Патриот и друг России?

В последние годы Слободан Милошевич вызывал чисто человеческое сочувствие. Когда он в одиночку, отказавшись от услуг адвокатов, боролся с неумолимой машиной Гаагского трибунала, трудно было побороть инстинктивное желание встать на его сторону. Потому что всегда хочется встать на сторону слабого, вступившего в схватку, исход которой предрешен. Ведь не может же в самом деле Гаагский трибунал потерпеть поражение - по определению, по законам жанра.<?xml:namespace prefix = o />

И все же эмоции (а сочувствие к выданному своей страной, одинокому, больному подсудимому - прежде всего из области эмоций) не должны подменять собой реальность. И уж тем более не должны способствовать возникновению мифов, которые рождаются прямо сейчас - на наших глазах.

Некоторые российские политики и комментаторы спешат представить покойного тем, кем он в действительности не был. А именно - сербским патриотом, другом России и выдающимся, чуть ли не великим государственным деятелем.

Начнем с последнего пункта. Деятельность того или иного лидера оценивается по ее конечным результатам. А здесь, увы, итог плачевный.

Милошевич проиграл все войны, в которые ввязался: и хорватскую, и боснийскую, и самую главную для своего народа - косовскую. Когда Слободан Милошевич (или Слобо, как его называли соотечественники) пришел к власти в 1989 году, Югославия была процветающей европейской страной, граждане которой могли ездить без виз по всему континенту, за исключением Великобритании. В результате его правления Сербия стала международным изгоем, одним из самых бедных балканских регионов. Она уже фактически потеряла Косово и не сегодня завтра окончательно разведется с Черногорией, лишившись выхода к морю.

Милошевич был хорошим тактиком, умел перехитрить, переиграть своего собеседника, решая в ходе переговоров те или иные частные вопросы. Вот только стратегом он оказался никудышным - и за стратегические просчеты своего бывшего президента сербскому народу придется расплачиваться еще очень долго.

Слобо никогда не был сербским патриотом, которым его сейчас пытаются представить. Не был он и сербским националистом (этот ярлык давно прилепился к Милошевичу на Западе). Он шел к власти не как националист (патриот), а как партийный, коммунистический аппаратчик. Циничный и беспринципный, отнюдь не идеалист, а жесткий прагматик.

Слобо стал разыгрывать национальную карту в конце 1980-х годов, когда это показалось ему выгодным. Именно в то время в Югославии разгорелся первый этнический конфликт (в Косово), а страна начала распадаться. Милошевич не сумел предотвратить этого распада, зато захватил власть. И не упускал ее десять с лишним лет. При этом, ведя государственные дела, Слобо заботился в первую очередь о собственном политическом выживании, а не об интересах своего народа. Что и привело к столь печальному для сербов результату.

Был ли Милошевич другом России? Может быть, где-то в глубине души, но за время своего правления он это ни разу не проявил. Все ключевые договоренности (например, Дейтонские соглашения ноября 1995 года, положившие конец войне в Боснии) Милошевич заключал с американцами или при американском посредничестве.

Российская дипломатия за годы президентства Слобо не снискала на Балканах никаких лавров. Зато имела постоянную головную боль - русские зачастую защищали сербские интересы более яростно, чем сами сербы и их лидер.

Бывший заведующий корпунктом РИА Новости в Белграде Сергей Грызунов вспоминает характерную фразу, которую как-то произнес Милошевич: "Какая помощь от России? Мы получили от русских мясо, которое пришлось закопать, ибо оно наверняка было радиоактивное, да еще сухари тридцатилетней давности". Грызунов убежден, что истинное отношение сербского президента к России было "надменно-пренебрежительным".

Кстати, в отличие от многих своих соотечественников русским языком Милошевич почти не владел. Переговоры с гостями из Москвы он предпочитал вести по-английски.