Писатель, нобелевский лауреат Гюнтер Грасс: "От вокзала до порога нас сопровождали сотрудники госбезопасности"

Гюнтер Грасс и "Гитлерюгенд". Отрывок из скандальных мемуаров нобелевского лауреата

В "луковичном" скандале Грасс склонен винить прежде всего критику: в погоне за сенсацией газета представила как шок то, что по сути шоком не является. Накануне выхода "Луковицы памяти" в России о различии взглядов критика и писателя с Гюнтером Грассом побеседовала обозреватель "Известий".

вопрос: Каким было самое обидное замечание критика в ваш адрес?

ответ: Много было всего - это уж точно. Но самое поразительное, как один литературный критик в Западной Германии - не буду называть имя, но он был гуру в "Шпигеле" - на глазах у всех разорвал титульный лист моей книги Ein weites Feld ("Бескрайнее поле"). Он отнесся к книге только как к изложению политических идей.

в: В чем разница между высказываниями о книге критиков и коллег- писателей?

о: Когда писатели обсуждают свои тексты и тексты друг друга, то на поверхность проступает ремесленная часть работы. Они концентрируются на том, как сделан текст. Это как разговор между представителями столярного цеха, которые обсуждают чей-то готовый стол и спорят как лучше поступить со столешницей: склеить ее, свинтить или посадить на дюбели. В противовес критикам, которые иной раз пишут сногсшибательные статьи, где полно очарования и блеска, но ни слова не сказано о том, как именно написан текст.

в: Когда вы были молоды, вы показывали кому-нибудь свои тексты?

о: Конечно, у меня был такой опыт. Моя судьба сложилась так, что я учился в художественной школе на скульптора и пописывал стихи. Мои первые лирические стихотворения подвергались обсуждению в "Группе 47-ми". Это были писатели, которые собирались, читали друг другу, обсуждали прочитанное, и это было для меня абсолютно новым опытом - когда на тебя смотрят собратья по цеху.

в: Впоследствии вам удавалось такое повторить?

о: Уже спустя лет двадцать, мы - группа из шести-семи западногерманских писателей - отправились в Восточный Берлин. Нас принимали коллеги из ГДР - просто на квартире. От вокзала до порога нас сопровождали сотрудники госбезопасности. В саму квартиру они не поднимались - ждали внизу. А мы читали друг другу свои произведения, потому что гэдээровским писателям было страшно интересно, как делается немецкоязычная литература на Западе, а нам в свою очередь - на Востоке. Работая над романом Der Butt ("Камбала") в середине 1970-х, я примерно раз в два месяца приезжал с группой в Восточный Берлин и читал только что написанное. Все наши тексты были у нас на слуху, можно было видеть, как текст рождается, во что перетекает и чем заканчивается - вот это было для меня важно. Это волшебное ощущение, когда ты показываешь еще незрелые тексты. Такого уровня обсуждения вообще невозможно себе представить в присутствии литературных критиков, которым предъявляешь уже готовый продукт, а не заготовку, про которую можно сказать, что в ней удачно, а что можно исправить.

в: Но все-таки от критиков есть хоть какая-то польза для писателей?

о: Прямой путь от автора - не к критику, а к читателю. Критики, с одной стороны, вроде бы посредники между автором и читателем, но они тут же стараются приписать произведение к классу, группе, связывают с каждой книгой свои ожидания, затем пишут, оправдались эти ожидания или нет. А что происходит в головах читателей - об этом мы имеем очень слабое представление.

Грасс был против объединения Германии

Гюнтер Грасс родился 16 октября 1927 года в Данциге (ныне Гданьск) в семье торговца. Во время Второй мировой войны был призван на службу в авиацию, а затем перешел в 10-ю танковую дивизию Ваффен-СС. При этом Грасс особо подчеркивает, что не совершал военных преступлений и вообще не сделал за всю войну ни единого выстрела. Пробыл в американском плену до 1946 года. Вернувшись, учился скульптуре и живописи в Академии искусств Дюссельдорфа и в Высшей школе изобразительных искусств в Берлине. В 1956-1957 годах Грасс начал выставлять свои скульптурные и графические работы и одновременно заниматься литературой. В то время он писал рассказы, стихи и пьесы, которые сам относил к театру абсурда.

Образным языком был написан и роман "Жестяной барабан" (1959). В 1979-м роман был экранизирован режиссером Фолькером Шлёндорфом. Фильм получил главный приз Каннского кинофестиваля - "Золотую пальмовую ветвь", а затем и "Оскара" в номинации "Лучший иностранный фильм".

Уже второй роман Грасса - "Кошка и мышь", действие которого происходит во время Второй мировой войны в Данциге и где рассказывается история юного Иохима Малке, вызвал скандал. Министр работы и здравоохранения из-за описанной в романе сцены онанизма сделал запрос в федеральные органы надзора о проверке романа на предмет аморальности. Но после протестов общественности и писателей запрос был отозван.

Грасс поддерживал Социал-демократическую партию Германии и стал ее членом в 1982 году. В 1990-м он высказался против воссоединения Германии, считая, что объединенная Германия может возродиться как воинственное государство.

В 1999 году в возрасте 72 лет Гюнтер Грасс был удостоен Нобелевской премии в области литературы.

Как чистить лук и не заплакать

В 2006 году немецкая газета Frankfurter Allgemeine Zeitung незадолго до выхода в свет мемуаров Гюнтера Грасса опубликовала небольшой отрывок из книги и интервью с писателем, где тот признался, что в возрасте 17 лет служил в танковой части СС, дислоцировавшейся под Дрезденом. Случился скандал. Дошло до того, что Нобелевский комитет всерьез обсуждал возможность вычеркнуть Грасса из списка лауреатов самой почетной премии (за писателя вступился директор нобелевского фонда Михаэль Зольман), а Польша выступила с инициативой лишить писателя звания почетного гражданина Гданьска - бывшего Данцига, где родился Грасс.

Во время своего визита в Санкт-Петербург летом прошлого года Гюнтер Грасс объяснял обозревателю "Известий": "Мне было шесть лет, когда Гитлер пришел к власти, когда началась война - 12, когда закончилась - 17. Я не знал другой идеологии - она была единственной. Организация "Гитлерюгенд" была гениально устроена. С точки зрения восприятия молодого человека, все эти палатки, песни у костра были замечательно придуманы... Это, кстати, было и в сталинских молодежных организациях. Это нравилось, и до конца войны, несмотря на очевидные теперь факты и обстоятельства, мы верили, что вот-вот изобретут чудодейственное оружие, которое обеспечит Германии победу. Так же, как я, думали многие. Но это всего лишь пара страниц в моей книге - просто их подали как сенсацию. Там много и другого материала".

"Луковица памяти" рассказывает о периоде с 1 сентября 1939-го, дня начала Второй мировой войны, до 1959 года, когда вышел роман Грасса "Жестяной барабан". Метафора чистки лука - стержневая: "Память, если донимать ее вопросами, уподобляется луковице: при чистке обнаруживаются письмена, которые можно читать - букву за буквой. Только смысл редко бывает однозначным, а письмена выполнены зеркальным шрифтом или еще как-нибудь зашифрованы... У луковицы не одна пергаментная кожица. Их много. Снимешь одну - появляется новая. Если луковицу разрезать, потекут слезы. Луковица говорит правду только при чистке". Так Грасс снимает слой за слоем с собственной памяти, по нескольку раз возвращаясь к одним и тем же событиям, чтобы "дополнить некоторые воспоминания". На вопрос: зачем? - Грасс отвечает в книге: "Я хочу сохранить за собой последнее слово".

На конец августа 2008-го назначена презентация продолжения "Луковицы..." - книги Die Box (видимо, в русском переводе она будет называться "Фотокамера"). Там речь пойдет о периоде с 1959-го по 1995 год.