«Есть идея увеличить количество нацпроектов до 14 или 15»
В правительстве задумались об увеличении количества нацпроектов с 12 до 15. Об этом в интервью «Известиям» заявил первый замглавы Минфина Леонид Горнин. При этом он подчеркнул: даже в случае одобрения этой идеи финансирование проектов до 2024 года меняться не будет. А вот для регионов в нынешнем году предусмотрен рекордный объем грантовой поддержки — 50 млрд рублей. Во время беседы замминистра финансов объяснил, кто сможет рассчитывать на эти средства, а также рассказал, каким образом власти могут поддержать отечественное производство медоборудования и почему с успехами вице-премьера Татьяны Голиковой можно поздравить всех россиян.
Хвалить — неправильно
— Реализацию нацпроектов критикуют со всех сторон. Счетная палата регулярно сообщает, что пока расходуется мало средств. Что можете ответить на эти замечания? Есть ли первые данные по реализации?
— Если Счетная палата будет нас хвалить, это будет не совсем правильно. Как контрольно-надзорный орган она должна критиковать и предлагать более эффективные инструменты и подходы, для этого она и существует. У нас нормальные конструктивные взаимоотношения.
Сейчас пока рано делать оценки в части достижения целевых показателей. По году оценка появится в начале 2020-го.
Но уже сейчас можно сказать, что возможность использования предусмотренных на их исполнение значительных финансовых ресурсов регионами, непосредственными заказчиками и исполнителями обеспечена. Индикатором тут является кассовое исполнение расходов, которое по итогам девяти месяцев составляло порядка 52%. Для сравнения: в целом по федеральному бюджету этот показатель — 59%. Как видим, расхождение не столь значительное. Да и расходы бывают разного характера. С точки зрения нацпроектов это капитальные расходы — например, на инфраструктуру, которая не появится по мановению волшебной палочки за одну ночь. В IV квартале кассовое исполнение увеличится. На последние месяцы года традиционно приходятся более высокие объемы бюджетного финансирования.
Для нас самое главное — не кассовое исполнение бюджета. На старте как предвестник первичной оценки нацпроектов этот вариант возможен, но это не самоцель. Увеличение продолжительности и качества жизни, появление новых школ, многоквартирных домов взамен признанных аварийными — этот результат мы должны увидеть в финале.
Я считаю, мы не должны слишком увлекаться погоней за кассовым исполнением бюджета. Пусть эти средства перейдут на следующий финансовый период, уйдут в Резервный фонд правительства РФ. Председатель правительства при мотивированных обращениях соответствующих органов власти имеет все основания направить соответствующие бюджетные ассигнования на те же цели в следующем периоде. Это разумный механизм. Мы не должны ставить перед собой задачу 100-процентного кассового исполнения бюджета, особенно в начале реализации нацпроектов 2019–2020 годов.
Важнее, как отразится улучшение транспортной связности регионов или повышение экспортного потенциала на росте ВВП. Например, национальный проект в области развития здравоохранения должен косвенно повлиять на развитие нашей промышленности. В частности, через введение квоты на закупку медицинского оборудования у отечественных производителей за счет средств нацпроектов. Вопрос, где и что покупать, сейчас стоит остро: либо это будет зарубежное медицинское оборудование, либо оборудование, которое будет произведено у нас. Было бы неплохо установить определенную квоту на закупку у отечественных производителей, но оборудование должно быть конкурентоспособным, таким же эффективным, инновационным.
— Протекционистские меры для влияния на экономику?
— Я сторонник того, чтобы расходы капитального характера в рамках нацпроектов запускали отечественное производство, чтобы деньги пошли именно в нашу экономику на развитие новых технологий, производство нового оборудования, внутри нашего ВПК или на других предприятиях. Безусловно, это нужно сделать так, чтобы качество продукции было на высоком уровне — это ключевая задача.
— Какие нормативы нужно изменить, чтобы ввести квотирование?
— Это можно сделать постановлением правительства. Именно сейчас в части реализации нацпроектов возможна такая донастройка. Сама идея квотирования заслуживает особого внимания, но наша промышленность должна быть готова конкурировать с мировыми лидерами, особенно по качеству, уровню технологического развития. Тогда нацпроекты напрямую будут влиять на рост ВВП и другие показатели.
— Проще говоря, есть идея перенести на нацпроекты правило госзакупок лекарств: если существует достойный отечественный аналог, должны закупать именно его и формировать спрос на российское оборудование?
— Да, эти элементы можно усилить. Мы говорили о настройке наших плановых документов. Прелесть нацпроектов в том, что сформировать план закупок для нашей промышленности мы можем на горизонте пяти лет до 2024 года — определить технические характеристики томографа или другого медицинского оборудования, написать техническое условие и техническое задание по каждому году.
— На какой стадии обсуждения идея квотирования?
— Она проговаривается на площадках, в том числе на Военно-промышленной комиссии. Президент ставит задачу перед ВПК — увеличить долю выпускаемой гражданской продукции. Руководители предприятий говорили, что не видят план закупок, перспективу потребности, которая может быть сформирована до 2024 года и гарантирована бюджетным финансированием. Сейчас у нас уникальная возможность более интенсивно развить производство под потребность бюджетного сектора. Никто не будет спорить — нам нужно стремиться к тому, чтобы все средства национальных проектов остались внутри нашей экономики.
— Не так давно министр экономики Максим Орешкин раскритиковал госпрограммы. По его мнению, они превратились в болото и их следует объединить с нацпроектами. Что об этом думают в Минфине?
— Необходимость интеграции госпрограмм и нацпроектов, в том числе и с точки зрения методологии их формирования и реализации, была обозначена в подготовленной Минфином и утвержденной в начале года правительством Концепции повышения эффективности бюджетных расходов в 2019–2024 годах. Наше предложение — и здесь мы совпадаем во взглядах с Минэкономразвития — в рамках следующего бюджетного цикла переформатировать госпрограммы, дополнив существующую методологию теми позитивными наработками, которые мы получили при работе с нацпроектами: четкая увязка ассигнований с результатами, более тесная координация с регионами и т.п. Вопрос радикальности такого переформатирования как раз является сегодня предметом нашего с Минэкономразвития рабочего обсуждения. Полагаем, что госпрограммы и сейчас являются в значительной степени состоявшимся инструментом планирования. Есть целеполагание, установлены индикаторы. Несколько лет назад, когда мы перешли к формированию бюджета на основе госпрограмм, это был важный шаг на пути к повышению эффективности использования бюджетных средств и системы государственного управления в целом. Понятно, что госпрограммы нужно совершенствовать, донастраивать, но я не уверен, что сейчас стоит в корне менять подходы и тем более переходить на новые инструменты.
Решения в любом случае нужно принимать взвешенно. Я не сторонник того, чтобы каждые три или четыре года кардинально менять документы стратегического характера, бюджетного планирования.
Первый замминистра финансов Леонид Горнин
— То есть можно сказать, что госпрограммы — база, а нацпроекты — дополнительный инструмент, рассчитанный до 2024 года?
— Да, пока базовым инструментом с точки зрения бюджетного планирования является госпрограмма.
Взять и поделить
— Будет ли меняться общая оценка финансирования нацпроектов в 25,7 трлн рублей до 2024 года?
— В рамках формирования федерального бюджета мы ежегодно пересчитываем ранее запланированные объемы бюджетных ассигнований, например, в связи с уточнением макроэкономических показателей. Такая же работа проводится при формировании региональных и местных бюджетов. Поэтому сумма в 25,7 трлн рублей не является безусловной константой, но каких-то особых планов по принципиальному пересмотру объемов финансового обеспечения национальных проектов у нас сейчас нет.
— А количество проектов может измениться?
— В меньшую сторону — точно нет. Президентом уже зафиксированы направления, поставлены задачи под нацпроекты. Есть идея увеличить количество проектов, возможно даже до 14 или 15. Но они не будут называться нацпроектами, хотя по своей сути очень на них похожи. К примеру, может быть выделена национальная программа социально-экономического развития Дальнего Востока.
— В каких еще направлениях могут появиться нацпроекты?
— Может быть, в области сельского хозяйства. На различных площадках постоянно обсуждаются все отрасли, которые не попали в контур нацпроектов. Насколько быстро это произойдет, появятся ли у государства дополнительные ресурсы на реализацию других проектов, сейчас оценивать сложно.
— Принято решение, что курирующие вице-премьеры могут перераспределять финансирование в рамках нацпроектов. Они уже готовы прибегать к этой мере или даже к перераспределению средств между проектами?
— Перераспределение между нацпроектами пока фактически не реализовывалось, но такое право есть. Скорее всего, эта практика будет не слишком распространенной. Что касается перераспределения между годами, соответствующие решения приняты недавно на трехсторонней комиссии, когда мы перераспределяли средства, сдвигая бюджетное финансирование на более ранние сроки, с 2020–2021 на 2019-й. Перераспределение внутри нацпроектов в части уточнения параметров финансового обеспечения отдельных мероприятий также уже реализуется. На последней трехсторонней рабочей группе мы рассматривали дополнительное финансирование Росреестра: увеличение бюджетных ассигнований в сфере IT, чтобы повысить устойчивость функционирования электронной системы учета движимого имущества, в том числе и для граждан, ведение кадастра.
— Пока масштабных перераспределений не планируется?
— В масштабном виде нет. Я думаю, этот год покажет нам возможности реализации нацпроектов. Мы должны понимать, готовы ли, к примеру, промышленность и строительная индустрия обеспечить потребности в переселении из аварийного жилья. Не во всех субъектах РФ всё благополучно со строительной индустрией. По прошлому году до реализации нацпроектов у нас далеко не все субъекты своевременно выполняли обязательства даже при наличии финансовых ресурсов. Надо понимать, что такая неоднородность возможностей будет. Решение о перераспределении средств между разными нацпроектами может быть принято только на президиуме совета при президенте по стратегическому развитию и национальным проектам, возглавляемом председателем правительства, с предварительным рассмотрением трехсторонней рабочей группы, в состав которой входят представили Госдумы и Совета Федерации.
Ставка на регионы
— Для реализации нацпроектов чрезвычайно важен региональный аспект — именно на субъекты РФ падает не только дополнительное финансирование, но и ответственность.
— До 70% реальных исполнителей всех 12 нацпроектов являются субъекты и органы местного самоуправления. От слаженности взаимоотношений Федерации, региональных и муниципальных властей будет зависеть, насколько эффективно мы выполним поставленные задачи.
Поскольку средства для субъектов РФ на реализацию нацпроектов только в 2019 году составили более 600 млрд рублей, это был один из главных вызовов для губернаторов, для их региональных команд. 2019 год для них являлся знаковым моментом — как начнешь движение, так его и продолжишь, корректировать на марше любой проект гораздо сложнее.
— От реализации нацпроектов будет зависеть KPI губернаторов. Есть ли первые оценки по регионам?
— Для оценки региональных команд и губернаторов определены 15 показателей. Первые результаты появятся через год, особенно по объектам и мероприятиям. Могу сказать, что есть традиционно сильные регионы с сильными командами, имеющими навык и большой опыт оперативной подготовки нормативных актов, необходимых для запуска любых проектов. Это, например, Татарстан. В рамках нацпроектов могу назвать также Москву и Санкт-Петербург — они традиционно входят в группу сильных и высокоорганизованных субъектов. Есть также регионы, где в последнее время проходили крупные международные мероприятия, поэтому они получили опыт администрирования достаточно больших объемов финансовых потоков из бюджета. Эти субъекты тоже имеют высокие показатели. К сожалению, не все регионы имеют такой потенциал, и кассовое исполнение бюджетов в субъектах дифференцировано. Сейчас перед нами стоит задача подтянуть эти регионы.
— Как планируете ее выполнять?
— Планируется расширять практику проектного управления в этих регионах. Так, для 10 регионов с невысоким уровнем социально-экономического развития осуществляется разработка и принятие отдельных программ социально-экономического развития, в которых найдут отражение не только мероприятия, направленные на реализацию национальных проектов, но и иные мероприятия, направленные на ускорение экономического роста.
— О каких субъектах идет речь?
— Десять субъектов, которые попали в список: Республики Тыва, Калмыкия, Алтай, Марий Эл, Карелия, Адыгея, Чувашская Республика, Алтайский край, Курганская область, Псковская область.
— Помимо идеи с квотированием, готовятся другие законодательные инициативы в рамках реализации нацпроектов?
— Да, мы разрабатываем и другие инициативы. По межбюджетным отношениям мы готовим решение, которое повысит уровень прогнозирования для субъектов РФ. Мы будем требовать от федеральных органов власти, чтобы ресурсное обеспечение раскрывалось для субъектов не на три года, а на период полной реализации нацпроектов.
Нормативно-правовые акты будут связаны с тем, что субъекты РФ получат право заключить соглашение с федеральными органами власти на реализацию нацпроектов на весь период. Уровень софинансирования будет единый также до 2024 года. Очень важна предсказуемость на весь период реализации. Региональная власть и бизнес должны знать, а федеральные органы власти обязаны раскрыть все параметры и показатели на весь период, поскольку ответственность за достижение целевых показателей лежит не только на федеральном правительстве, но и закреплена за высшими должностными лицами субъектов РФ — нашими уважаемыми губернаторами. Для них это важное решение.
— По данным на 1 сентября госдолг регионов опустился ниже критической отметки в 2 трлн рублей. Нет опасности, что из-за софинансирования нацпроектов заимствования субъектов снова начнут расти?
— Надеюсь, это будет происходить гармонично, то есть темп роста собственных доходов за счет развития экономики позволит субъектам увеличивать расходную часть бюджета без значительного увеличения госдолга. Абсолютно точно нацпроекты потребуют дополнительных источников финансирования со стороны субъектов РФ, а после введения в эксплуатацию большого количества новой инфраструктуры в сферах образования, здравоохранения с новыми технологиями от них потребуются дополнительные средства в связи с переходом на новые стандарты предоставления услуг. Надеюсь, с учетом роста собственных доходов субъектов РФ мы найдем способ сбалансировать дополнительные расходы.
— Какой?
— В том числе через мотивацию региональной власти. Грантовая поддержка — один из ключевых инструментов повышать инвестпривлекательность, а значит, темпы роста собственных доходов. В этом году предусмотрен беспрецедентный объем грантовой поддержки — 50 млрд рублей — субъектам, у которых наблюдается положительная тенденция по выполнению 15 целевых показателей президентского ряда, в том числе в части экономических показателей: численность занятых в малом и среднем бизнесе, объем инвестиций, количество высокопроизводительных рабочих мест, уровень заработной платы.
— Сколько регионов могут получить гранты?
— Пока цифра окончательно не определена, но предполагается поощрить не менее 50 регионов. В прошлом году 20 млрд рублей были предоставлены 40 субъектам. Конечно, 50 млрд рублей между ними будут распределены непропорционально. Чем ниже рейтинг, тем соответственно меньшая сумма будет предоставлена.
KPI для вице-премьера
— KPI по выполнению нацпроектов устанавливается не только для губернаторов, но и для курирующих вице-премьеров. Существует рабочая группа, она будет решать. Я не очень понимаю, как люди, которые отвечают за нацпроекты, будут решать, кто их них лучше, а кто хуже?
— Тут как раз всё просто. Все 15 показателей президентского ряда четко определены по каждому вице-премьеру. Понятно, кто отвечает за продолжительность жизни, кто — за экономику или экспорт. Эти 15 показателей президентского ряда, за которые несут ответственность вице-премьеры, раскладываются по всем губернаторам. Это просто консолидация показателей.
На различных площадках, в том числе Госсовета, сейчас ведутся жаркие споры, когда тот или иной губернатор уверяет, что его субъекту завысили целевой показатель. Но у каждого вице-премьера всегда есть абсолютно понятный ответ на это: «Кому тогда увеличить?». Если кому-то планку понижать, кому-то нужно повышать.
— На данный момент можно выделить кого-то из вице-премьеров, чьи нацпроекты развиваются более высокими темпами?
— До появления показателей по этому году такую оценку сделать невозможно.
— Но, скажем, министр здравоохранения Вероника Скворцова недавно заявила, что продолжительность жизни растет рекордными темпами. Можно ли сказать, что вице-премьер Татьяна Голикова, которая курирует соответствующий проект, сейчас слегка впереди остальных?
— В связи с отсутствием статистических данных по другим показателям продолжительность жизни — один из тех показателей, который можно оценить уже сегодня. Да, в плане продолжительности жизни есть опережение от плана.
— Значит, можно поздравить Татьяну Алексеевну?
— Да, можно поздравить. И всех нас.
