Насильный водораздел: чиновники разошлись на два лагеря из-за домашних тиранов
Замминистра юстиции Михаила Гальперина требуют проверить на профпригодность. Виной тому подписанное им заключение для ЕСПЧ, в котором домашнее насилие названо не слишком-то серьезной проблемой. Правозащитники считают это по меньшей мере странным: эксперты Минюста активно участвовали в разработке законопроекта о домашнем насилии, и масштабы проблемы приуменьшить не пытались. Подробнее о том, как обсуждение насилия в семье разделило обычных людей и представителей власти на два лагеря, читайте в материале «Известий».
Отправили на тест
Родственники четырех женщин, пострадавших от домашнего насилия, потребовали проверить на профпригодность замминистра юстиции, официального представителя РФ при Европейском суде по правам человека (ЕСЧП) Михаила Гальперина. Соответствующее письмо они направили главе ведомства Александру Коновалову в пятницу, 22 ноября, сообщила правозащитная организация «Зона права».
Причиной разбирательства стала позиция Минюста, представленная ЕСПЧ в рамках дела четырех пострадавших от домашних тиранов женщин. Жалобу на бездействие властей подала Наталья Туникова, которая ударила ножом партнера, пытавшегося выбросить ее из окна с 16-го этажа, за что была признана виновной в причинении тяжкого вреда здоровью. Многочисленные случаи избиения со стороны мужчины не стали смягчающим обстоятельством, однако позже ее амнистировали.
В Страсбург также обратилась Елена Гершман (не смогла привлечь к ответственности бывшего мужа, избивавшего ее и вывезшего за границу их дочь из-за декриминализации побоев), Ирина Петракова (несколько лет страдала от избиений, насилия и преследования мужа), а также Маргарита Грачева, которой муж топором отрубил кисти рук. Суд вынес ему суровый по российским меркам приговор — 14 лет колонии строгого режима.
ЕСПЧ объединил жалобы россиянок, поданные в разные годы, чтобы вынести так называемое пилотное решение. Суд попросил российские власти дать пояснения как по этим конкретным случаям, так и в целом по ситуации с домашним насилием. Материал с пересказом позиции Гальперина опубликовал «Коммерсантъ» во вторник, 19 ноября.
Во-первых, домашнее насилие в принципе не считается «серьезной проблемой» на государственном уровне — такое мнение высказано в официальном письме за подписью замглавы Минюста. Во-вторых, если уж говорить о домашнем насилии, то мужчины, вероятно, страдают больше из-за стереотипов о том, что просить защиты от женщин смешно. В-третьих, отдельный закон о домашнем насилии не нужен — инструментов привлечения к ответственности тиранов и так хватает.
«Мы выражаем глубокое возмущение в связи с позицией официального представителя РФ при ЕСПЧ и поставили перед главой Минюста вопрос о профессиональной пригодности его заместителя и соответствия его занимаемой должности», — говорится в письме, под которым подписались родные погибших от домашнего насилия женщин из Самарской и Орловской областей, Северной Осетии и Чувашии. В частности, с требованием проверить профпригодность Гальперина выступил отец Яны Савчук: девушку жаловалась участковому на жестокость сожителя, на что получила ответ «приедем, если будет труп».
Неправильно поняли
Содержание ответа Минюста на запрос Страсбургского суда искажено, сообщили в пресс-службе ведомства. Заявления вырваны из контекста, а выдержки из процессуальной позиции неправильно переведены с английского на русский.
«Изложенная в направленном в ЕСПЧ меморандуме позиция заключается в том, что серьезная проблема насилия является общей для многих стран, в том числе актуальна для РФ, — сказал представитель Минюста. — При этом государство обязано обеспечить безусловную защиту от насилия, независимо от того, кто является его жертвой: ребенок, женщина или мужчина».
Министерство юстиции РФ
Ведомство также пояснило суть высказывания об избыточности отдельного закона о домашнем насилии: российское законодательство и так позволяет привлечь к административной или уголовной ответственности тирана, будь то избиение или доведение до самоубийства. Вместе с тем там подчеркнули, что не исключают внесения поправок.
Минюст также напомнил о вердикте, который ЕСПЧ вынес по делу «Володина против России» в июле 2019 года. Суд постановил выплатить пострадавшей от бытового насилия и бездействия властей россиянке €20 тыс. В ведомстве подчеркнули, что Россия принимает все меры по исполнению решения.
Однако пояснения пресс-службы не убедили правозащитников, а также, например, депутата Госдумы Оксану Пушкину.
— Это категорически непрофессионально — то, что сделал человек, подписавший этот документ и фактически подставивший всё правительство, — сказала журналистам зампред думского комитета по вопросам семьи, женщин и детей. Она напомнила, что на заседании рабочей группы по разработке закона о домашнем насилии (Оксана Пушкина является одним из его авторов. — Прим. ред.) все присутствовавшие чиновники кабмина проголосовали за.
Вопрос экономии
ЕСПЧ очень внимательно изучает позицию Минюста при принятии решений по тому или иному делу, говорит адвокат, отстаивающий права россиян в Страсбурге, Дмитрий Аграновский.
— Вообще статистика такая: примерно 99% обращений в ЕСПЧ признаются неприемлемыми. А из оставшегося 1% примерно треть выигрывают государства. Так что если жалобу коммуницировали, это еще далеко не значит, что дело в шляпе, — сказал он «Известиям».
По его мнению, обращение на имя главы Минюста ничего не даст. Гораздо перспективнее попросить передать дело в Большую палату ЕСПЧ, если цель — выиграть и получить компенсацию.
Здание Европейского суда по правам человека в Страсбурге
— К сожалению, приходится констатировать, что главная задача представителя России в ЕСПЧ — минимизировать потери, в том числе финансовые потери для бюджета, — сказал «Известиям» координатор правозащитной организации «Зона права» Булат Мухамеджанов. — Даже по нашим делам в большинстве случаев правительство РФ в лице того же Гальперина или его предшественника Георгия Матюшкина (занимал пост представителя РФ в ЕСПЧ в 2008–2017 годах) не соглашалось с доводами заявителей при очевидных обстоятельствах дела.
Страсбургский суд, впрочем, уже давал оценку положению дел в России в части домашнего насилия. В решении по делу «Володина против России» отмечается, что поговорка «бьет — значит любит» подозрительно часто звучит на встречах со спецдокладчиком.
«Отсутствие в России специального закона о насилии в семье является одним из основных препятствий на пути борьбы с ним, — говорится в документе. — Несмотря на то, что в Госдуме рассмотрено до 50 законопроектов, ни один из них не был принят».
Решающий водораздел
Законопроект о семейно-бытовом насилии будет внесен в Госдуму в декабре, обещают в рабочей группе. Его авторам поступают угрозы, рассказала 15 ноября Оксана Пушкина.
За документ развернулась нешуточная борьба, отметила в беседе с «Известиями» правозащитница, создатель сети взаимопомощи для женщин «ТыНеОдна» Алёна Попова. В свете этого особенно странно выглядит история с заключением замглавы Минюста для ЕСПЧ.
«Минюст странно отличился. Представители ведомства, которые состоят в рабочей группе по законопроекту о домашнем насилии, такой точки зрения не высказывали, — говорит она. — Складывается ощущение, что ответ на международную жалобу готовит один департамент, а в работе над законопроектом участвует другой».
Общественность разделилась на «черное и белое» по этому вопросу: тех, кто выступает за профилактику насилия, и консерваторов, опасающихся вмешательства властей в семью. Третьего варианта попросту нет — и такая же картина среди чиновников.
— Сейчас действительно водораздел очень явный, промежуточной позиции нет: одни выступают за необходимость принятия закона, пока консерваторы считают, что нужно всё оставить в УК и ждать, когда будет нанесен вред здоровью или того хуже — «опишут труп», — сетует правозащитница. С позиции радикальных консерваторов, по сути, решается вопрос, можно ли применять насилие в семье, хотя ответ на него давно дан в Конституции.
По словам координатора «Зоны права» Булата Мухамеджанова, даже высокопоставленные лица, среди которых председатель СК Александр Бастрыкин и глава МВД Владимир Колокольцев, например, так или иначе критиковали закон о декриминализации домашних побоев. А омбудсмен Татьяна Москалькова постоянно напоминает о необходимости подписания Стамбульской конвенции о борьбе с насилием. Поэтому в нынешних условиях заявление о том, что тема домашнего насилия в России преувеличена, звучит по меньшей мере странно, резюмировал он.
