена 1-я часть симфонии, сможет быть использована для прославления вооруженной агрессии - это одной редакции "Таймс" известно. Впрочем, редакция великодушно указывает: "Важно понимать, что в западном обществе дирижер может продолжать свободно работать, невзирая на свой спорный поступок". Очевидно, это следует понимать в том обнадеживающем смысле, что если В.А. Гергиев вздумает приехать в Соединенное Королевство с концертом, то, несмотря на всю низменность его поведения, визу ему все-таки дадут.

Возможно, помилуют не только Гергиева, поскольку негодование в связи с российским признанием Абхазии и Ю. Осетии выглядит довольно вялым. От избытка сердца глаголют иначе. Создается впечатление, что, обдумывая, признавать или не признавать, Д.А. Медведев решил углубиться в фактическую сторону вопроса, для чего проработал осетинский эпос "Нарты". В каковом нартовском эпосе его внимание привлекла история про то, как героиня Сатана (ударение на второй слог) убеждала своего брата Урызмага жениться на ней. Урызмаг сомневался, опасаясь негативной реакции НАТО, ЕС, ОБСЕ, К. Райс, Д. Маккейна etc., но был убежден таким доводом: "Возьми осла, - говорит ему сестра, - садись на него задом наперед, лицом к хвосту и разъезжай так три дня по деревне Нартов". Урызмаг следует совету. В первый день все смеются над ним. Во второй день смеются только те, кто не видел его накануне. В третий день никто уже не обращает на него внимания. "Так поженимся, - говорит ему Сатана, - вначале будут смеяться, потом перестанут...". Так фольклорные разыскания помогли Д.А. Медведеву в принятии непростого решения.

М.Н. Саакашвили тем временем принимал еще более непростое решение - ехать или не ехать в Брюссель на открывающуюся там 1 сентября экстренную встречу вождей стран ЕС. С одной стороны, ему, очевидно, хотелось произнести там речь про свое известное всем миролюбие, с другой - его терзали опасения: "Если я покину Грузию, русские перекроют наше воздушное пространство и воспрепятствуют моему возвращению в страну". В принципе, что бы там ни собирались делать русские, и в самом мрачном варианте ничто не препятствовало М.Н. Саакашвили въехать назад через Турцию или же торжественно вернуться через Батум на американском гуманитарном эсминце. Но, видя, как президент Грузии разрываем противоречивыми мыслями, еврочиновники вошли в его положение, сообщив, что приглашение М.Н. Саакашвили не предусмотрено. Зато в качестве компенсирующего духовного утешения Михаил Николаевич дважды в день беседует с кандидатом в президенты США Д. Маккейном. Ветеран, которому и самому довелось перенести немало тягот и лишений, своим примером отечески ободряет Михаила Николаевича и вселяет в него мужество.

Тем более что в мужестве Маккейн укрепляет грузинского президента довольно давно - еще в 2005 г. он выдвигал М.Н. Саакашвили на Нобелевскую премию мира. Даже при том, что премия давно уже как превратилась в нечто странное и вызывающее немалые нарекания, если бы разрушение Цхинвала было произведено 8 августа не просто великим молодым демократом, а еще и нобелевским лауреатом, недосягаемый авторитет премии укрепился бы окончательно.

Наверное, не помогли бы даже указания на то, что среди лауреатов числился и Ясир Арафат, также ничуть не чуждый душегубству. Все-таки с палестинским раисом имела место иная последовательность событий. Сперва он много занимался душегубством, а затем стал заниматься им гораздо меньше, после чего и получил премию мира. Стань М.Н. Саакашвили по предстательству Д. Маккейна нобелевским лауреатом 2005 г., динамика была бы обратная и оттого гораздо менее пристойная, нежели в случае с Арафатом.

Впрочем, республиканскому кандидату в президенты вообще присуща склонность к нетривиальным идеям - при знакомстве с ними так и подмывает восхищенно сказать: "Мастерский ход, Иван Каинович!". В качестве последнего мастерского хода Иван Каинович предложил отомстить России за признание независимости Абхазии и Ю. Осетии, признав с американской стороны независимость Чечни.

То, что Маккейн решил пустить в дело ius talionis - "око за око, зуб за зуб", - принципиальных возражений вызывать не может. Во внешней политике так часто бывает. Однако, для того чтобы признание Америкой Чечни, как субъекта международного права, было хоть на что-то похоже, необходимо было бы иметь на территории ЧР устойчивый анклав, не контролируемый Москвой, где находился бы некоторый президент независимой Чечни. Даже с президентом Чеченской Республики Ичкерия сегодня большая неясность, поскольку пребывающий в этом звании Д. Умаров попутно объявил себя эмиром моджахедов Кавказа, отчего рассорился с соратниками. Не говоря о том, что эмир-президент, находясь в бегах, контролирует лишь территорию, равную площади подошв его обуви. В данном случае (как и во многих других) решительность Д. Маккейна существенно превышает степень знания им фактической стороны предмета.