Не буди лихо, пока оно психо

Немецкая индустриальная группа Einsturzende Neubauten двумя концертами в Петербурге и Москве начала свое концертное турне. Обозреватель "Известий" Антон ПОМЕЩИКОВ побывал на втором концерте - в ДК им. Горбунова. Итогом посещения выступления шаманов, вводящих публику в транс с помощью золотой фольги, металлических бочек и мрачных песен, стали головная боль и беседа с психоаналитиками. Звон в ушах формально стоял большую часть концерта. Умение извлекать звуки из мусора, преимущественно металлического, у немецкой группы "Саморазрушающиеся новостройки" невероятное. В сочетании с ударными, гитарами, ксилофонами звук грозди металлических бочек, протаскиваемых по полу, или большого листа золотой фольги, которую красиво выгуливают по сцене, вплетая звук ее шелеста в музыку, действует как психотропное. Качающий ритм вводит в транс. Приходят мысли о шаманах, что-то мрачное ворочается в душе. Einsturzende Neubauten - группа считай что уже древняя и пользующаяся давней любовью москвичей и питерцев. Ее лидер Бликса Баргельд любим не только за свои "Новостройки", но еще и за совместную работу с Ником Кейвом в The Bad Seeds. Его меняющийся по ходу концерта демонический облик - то он похож на Мика Джаггера, то на Бориса Гребенщикова, то на черта - почти родной для любителей мрачной романтики, которых в России всегда было немало. Нынешний визит в Россию открывает мировое турне в честь нового альбома "Perpetuum Mobile". Этот вечный двигатель похож на механизм для саморазрушения. Не так чтобы "вечно вам гореть в музыкальном аду", скорее это можно было бы назвать музыкальным садомазохизмом, когда и больно и приятно одновременно. Психосоматическое - когда на музыку реагирует не мозг или душа, а само тело - воздействие экспериментальной, но для нового слушателя вполне усвояемой музыки немецких индустриалистов я ощутил где-то в середине концерта, когда вдруг вступила сильная головная боль. Спустя песню она так же быстро исчезла. У друга-психоаналитика, которого я встретил, тоже случилась краткосрочная мигрень. Звуками, несущимися со сцены, можно было бы озвучить кадры крушения "Близнецов" в Нью-Йорке. Они раздражали и одновременно раскачивали тело, не выпуская его из-под своего контроля. Со мной такое редко случается на концертах. Схожие ощущения были на Massive Attack и King Krimson в прошлом году. Но здесь было другое. Здесь были страдания угнетенного человеческого духа, тяжелые и захватывающие. Я выбрался из партера, взял пива, чтобы перевести дух, и огляделся. В фойе перед входом в забитый зал фигурировали панки-фрики. Главным был двухметровый, худой как жердь парень с макияжем, как у Мэрлина Мэнсона, и ирокезом высотой еще под метр. Как эта трехметровая конструкция добиралась до Горбушки, в голове не укладывалось. Мимо прошел режиссер Кирилл Серебрянников, ищущий, очевидно, вдохновения перед премьерой "Мещан". Сказал, что любит Einsturzende Neubauten с детства. Логично. Казалось, что вокруг очень много людей в камуфляже. Пришедших не по служебным обязанностям, а для удовольствия. Строгие лица, внимательные глаза, тяжелый взгляд. Спустился вниз к гардеробу - вовсю шла торговля свежим альбомом немцев и их сувениркой. На память об увиденном колдовстве купил бейсболку с символом группы - схематичным человечком с одним глазом. Я посмотрел в него и подумал: "Из чего сделана музыка EN - понятно. Но как? И почему музыка, которая мне не нравится, сейчас тащит меня к себе - в зал". Друзья-психоаналитики, в чьем обществе я приходил в себя после концерта, объясняли немецкий феномен с позиций своей науки. Они назвали музыку EN "младенческой": "Мир, в котором живет Бликса Баргельд, полон угроз и раздражителей. Музыка и есть ответ на эти раздражители. Ответ - младенческий, заключающийся в хаотичной моторике и громком крике. (Бликса действительно периодически страшно визжал. - А.П.) Банки из-под краски - это его погремушки. Его зрители и слушатели тоже когда-то были младенцами. Им понятны его страхи, тревоги и аффект". P.S. Группа Einsturzende Neubauten в 2002 году в Германии была признана национальным культурным достоянием.