Горланы революции
Поздняя осень 1922 года... Только что закончилась Гражданская война. На смену военной блокаде молодой советской республики извне приходит блокада экономическая. Страна голодает. НЭП (новая экономическая политика) делает первые шаги и пока пробуксовывает.
Но в ноябре шумно отмечено пятилетие Октябрьской революции. По убеждению ее вождей, жаркое слово политической пропаганды может заглушить чувство голода и мобилизовать массы на решение экономических проблем. Газеты заполнены речами, докладами, выступлениями революционных "агитаторов, горланов, главарей" (по Маяковскому) на внутренних и международных съездах, конференциях и сессиях. Самые активные и пламенные из них в этот период - Троцкий, Бухарин, Зиновьев, Чичерин, Луначарский.
И почти замолк голос первого трибуна - Ленина, сраженного тяжелыми болезнями. В марте 1923 года он потеряет способность говорить и писать, но в конце октября 1922-го еще дает интервью корреспонденту английской газеты "Обсервер" Фарбману. Оно опубликовано в "Известиях" 10 ноября и представляет фактологический интерес. Отвечая на вопрос журналиста о возможном свертывании НЭПа в связи с арестами в Москве, Ленин говорит: "...как раз сегодня читаю в нашей газете ("Известия") заметку под названием "Аресты черных биржевиков". И поясняет: "...в руках наших властей имеются данные, устанавливающие связь этих биржевиков-валютчиков с некоторыми сотрудниками иностранных миссий в Москве, причем эти данные устанавливают не только продажу платины, золота (слитков), но и организацию контрабандной переправы этих ценностей за границу". Но НЭПу, по заверениям Ленина, ничего не угрожает.
Однако интервью Ильича в основном посвящено предстоявшей в Лозанне (Швейцария) международной конференции, призванной разрешить военный конфликт между Англией и Грецией, с одной стороны, и Турцией, которую поддерживала Россия, - с другой. Наш интерес состоял в том, чтобы установить свободу мореплавания через Босфор и Дарданеллы торговым судам и запретить вход в Черное море военным кораблям, за который ратовала Англия. Конференция открылась 20 ноября, российская делегация во главе с наркомом иностранных дел Г. Чичериным прибыла в Лозанну 1 декабря. Она была допущена только к обсуждению вопроса о проливах. Конференция длилась восемь месяцев, столь важны и запутанны были обсуждавшиеся на ней проблемы. Конвенцию по проливам, принятую в Лозанне, советское правительство не ратифицировало: она все же "пропускала" военные суда в черноморскую акваторию с некоторыми ограничениями. Компромисс был достигнут лишь через 14 лет на конференции в Монтрё.
Этот сюжет нашел на страницах "Известий" поэтическое продолжение в иронических стихах Петра Ашевского на лермонтовский мотив: "По небу полуночи ангел летел,/ И миру о мире он пел./ В Лозанне в то время конгресс заседал/ И тот же вопрос обсуждал.../ Тут бог, наконец, прозревший и сам,/ Издал свой приказ небесам:/ "Когда нам Антанты о мире твердят,/ Пусть ангелы дома сидят".
Поэтическое слово было тогда боевым оружием "Известий". Демьян Бедный, Сергей Городецкий, Николай Асеев, Петр Орешин, Василий Казин (он отвечал за поэтическую рубрику в газете)... Главным поэтом-"горланом" стал Владимир Маяковский. За полгода до этого в отсутствие ответственного редактора Ю. Стеклова, предпочитавшего классическую поэзию, "Известия" опубликовали стихотворение Маяковского "Наш быт (Прозаседавшиеся)" - о махровом бюрократизме. Ленин его похвалил - и Стеклов выдал Маяковскому удостоверение "Известий".
