И все за одного: «Солисты Москвы» сыграли Баха с Башметом и без
Шесть концертов в одном — таким рекламным слоганом можно было бы охарактеризовать выступление «Солистов Москвы» в зале «Зарядье» в рамках Зимнего фестиваля искусств Юрия Башмета. Вопреки своему стремлению к максимально пестрым программам и неожиданным стилистическим сопоставлениям худрук и главный дирижер коллектива ограничился в этот вечер произведениями одного композитора и одного жанра. В двух отделениях прозвучали все Бранденбургские концерты Иоганна Себастьяна Баха.
Цикл был сочинен композитором, предположительно, в конце 1710-х и преподнесен в дар маркграфу Бранденбург-Шведта в 1721 году. Тот, впрочем, на подношение не отреагировал, и только через век после его смерти рукопись была обнаружена в библиотеке правителя и опубликована. Сегодня же эти шесть произведений считаются едва ли не главными шедеврами светской барочной музыки. Исполняют и записывают их регулярно, но — разница между интерпретациями огромна.
Бранденбургские концерты можно играть на аутентичных (исторических) инструментах и на современных, ансамблем (по одному музыканту на партию) и полноценным оркестром... Юрий Башмет предпочел в «Зарядье» и компромиссный вариант: состав — максимально компактный, но инструментарий — не «музейный». В частности, вместо двух корно да качча у солистов в Первом концерте были привычные валторны, а вместо виол да гамба — виолончели. Но блок-флейты во Втором и Четвертом концертах — остались, хотя нередко их заменяют обычными.
Сам маэстро ограничился функцией дирижера. Хотя в программе было заявлено и его солирование на альте — в Шестом концерте, Юрий Абрамович передоверил это дело Андрею Усову из «Солистов Москвы» и вовсе вышел со сцены — ансамбль играл без лидера. Впрочем, уровень коллектива таков, что подобная ситуация для него не проблема.
Вообще поведение народного артиста СССР в этот вечер отличалось скромностью: ни спонтанных конферансов, столь любимых поклонниками, ни даже собственного биса (решено было ограничиться основной программой). Да и дирижировал он в плотном кольце музыкантов — из партера его почти не было видно за клавесином.
Вероятно, отчасти это сознательное решение: дать возможность блеснуть коллегам и не оттягивать внимание на себя. Ведь в концертах Баха хватает выразительных соло, каждый может проявить индивидуальность. «Солисты» и солисты не упустили шанс. Так, например, после блестящей развернутой каденции Александры Кореневой (клавесин) в Пятом концерте публика чуть было не грянула овацией — вопреки настоятельным предупреждениям незримого конферансье не аплодировать до конца произведения.
Заметим, однако, что если в Пятом и Шестом концертах доминирование клавесина было логично, поскольку там он один из солирующих инструментов, то в других произведениях хотелось чуть приглушить его звучание. Вероятно, это следствие расположения клавесина — ближе всего к партеру. С другой стороны, у зрителей, сидевших на балконе позади сцены, ощущения нарушенного баланса могло и не быть.
Еще один спорный момент — решение главной интерпретаторской проблемы Третьего концерта. В нем три части, но вторую — Adagio — Бах, видимо, не написал, оставил пространство для импровизации. В автографе стоит только один такт с двумя аккордами. Поэтому одни исполнители досочиняют свой материал, другие — растягивают с помощью пышных переливов эти две гармонии на полминуты... «Солисты Москвы» представили здесь сладостно-красивый дуэт скрипки и клавесина, но стилистически он выглядел чужеродным.
И всё же общее впечатление от вечера — самое позитивное. Маэстро и его прославленный коллектив никогда не гнались за модой на историзм, но играли и продолжают играть Баха аутентично по духу: камерным составом с благородным звучанием — сдержанным, но не безликим. И именно в таких концертах ярко проявляется индивидуальность всех «Солистов Москвы» и вместе с тем их исключительная слаженность, сохраняющаяся даже тогда, когда дирижер оставляет своих подопечных на сцене одних.
