Соучастники: поляки пытаются замолчать свою роль в уничтожении евреев
Сотрудник мемориального комплекса «Яд Вашем» и Еврейского университета в Иерусалиме Иегуда Бауэр заявил, что поляки несут ответственность за уничтожение тысяч евреев. И этот факт, по его словам, уже не перечеркнуть никакими проводящимися в Польше памятными мероприятиями, посвященными жертвам холокоста. «Они любят евреев, особенно мертвых. Это не значит, что поляки не преследовали и не убивали евреев», — саркастически сказал историк, выступая в Иерусалиме на IV Польско-израильской конференции по внешней политике. Слова Бауэра вызвали недовольство польской стороны — в ситуации разбирались «Известия».
Взрывоопасная тема
Выступление Бауэра лишний раз высветило противоречия, давно уже возникшие между Польшей и Израилем по теме холокоста. Историк подчеркнул, что, по различным подсчетам, к убийствам евреев были причастны от 130 тыс. до 200 тыс. поляков — однако сами они сейчас вспоминать о преступлениях своих дедов и прадедов очень не любят. «Большинство евреев были убиты нацистской Германий, и никто [в Польше] не мог их спасти. Но были и евреи, которых убивали разными способами поляки... Никто не винит Польшу за то, что творили немцы. Но мы говорим, что Польша должна взять на себя ответственность за действия поляков», — добавила профессор Хави Дрейфусс, специализирующаяся на изучении «польского» холокоста.
Иегуда Бауэр
Дрейфусс подвергла критике заявления выступивших на той же самой конференции польских историков, сказавших, что в годы минувшей войны, дескать, погибли 6 млн поляков. Дрейфусс подчеркнула, что из этих 6 млн жертв 3 млн были евреями. Их сейчас пытаются приравнять к этническим полякам — хотя сами последние в ходе войны отнюдь так не считали. По утверждению Дрейфусс, зачастую даже силы польского сопротивления, сражавшиеся с гитлеровцами, не пытались спасти евреев или наказать поляков, участвовавших в холокосте. С этим де-факто вынуждены были согласиться и сами польские эксперты, принявшиеся изыскивать причины такого поведения некоторых своих соотечественников.
В частности, политолог и дипломат Якуб Кумоч поведал, что польские евреи зачастую жили отдельными общинами и даже не знали государственного языка — что и стало поводом для отчужденного отношения к ним. Действуя по старому принципу «а у вас негров линчуют», Кумоч напомнил, что в послевоенное время и сами жители Израиля творили неблаговидные дела в отношении палестинцев. В свою очередь, посол Польши в Израиле Марек Мажеровский зашел с другой стороны. Он поведал, как часто рассказывает современной молодежи историю о том, как немецкие солдаты устроили массовое убийство жителей двух польских деревень, уличенных в укрывательстве евреев. «Я хочу, чтобы у них была полная картина. Чтобы они понимали масштаб запугиваний, которым подвергались миллионы поляков. Тех самых поляков, которых обвиняют в том, что они не были в достаточной мере героями, чтобы спасать своих еврейских братьев во время холокоста!» — воскликнул дипломат.
Польша стала главным плацдармом для «окончательного решения», спланированного Гитлером. Из живших там на начало сентября 1939 года 3,3 млн евреев во время войны погибло 2,8 млн, то есть 85%. К слову, сейчас в Польше проживает не более 7,5 тыс. евреев. Большинство жертв — на совести немецких нацистов. Но охотно участвовали в геноциде и сами поляки — о чем осталось множество свидетельств. Правда, по понятным причинам, тема эта в советские времена не педалировалась — не желали вносить в публичное пространство информацию, способную пошатнуть пресловутую «дружбу народов». По-настоящему участие поляков в холокосте стали исследовать лишь в постсоветскую эпоху. Но подобные исследования одобряют в Польше, мягко говоря, далеко не все.
Самый первый погром из тех, в которых участвовали поляки, произошел в сентябре 1939-го в занятом немцами Щучине. Потом город уступили СССР, и трагедия повторилась в июне 1941-го, когда нацисты вторично захватили населенный пункт. Но главную роль в обоих погромах играли поляки. Одним из главных символов польской вины за холокост стали события 10 июля 1941 года в Едвабне, входившей в 1939–1944 годах в состав БССР. Вскоре после захвата местечка нацистами поляки начали кровавый погром. Долгое время считалось, что убийства евреев — на совести немцев, но в 2000 году до истины докопался американский историк польского происхождения Ян Томаш Гросс. «В июле 1941 года большая группа живших в Едвабне поляков приняла участие в жестоком уничтожении почти всех тамошних евреев, которые, кстати сказать, составляли подавляющее большинство жителей местечка. Сначала их убивали поодиночке — палками, камнями, мучили, отрубали головы, оскверняли трупы. Потом, 10 июля, около полутора тысяч оставшихся в живых были загнаны в овин и сожжены живьем», — писал он в своей книге «Соседи. История уничтожения еврейского местечка».
Обыкновенные убийцы
Воспоминания очевидцев резни в Едвабне нельзя читать без содрогания. Вот что, например, рассказал Шмуль Васерштайн, чудом уцелевший во время погрома 10 июля 1941 года: «Двое из этих бандитов, Боровский Вацек со своим братом Метеком, врываясь в еврейские квартиры вместе с другими бандитами, играли на гармони и кларнете, чтобы заглушить крики еврейских женщин и детей. Я собственными глазами видел, как нижеперечисленные убийцы убили Хайку Васерштайн, 53 лет, Якуба Каца, 73 лет, и Кравецкого Элиаша. Якуба Каца они забили кирпичами, а Кравецкого закололи ножами, потом выкололи ему глаза и отрезали язык. Он терпел нечеловеческие муки в течение 12 часов, пока не испустил дух».
В тот же самый день Васерштайн наблюдал другую страшную картину. «Кубжанская Хая, 28 лет, и Бинштайн Бася, 26 лет, обе с младенцами на руках, видя, что творится, пошли к пруду, предпочитая утопиться вместе с детьми, нежели попасть в руки бандитов. Они бросили детей в воду и собственными руками утопили, потом туда прыгнула Баська Бинштайн, которая сразу пошла на дно, в то время как Хая Кубжанская мучилась несколько часов. Собравшиеся погромщики устроили из этого посмешище: они советовали ей лечь лицом на воду, тогда ей скорее удастся утопиться, а она, видя, что дети уже утонули, энергичнее бросилась в воду и там нашла свою смерть», — свидетельствует выживший.
Историк приводит леденящий душу факт из архивного дела: «Отобрали самых сильных мужчин, загнали на кладбище и приказали им выкопать ров; после того как они его выкопали, взяли их и поубивали. Били кто чем: кто железкой, кто ножом, кто палкой». А вот одно из свидетельских показаний, собранных Еврейской исторической комиссией в Белостоке в 1945 году: «Шелява Станислав убивал железным крюком, ножом в животы. Свидетель прятался в кустах. Слышал, как они кричат. Там, в одном месте, было убито 28 мужчин, причем самых сильных. Шелява схватил одного еврея. Язык ему отрезали. Потом долгая тишина».
В другой своей книге, «Золотой урожай», Гросс поведал, как польские крестьяне во время войны в поисках золота и драгоценностей выкапывали останки евреев из братских могил рядом с Треблинкой.
Погромов, подобных едвабнскому, было в Польше около тридцати. Ян Томаш Гросс утверждает, что всего поляки могли убить не менее 200 тыс. евреев. Многие польские коллеги ученого с возмущением встретили эти оценки и всячески их отрицают. В частности, историк Алина Скибиньска считает, что цифру Гросса нужно снизить примерно в 10 раз. Впрочем, и она признаёет, что, если провести всесторонний анализ, установить точное число евреев, погибших от рук поляков, не удастся. «Это будет лишь минимальная цифра. Ведь не от всех убийств остался какой-то след. Убийства могли происходить в каких-то глухих безлюдных местах. Преступник или преступники закапывали тело и свою тайну хранили до гроба. В таких случаях историки бессильны», — разъясняет Скибиньска.
Старое еврейское кладбище в Кракове, Польша
По ее словам, апогей убийств наступил в 1943 году, то есть когда евреи уже достаточно давно скрывались у поляков. «Во многих случаях люди, которые вначале соглашались помочь евреям, после некоторого времени от этой помощи отказывались. Евреев выбрасывали из убежищ, а иногда даже убивали», — признает польский историк. Как она рассказывает, сначала поляки прятали у себя евреев, поскольку думали, что война долго не продлится. «Однако она продолжалась, и вместе с ней всё больше усиливался стресс, связанный с возможностью доноса и страхом перед немецкими репрессиями. Люди начинали жалеть. Кроме того, у евреев кончались материальные ценности, и они для тех, кто их прятал, становились всё большей обузой», — говорит Скибиньска. Она с коллегами в документах трех судов одного только Келецкого воеводства нашла более 450 дел, относящихся к убийствам евреев и доносам на них. 70% из них имели место в сельской местности, и речь идет о нескольких тысячах жертв — так как часто одновременно убивали сразу по несколько человек.
После нацистов
Алина Скибиньска упоминает, например, преступление, которое совершили братья Сюдаки из деревни Тучемпы. Один из них прятал в кладовой семью из четырех человек и подговорил брата, у которого было оружие, застрелить несчастных. «Один из них стал стрелять через дверь, однако таким способом евреев убить сразу не удалось, они были лишь тяжело ранены. Тогда один из братьев вошел внутрь и довершил дело при помощи топора. Он зарубил сразу четырех человек, в том числе двух детей. Тела были ограблены, а кладовую засыпали землей. Потом они находились с трупами евреев под одной крышей, а соседи видели, что семья Сюдаков ходит в одежде убитых евреев. Их дети носили одежду еврейских детей», — свидетельствует историк.
Что самое ужасное — последние случаи подобного рода зарегистрированы уже после изгнания немцев из Польши! Помимо неприятия наложенного новой властью запрета на антисемитские выступления, многие поляки в годы войны нажились на грабеже еврейского имущества — и не желали возвращать его вернувшимся наследникам. Согласно официальным документам того времени, на освобожденной от немцев территории Польши с ноября 1944 года по декабрь 1945 года был убит по меньшей мере 351 еврей — жертвами становились либо люди, чудом уцелевшие в нацистских концлагерях, либо бывшие партизаны. Так, в Кракове 11 августа 1945 года погром начался с того, что отдельные хулиганы стали бросать камни в синагогу — а потом всё возрастающая толпа напала на дома и общежития, где жили евреи. Дабы остановить погром, пришлось привлекать солдат Войска польского и Советской армии.
Но наиболее кровавые события произошли в начале июля 1946-го в небольшом городе Кельце, в 170 км к югу от Варшавы. На тот момент там проживало около 200 евреев — в основном бывших узников концлагерей. Погром начался после того, как отсутствовавший два дня неизвестно где восьмилетний мальчик Генрик Блашчик поведал людям, что был похищен евреями, якобы намеревавшимися его убить. Потом выяснилось, что это выдумка отца ребенка, но на тот момент никто разбираться не стал — жители Кельце побежали на улицу Планты, где жили евреи. По некоторым сведениям, погромщики выкрикивали: «Смерть евреям!», «Смерть убийцам наших детей!», «Завершим работу Гитлера!» Убийцы ломали двери и окна, врывались в дома, убивая всех на своем пути.
Всего в тот день убили, по разным данным, от 40 до 47 человек, в том числе детей и беременных женщин. Более 40 получили ранения разной степени тяжести. Среди жертв оказались трое солдат-евреев, заслуживших боевые награды в боях за Польшу, и двое поляков, которых приняли за евреев. Еще около 30 человек были убиты во время нападений на местной железной дороге. После этих событий уцелевшие евреи начали массово покидать Польшу. Примечательно, что некоторые представители католической церкви — в частности, примас Польши Август Хлонд — обвинили в этой бойне самих евреев. Уже в позднейшие времена имели место попытки объявить события в Кельце результатом «провокации НКВД» — но этому не нашлось никаких обоснований.
Такова правда. Однако вплоть до июля 2018 года в Польше действовал принятый пятью месяцами ранее закон, по которому было запрещено обвинять жителей этой страны в пособничестве холокосту. Данный акт предусматривал лишение свободы на срок до трех лет — за высказывания, которые можно было интерпретировать как попытку выставить поляков соучастниками нацистских преступлений.
Этот закон рассорил Польшу с Израилем и вызвал критику международного сообщества. Под давлением Варшаве пришлось отменить скандальный акт. Тем не менее и в Польше, и во многих других странах Восточной Европы продолжаются попытки переписать историю. «То, что творится в современной Украине, Польше, странах Прибалтики касательно героизации преступников, замалчивания правды, — неприемлемо и преступно», — сказал в недавнем интервью раввин Александр Борода.
