Телеведущий Максим Галкин: "Я - волк в овечьей шкуре"
Накануне своего 30-летия, которое грядет в ближайшее воскресенье, артист приоткрыл обозревателю "Известий" Лидии Шаминой тайны своей популярности: отчего он бывает такой внезапный, такой противоречивый весь...
известия: Максим, юмористов и пародистов у нас множество. Вам хотелось кому-то подражать?
Максим Галкин: Никогда я не хотел стать "вторым таким-то". Конечно, я восхищался Райкиным — но быть таким же, как он, не стремился.
известия: По виду вы человек мягкий. Но этого мало, чтобы пробиться у нас в мире шоу-эстрады. Как насчет работы локтями?
Галкин: Недавно меня назвали "волком в овечьей шкуре". Да, я мягкий, и вообще меня можно назвать дипломатом. Но если говорить о профессии, я - человек жесткий и требовательный. Наверное, мне повезло, что я так вот удачно вписался в эстрадники. Никто не вставал на моем пути и не говорил, что мне здесь не место.
известия: Не надоедает вам выходить, смешить кого-то, шутки шутить, кривляться перед кем-то?
Галкин: Вы удивитесь, но когда долго нет концертов, у меня накапливается столько энергии, что я начинаю искать зрителей. И если вокруг собирается больше двух человек, начинаю "выступать" — вскакиваю, валяю дурака, в общем, даю концерт.
известия: Вы собой довольны?
Галкин: Чем старше — тем чаще. Подростком часто был собой недоволен. А сейчас если я выступил с успехом — ухожу со сцены с чувством, похожим на "Ай да Пушкин, ай да сукин сын".
известия: А что-нибудь или кто-нибудь, не считая вас самого, может заставить вас умилиться?
Галкин: Дети. Собаки. Когда маленький ребенок проявляет чудеса интеллекта, которые в его возрасте невозможны... Но мне кажется, что классическая литература вытравила умиление у русского человека. Маниловщина — помните: "майский день, именины сердца" — самим Гоголем и высмеивалась. Потом Алексей Максимыч своим "глупым жирным пингвином" всякое умиление добил — и оно ушло вместе с беллетристикой XIX века. А жаль, не самое плохое чувство.
известия: Вам вообще легче в жизни плыть по течению или иногда можно и против?
Галкин: Лучше ничего не преодолевать, не стучать в закрытые двери. Не сложилось — значит, так надо. Я же не обивал пороги студий, чтобы стать телеведущим, — просто предложили поучаствовать в кастинге телепрограммы "Кто хочет стать миллионером?". Это уж потом я постарался, чтобы выбрали меня. Но шанс надо уметь не пропустить.
известия: Вам, должно быть, нравится ощущать принадлежность к бомонду, к светским кругам? И за веяниями моды следите?
Галкин: Да нет, я, наверное, самый редко бывающий в свете человек — помню три-четыре случая за последние годы. Хожу на мероприятия только если зовут друзья. Или приглашают ведущим — но это уже работа... А что касается моды — не слежу за новыми коллекциями, по бутикам не бегаю. Вот Филипп Киркоров — да. Причем покупает иногда одинаковые вещи. Потому что забывает, что такой свитер у него уже есть. А я последний раз закупал летние вещи года два назад.
известия: А не возникает иногда желания махнуть рукой на всю эту суету — и махнуть куда-нибудь подальше?
Галкин: Гастроли у меня отбили всю любовь к странствиям. Как я в детстве мечтал поехать в Африку, в Амазонию! Прочел все книжки Джералда Даррелла, Майн Рида, Буссенара, Купера, собирал атласы, вырезал зверей и наклеивал на контурные карты, писал целые трактаты про планктон — и что? И где этот Робинзон? Сейчас вот садись и езжай в Африку, пожалуйста! А неохота. Прививки эти, малярия, лихорадки, грязюка — да ну! Завидую Андрею Макаревичу или Розенбауму, у которых хватает энергии пускаться в походы, к туземцам. Но я хотя бы знаю, куда я еду на гастроли. А вот у Аллы Борисовны спроси, куда она завтра улетает выступать, она не скажет. Я, говорит, давно уже не знаю, куда еду, — все вопросы к директору.
известия: А на сцену или в студию на запись вам не бывает лень?
Галкин: Бывает ой как неохота, но — надо. А когда вышел — ой как хорошо, что надо.
