Нефть снова стала главным героем новостей. Судьба сделки ОПЕК+ повисла на волоске, Саудовская Аравия угрожает значительно нарастить добычу, а перспективы мирового спроса остаются неясными. Насколько в этих условиях могут упасть цены на «черное золото»? Выдержит ли их российская экономика? И самый главный вопрос: упадут ли цены на бензин? Постараемся кратко разобраться в ситуации.
Признаки нового кризиса на рынке нефти возникли давно. В 2018 году мы наблюдали стремительное падение цен с $85 до $49 за баррель. Затем последовало восстановление, в ходе которого цены стабилизировались в коридоре $60–65. Одной из важнейших причин падения было перепроизводство в США. Американские компании в течение 2018 года нарастили добычу на 2 млн баррелей в сутки — до 11,7 млн баррелей. А стабилизацию рынка обеспечили страны ОПЕК+, вновь сократившие производство.
Наметившийся было второй виток ценового кризиса на рынке нефти был вовремя купирован. И хотя Штаты продолжили бесконтрольно увеличивать добычу, нарастив ее до 12,9 млн баррелей к началу 2020 года, усилия ОПЕК+ и постоянный рост мирового спроса на 1–1,5 млн баррелей в сутки спасали положение. К концу 2019-го мировой спрос стабильно превышал 100 млн баррелей в сутки.
Проблема заключалась в том, что коридор в $60–65 был всё еще дискомфортен для мировой нефтегазовой отрасли. У некоторых стран уровень затрат на один баррель составляет $35, а отрасли при этом необходимо заботиться о расширении ресурсной базы — об инвестициях, которые необходимы сегодня, чтобы через пять-шесть лет удовлетворить растущий спрос. В непрекращающемся кризисе находилась нефтесервисная отрасль. Но при сохранении стабильной ситуации на рынке постепенно удалось бы добиться роста цен и восстановления добычи в странах ОПЕК+. Однако 2020 год преподнес неприятный сюрприз.
Эпидемия коронавируса в Китае потребовала экстренных мер со стороны местного руководства. В их числе была приостановка деятельности промышленных предприятий — сотрудников отправляли в отпуска на срок, соответствующий инкубационному периоду вируса. Это привело к существенному падению спроса на нефть.
КНР потребляет около 14 млн баррелей в сутки, из которых порядка 10 млн импортирует. Упавшее в феврале потребление, в свою очередь, привело к перепроизводству нефти. Но при этом было достаточно очевидно, что после окончания чрезвычайных мер спрос Китая восстановится, а затем, как и ожидалось ранее, продолжится рост.
Но уже в феврале посыпались мрачные прогнозы ОПЕК и Международного энергетического агентства (МЭА) о сокращении динамики роста мирового спроса на нефть. В начале марта МЭА и вовсе заявило, что он упадет на 1 млн баррелей в сутки. На этом фоне Саудовская Аравия стала требовать дальнейшего сокращения добычи в рамках ОПЕК+ на 1,5 млн баррелей в сутки.
Эта позиция выглядит удивительно, так как соглашение действует до конца марта, и у сторон оставалось время, чтобы оценить восстановление спроса со стороны Китая и влияние на другие крупные экономики. В частности, на США, которые до сих пор остаются одним из крупнейших импортеров нефти. Кроме того, на рынок оказывал давление кризис в Ливии, где добыча с начала года упала на 1 млн в сутки. А также вызывало массу вопросов, как эпидемия скажется на других странах.
Лишнее сокращение, опирающееся на панические прогнозы, а не на объективные данные, привело бы к дефициту и чрезмерному росту цен. Это, в свою очередь, подстегнуло бы добычу в странах, не входящих в ОПЕК+. В первую очередь в Соединенных Штатах. Избыток привел бы к новому падению цен и необходимости корректировать соглашение ОПЕК+. Замкнутый круг.
Не стоит рассматривать США как единственного виновника бед на мировом рынке. Но их негативное влияние также нельзя недооценивать. Всё же это крупнейший на данный момент производитель нефти, в пять раз нарастивший экспорт за время действия соглашения ОПЕК+. И этот производитель начал испытывать сложности.
Динамично растущая в прошлые годы добыча с начала 2020 года колеблется в пределах 12,9–13,1 млн баррелей в сутки. При этом в отрасли нарастает волна банкротств, общее количество которых за последние годы исчисляется десятками. Само по себе это не означает неминуемого падения производства, но в то же время банкротства — это маркер, означающий недостаточный уровень цен для продолжения стабильной работы в отрасли. Речь о коридоре в $60–65. Что же будет при $35?
Американская Energy Information Administration задержала выпуск нового прогноза, чтобы учесть события последней недели — конфликт Саудовской Аравии с Россией и падение цен. Согласно скорректированному прогнозу, в этом году роста производства в Штатах фактически не ожидается: средний уровень составит 13 млн баррелей в сутки. А в 2021 году добыча снизится до 12,7 млн баррелей. Плохая новость для нынешнего руководства США.
Было бы разумно со стороны саудитов прислушаться к голосу разума, каковым в данных обстоятельствах выступает Россия, и дождаться объективных данных о мировом спросе и предложении после восстановления потребления в КНР и влиянии вируса на США и Европу, чтобы обоснованно скорректировать соглашение ОПЕК+. В этом смысле можно ожидать, что стороны сядут за стол переговоров до конца месяца. Тогда цены стабилизируются и могут в ближайшее время вернуться к уровню порядка $50 за баррель.
Но это в том случае, если саудиты действительно хотят совместной работы на благо рынка. Если же их действия не каприз и недоразумение, а продуманная враждебность, то рынок ждет период низких цен.
Наши нефтегазовые компании за время кризиса 2014–2016 годов показали свою способность развиваться в подобных условиях. В то время как многие мировые игроки демонстрировали многомиллиардные убытки, российские — оставались финансово устойчивыми. Дело не только в низких уровнях затрат на добычу. Особенно учитывая, что отечественным предприятиям приходится развивать ресурсную базу в тяжелых условиях Арктики и вовлекать в производство трудноизвлекаемые запасы. Подушку безопасности обеспечивает внутренний рынок, на котором за время предыдущей волны кризиса снизилась доля иностранных игроков. Кроме того, в экспортных потоках российских нефтяников значительную долю занимают высококачественные нефтепродукты, производство которых стало возможным благодаря реализуемой с 2011 года программе модернизации нефтеперерабатывающих заводов. А цены на нефтепродукты падают не пропорционально ценам на нефть.
Иными словами, российская экономика возможный период низких цен переживет. А тем временем вырастет мировой спрос и снизится добыча в США, перегревающая рынок.
Впрочем, кризиса еще можно избежать. Если партнеры по ОПЕК+ прислушаются к голосу разума. И не станут за свой счет поддерживать страны, не пошедшие в свое время на сокращение добычи ради общего блага.
Автор — аналитик, заместитель генерального директора Института национальной энергетики
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
