Грустные люди

Оттуда знакомство с московским композитором Сергеем Беринским. "Когда мы разъезжались из армии, - вспоминал Гаврилов, - я хотел продолжать с ним дружить. Но он ответил, что просто так я ему не интересен, а интересен как гипотетический писатель. Я был страшно подавлен таким поворотом дела. Я не хотел быть писателем, хотел просто встречаться, выпивать. Жить, как все остальные люди. Зачем писать, когда есть Пушкин, Толстой? Я, кстати, и сейчас так порой думаю: сочинительство - дело пустое, все ведь уже сказано до нас". "Берлинская флейта" посвящена памяти Сергея Беринского - Учителя. Писатель здесь стал композитором, преображенная действительность - музыкой. Я не знаю, как назвать то, что у Гаврилова получилось. Никакая это не повесть. Короткая строка, повторы (рифмы) слов, фраз, образов - сбивчивый ритм сердца. Может, это вообще не проза - просто душа "скулит и ноет", рвется в небеса. "Луна смотрит в окно./ Блюзовые вкрапления./ Тема поручена флейте./…/ Ритм./ Тяжелый ритм./ Аккорды./ Тяжелые, мерно повторяющиеся аккорды./ Чакона". Тема поисков себя, отношений Учителя и ученика, творчества и ремесла, ответственности перед семьей, совместимости гения и злодейства, ненависти, ревности и благодарности. Тема, обрастающая по мере развития все новыми обертонами: тоски, опустошенности, гнева, надежды, отчаянья. В "Знамени" - начало романа Дмитрия Рагозина "Дочь гипнотизера": "Открылась дверь-тварь: внутренность хлынула кипящим светом, внешность, стягиваясь, устремилась вверх, как шар". Круто. Будем ждать окончания. Стоит прочитать "Настоящее продолженное" Гриши Брускина (автобиографический текст, столь же умный и остроумный, как и вышедшая в минувшем году его книга "Прошедшее время несовершенного вида"), статью Н. Ивановой "Почему Россия выбрала Путина: Александра Маринина в контексте современной не только литературной ситуации". И - традиционно - раздел поэзии. После весьма среднего первого номера "Дружбы народов" - рывок. Здесь тоже начало романа: "Легкий привкус измены" Валерия Исхакова - чтение занимательное, обманчиво традиционное, ироничное. Посмертная подборка Владимира Корнилова "Боль", может быть, самое сильное из написанного им в последнее десятилетие. Поэма Инны Кабыш "Гуляйполе". Новый опыт Алексея Автократова в жанре физиологического очерка - вновь успешный. Всячески советую не пропустить завершившиеся в номере мемуары Бориса Фридмана "Мои военные дороги" - судьба у этого девяностопятилетнего человека страшная, но, благодаря его удивительному дару жить, удача его не покидала. Порой кажется, что читаешь авантюрный роман, а не воспоминания ополченца времен Великой Отечественной. "Новый мир" предлагает повесть Аркадия Бабченко "Алхан-Юрт". В основе пережитое самим автором. (Герой повести повоевал дважды - как солдат-срочник и как контрактник, вернувшийся в Чечню, чтобы заработать.) Написано в традициях литературы "окопной правды". Автор выигрывает, когда рассказывает о том, что видел, чувствовал сам (как пил тухлую болотную воду, дрожал под нескончаемым дождем, о животном страхе под обстрелом, ненависти к "чехам" и чувстве вины), и проигрывает, принимаясь рассуждать и живописать: "Колея, последний раз извернувшись своим змеиным телом, выкинула их на трассу" - и т.п. На меня гораздо большее впечатление произвели рассказы А. Бабченко, опубликованные в "Октябре" (№12, 2001) - тоже "отловленные" на конкурсе "Дебют", финалистом которого он стал. То, что можно простить дебютанту, непростительно для профессионала. "Едва вышли на воздух, поразила картина грязного снега". Это (и много подобного) из романа Михаила Чулаки "Примус", публикация которого завершена в февральской "Звезде". Как могут уживаться в этом журнале такого уровня проза - и практически всегда интересная публицистика и мемуары? Cтоит прочесть эссе Льва Лосева и Омри Ронена, статью Д.Травина и "незаконченные разговоры" Н.Крыщука с Александром Володиным: "…Однажды в поезде он (Булат Окуджава. - Н.И.) мне сказал: "Вы грустный человек, но какой я грустный человек, вы еще не знаете". Так что в глубине, в душе у него было такое. Оно есть почти у всех, кроме дураков". А что Вы думаете об этом?