Картинки с выставки: кто и зачем крадет шедевры известных авторов
В галерее Стокгольма переполох: предположительно двое неизвестных похитили от 10 до 12 бронзовых скульптур и гравюр Сальвадора Дали. Между прочим, это уже второй за год эпизод с кражей произведений испанского художника — в октябре всего за полминуты галерея в Сан-Франциско лишилась гравюры «Горящий жираф». Впрочем, не только Дали пользуется популярностью: только за последние 10 лет в мире покушались на произведения Тинторетто, Рубенса, Дега и многих других. У кого хватает дерзости красть шедевры признанных мастеров, зачем и как им это удается — читайте в материале «Известий».
Пострадали за Дали
В 4 утра 30 января охранник галереи Couleur в Стокгольме прибежал на вой сигнализации и не поверил глазам: на месте не оказалось около десятка работ Сальвадора Дали. Преступники, а их, вероятно, было двое, разбили окно, схватили 10–12 небольших статуэток и гравюр (общая стоимость около €280–380 тыс.) и испарились на «Ауди». Печаль галериста Педера Энстрёма велика: ведь он с трудом добился участия в выставке нескольких скульптур, специально привезенных из Швейцарии.
«Это абсолютно глупая акция, — оценивает похищение в беседе с «Известиями» искусствовед и коллекционер Александр Савинов. — Во-первых, все скульптуры Дали тиражные — само производство бронзовой скульптуры предполагает тираж. Скульптуры имеют номер, сертификаты и стоят на учете в том числе в музее Дали. Поэтому незаконное отчуждение всегда на поверхности. Но допускаю, что это нелепая случайность и в какой-то момент украденное подкинут, чтобы избавиться, потому что продать это невозможно».
Галерея Couleur в центре Стокгольма, на месте происшествия работает полиция, Стокгольм, Швеция
По словам эксперта, очень часто после больших выставок (после московской в «Манеже», вероятно, тоже) многие антиквары выставляют работы Дали, подписанные рукой мастера и сделанные в его мастерской.
«Они подлинные, имеют сигнатуру, то есть указаны две цифры: одна обозначает количество в тираже, а дробная — номер отливки, — уточняет эксперт. — Но учитывая, что некоторые скульптуры очень легки в воспроизведении, то недобросовестные копиисты делают повторы: или сохраняют сигнатуру, или же, наоборот, убирают ее, обезличивают, но это сразу выдает ненастоящую работу».
«Обычно воры-профессионалы предпочитают с искусством не связываться — вещи уникальные, легко идентифицируемые, тяжело продаваемые. Но в 1990–2010-е различные мастера наштамповали огромное количество работ Дали (во всех городах мира в последние десятилетия проходили выставки-продажи этих копий), — рассказывает «Известиям» коллекционер Сергей Подстаницкий. — Подобные вещи стоят недорого (как и вещи украденные) и фактически никакой художественной ценности не представляют. А вот перепродать их несложно, поскольку их криминальное происхождение почти не доказать».
Могли быть в галерее те самые «штамповки»? Поди разбери. Мы ничего не утверждаем, но как не вспомнить сюжет старого доброго фильма с Одри Хепберн и Питером О’Тулом «Как украсть миллион», когда кража статуэтки была делом чести семьи — экспонат оказался подделкой.
«Можно и в эту сторону пофантазировать, — смеется Сергей Подстаницкий. — Но, скорее всего, грабители — банальные земляческие банды, крадущие всё, что можно быстро продать».
Попали в хроники
Помимо работ Дали воров интересуют и другие мастера. В конце ноября прямо из аукционного дома Dorotheum в Вене вынесли «Залив, море, зеленые скалы» Пьера Огюста Ренуара — картину, оцененную далеко не в баснословные €120–160 тыс. Ее до сих пор не нашли. В феврале прошлого года лидеру нижегородской банды похитителей картин дали девять лет: за четыре года Олег Пронин и его команда вынесли из музеев в Плесе и Вязниках несколько картин известных художников, в том числе Ивана Шишкина и Исаака Левитана. В ходе следствия преступники пытались убедить правоохранителей в том, что похищали картины они из любви к искусству, для потомков, но им особо никто не поверил. По словам оперативников, как правило, такие кражи совершаются под конкретный заказ. В итоге одну из картин Левитана «Тихая речка» перехватили перед самой отправкой за границу, еще четыре картины («Овраг за забором», «Полустанок», «Речная заводь» и «Розы») обнаружены в ходе обысков у подруги одного из бандитов.
В 2015 году вооруженные бандиты ограбили городской музей Вероны. Преступникам досталось 17 произведений: пять полотен Тинторетто, холсты Рубенса, Пизанелло (его самая ранняя работа «Мадонна с куропаткой»), Беллини и других. Буквально через полгода все украденные шедевры были найдены… в Одесской области. Картины лежали в пластиковых мешках в зарослях кустарника, прикрытые ветками.
Список краж можно продолжать и продолжать. Какие-то картины нашлись, другие шедевры пока числятся утраченными. Где сейчас «Голубь с зеленым горошком» Пикассо (стоимость более $20 млн), «Ваза с красными маками» Ван Гога (оценивают более чем в $50 млн)? Самой громкой кражей любой искусствовед назовет похищение «Моны Лизы» в 1911 году. Грабитель вынул полотно из рамы, завернул в куртку и вышел. Спустя два года флорентийский антиквар получил предложение купить «Джоконду». Позже продавец рассказал полицейским, что таким образом он хотел вернуть картину на историческую родину.
Человек-паук, мастер, глупец...
Кто крадет? Известный коллекционер, вице-президент Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров Михаил Перченко считает, что в большинстве случаев работают профи.
«Должна работать группа из электронщика, вора и охранника. Три человека, если они высокие профессионалы, могут обокрасть любой музей. Электронщик нужен, чтобы отключить систему охраны и видеонаблюдения, вор — чтобы украсть, а охранник — чтобы защитить вора, — говорит «Известиям» Михаил Перченко. — Картину в отличие от драгоценностей вывезти сложно, но есть специалисты, которые за 10% вывозят всё что угодно в любую страну мира. Только не дай бог их обмануть, сказать ненастоящую цену. В мире несколько бригад, которые исполняют любой заказ. Чтобы украсть предметы искусства из музея, нужен специалист очень высокого класса».
Как, например, любитель паркура и лазания по стенам «спайдермен» Вьеран Томич. В 2010 году он вынес из Музея современного искусства в Париже картины Пикассо, Матисса, Модильяни, Леже и Брака стоимостью в десятки миллионов евро. Вообще-то он шел за одним холстом по заказу владельца небольшой галереи, но не устоял («они меня манили») и взял еще четыре. Музейщиков подвели оконные рамы — такие Томич уже вскрывал, да и некоторые датчики движения не работали. В итоге Томича поймали, но где картины, до сих пор неизвестно.
Третьяковская галерея, полиция на месте происшествия после кражи картины, Москва
«Во всех музеях по-разному всё устроено: система охраны, обеспечение. Как в Третьяковке было? Пришел, снял и ушел — никто даже не спохватился, — рассуждает в беседе с «Известиями» о защищенности музеев ведущий эксперт департамента по работе с антиквариатом и предметами искусства Российского аукционного дома Светлана Честных. — В любом случае технологии не стоят на месте. Многие музеи освоили такую технику: ставят невидимые глазу значки, которые при определенном свете показывают инвентарный номер. Типа чипа для животных».
Писательница и искусствовед Софья Багдасарова считает, что российский арт-криминал отличает «глупость, элементарная надежда «на авось» и пристрастие к алкоголю». Так, в 2018 году Дмитрий Лапаев пробрался в Павловский дворец, выпил в покоях Марии Федоровны, там же и уснул, а пробудившись, ушел, прихватив пресс-папье за 5 млн рублей. Ночь в знатных покоях стоила 2,5 года пребывания в палатах куда попроще, а также вылилась в гражданский иск на сумму около 80 тыс. рублей: деньги пошли на реставрацию пресс-папье — статуэтки ополченца, у которой мужчина «отломал флажочек».
Над златом чахнет
Кто заказывает всю эту «музыку»? «Сумасшедший!» — в один голос говорят опрошенные «Известиями» эксперты. На этом можно было и закончить, но интересен психотип в подробностях.
«Обычно такие кражи происходят по заказу богатых людей. Чаще всего американцев, они выступают заказчиками 80% краж. Просто у них есть деньги и отсутствует совесть, — говорит Михаил Перченко. — Тайные коллекционеры есть везде, но они немножко с сумасшедшинкой. Американцы-то нет, а европейцы гордятся тем, что эта вещь именно у них. Я считаю, что это болезнь, у них психика сдвинута. Это «гобсеки» (Гобсек — герой романа Бальзака, человек-вексель. — «Известия»), которые чахнут над своим золотом. У Пушкина прекрасно написано: «Царь Кащей над златом чахнет». Вот именно чахнут. Жадность — это болезнь, а чахнуть над сокровищами — это еще большая болезнь».
Стефан Брейтвизер и его адвокат Ме Мозер во время судебного разбирательства в Страсбурге в 2005 году
И вот пример. На образ сумасшедшего коллекционера-миллиардера не потянет, но за клептомана-ценителя сойдет. В 2019 году полицейские снова арестовали известнейшего похитителя произведений искусства Стефана Брейтвизера. Стефан обчистил около 200 музеев по всей Европе (из тех, что попроще), прихватив под 250 произведений искусства на астрономическую сумму — более $1,4 млрд. Между прочим, не наживы ради, а домашней коллекции для. «Глядя на что-то прекрасное, я не могу удержаться от слез», —признавался вор в интервью. Прискорбно, но когда маменька Брейтвизера узнала, чем промышляет сынишка, она изрезала и выкинула десятки полотен старых мастеров.
«Любой коллекционер — это прежде всего человек, он хочет похвастаться. Чем ты будешь хвастать? Что в твоей коллекции ворованные вещи? — рассуждает Светлана Честных о версии кражи картин для частной коллекции адекватного человека. — Это позорище. Умрешь — оставишь детям? А ты подумал о том, что дети будут расхлебывать последствия того, что у тебя в коллекции ворованные вещи? Зачем? Это удар по репутации».
Картина Архипа Куинджи «Ай-Петри. Крым», которую нашли правоохранительные органы после похищения из Третьяковской галереи, Москва
В 2019 году в Третьяковке было совершено, как окрестили его в Министерстве культуры, «самое глупое преступление века»: 32-летний Денис Чуприков просто снял картину Куинджи «Ай-Петри. Крым» со стены, вытащил из рамы и ушел. На следующее утро Чуприкова задержали, а полотно, завернутое в куртку, обнаружили в подвале дома в Одинцовском районе. На суде мужчина заявил, что всего-то хотел «привлечь внимание к себе». Спонтанная идея, заказчика не было.
«В отношении Куинджи у меня своя версия, — говорит Александр Савинов. — Я считаю, что заказчик был, и это производитель или поставщик сигнализации для музея. Нашли человека с большой статьей, состоялся некий торг: «Если ты это сделаешь, мы тебе квалифицируем раскрытую кражу, а старую забываем». И сразу же поставщик сигнализации получил немыслимый заказ на новую сигнализацию».
Чемодан без ручки
Итак, смогли, украли. Предположим, что какие-то картины попадают к сумасшедшему коллекционеру, который хранит «свою прелесть» дома и никому не показывает. А вдруг. Есть и другой вариант — похищение ради выкупа. Так, в 1994 году во время зимних Олимпийских игр всего за 50 секунд из Норвежской национальной галереи исчез «Крик» Эдварда Мунка. За возвращение полотна грабители потребовали $1 млн. Впрочем, не получив ничего, бросили картину в гостинице. Еще одна цель кражи — использовать шедевр как залог при незаконных сделках (покупке наркотиков, оружия). Эту идею приписывают известному ирландскому преступнику Мартину Кэхиллу.
«Легенды про «черных коллекционеров», заказывающих кражи искусства, — литературные выдумки, — считает Сергей Подстаницкий. — В основном, судя по задержанным, — это мелкий криминалитет, надеющийся сорвать необычно большой куш, но потом попадающий в ситуацию, когда мировой шедевр, оцениваемый в миллионы, даже за тысячу не продать. В результате полиция случайно, спустя годы находит краденое в каких-нибудь наркопритонах или просто под кроватью у какого-нибудь гопника. С бронзовыми скульптурами проще — их хотя бы на лом цветного металла можно продать».
По словам Светланы Честных, при нынешнем развитии цифровых технологий и доступе к обширным базам данных кража произведения известного мастера денег не принесет. В Средние века да, было дело, без проблем: в Италии украли, в Германии продали. Сейчас у всех более-менее известных работ можно проследить «провинанс» — своего рода жизненный путь картины после мастерской.
«Мы сейчас в один клик можем поднять историю всех работ, проследить аукционы, в каких коллекциях они были, — говорит Светлана Честных. — Существует такая организация, как Art Loss Register («Реестр пропавших произведений искусства»), по которой все аукционы проверяют похищенные предметы. Они просто не связываются, не берут подобные вещи. Это чемодан без ручки: нести тяжело и выбросить жалко. Вещь хорошая, а деть некуда».
Впрочем, сумасшедших много, констатирует эксперт, на наш век хватит. Картины воруют, а потом не знают, что с ними делать.
«Вещи находятся в ужасном, изуродованном состоянии, потому что их не могут продать. Картины выбрасывают, — говорит Светлана Честных. — Могу предположить, что на это идут люди, которым просто хочется пощекотать себе нервы по принципу «я это сделал». Выбрасывают таким образом адреналин в кровь. Как клептоманы — не могут не украсть».
Найденные картины часто нуждаются в сложной и долгой реставрации, порой они так и остаются со следами «насилия». Хуже только полностью уничтоженный шедевр. В связи с этим и в шутку, и всерьез Софья Багдасарова в книге «Воры, вандалы и идиоты: Криминальная история русского искусства» дает будущему музейному вору советы «как делать не надо». Чтобы реставраторы потом не мучились, работая с уже найденной картиной.
«Последнее дело, воруя полотно из музея, вырезать холст снаружи из рамы, кромсая его ножом, — пишет искусствовед. — Выдирая таким способом холст из подрамника, ты мгновенно свою добычу в разы обесцениваешь. Целиковые картины, то есть с полосами холста, которые были спрятаны под раму, загнуты за край подрамника и еще в добавок с обратной стороны закреплены, можно продать намного дороже (например, просто потому что они не выглядят так подозрительно). Даже если ты воруешь полотно для подпольного коллекционера, который гарантировано даст тебе денег, поверь мне: увидев такое варварство с краями шедевра, этот знаток искусств весьма расстроится и может заплатить меньше».
Найденные полотна часто потрепаны на сгибах. Ведь нести украденное добро неудобно, вот и сворачивают картину, как плед. «Сворачивайте в рулоны, — просит Багдасарова. — Красочным слоем наружу». И напоминает: красть картины из музеев нельзя. Из частных коллекций тоже. Сойди, вор, с кривой дорожки, иначе отсохнут у тебя руки, сахар в крови подскочит, и, среди прочих бед, квартиру твою «черные риелторы» прикарманят. Вот так.
