Аз-буки-ведение: Эрмитаж показал буквари от XVII века до наших дней
Ветхий русский букварь конца XVII века, где каждой букве соответствует гравюра со средневековыми образами; рисованные листки из азбуки, изданной вскоре после войны 1812 года и смешно обыгрывающей «житуху» французов во время неудачного похода на Россию; азбуки начала XX века — эстетская с иллюстрациями Александра Бенуа и грубоватая со стихами Саши Черного: «Г — Гусь шагает, как солдат. Груша зреет — Гриша рад»... Всё это представил Эрмитаж в Арапском зале, приурочив выставку «Буквари и буквы» к началу учебного года.
Самое раннее издание в собрании — авторства Кариона Истомина и Леонтия Бунина, напечатанное в 1694 году. Более ранний рукописный вариант создавался для сына Петра I царевича Алексея. Этот же был издан для обучения грамоте боярских детей. Каждую букву иллюстрируют те элементы мироздания, на которую они называются; например, S, зело — звезда и звездозаконник (астроном), зелие (трава), зеница, змий, заяц. Эрмитажный экземпляр принадлежал детям князя Михаила Щербатова — как считают исследователи, эту книгу сохранила их мать: листочки подклеены письмами сыновей к ней. Это самый ранний печатный букварь на выставке и очень ценный экспонат.
Из книг XVIII века выделяется конволют (разные издания, переплетенные в один том) из двух азбук, немецкой и французской, с вензелем Павла I. Возможно, эти книги подарили будущему императору с его супругой Марией Федоровной, когда они навестили за границей ее родственников. На выставке представлены и другие буквари иностранных языков, но изданные уже в России: «Грамматика татарского языка» (1801) и «Начальная грамматика армянского языка» (1838). Есть даже китайский букварь времен Екатерины II.
Многие издания ценны в первую очередь провенансом, то есть происхождением и первыми владельцами. Например, вышеупомянутая азбука авторства Александра Бенуа принадлежала цесаревичу Алексею, сыну Николая II. Иные же буквари интересны художественным решением: так, «Теребенёвская азбука», выпущенная в 1815 году на основе карикатур Ивана Теребенёва, представляет собой набор карточек, сложенных в футляр. Каждая из них в красках и рифмах высмеивает недавних российских врагов. Буква В — голодные французы делят воронью тушку: «Ворона как вкусна!». Или буква И-i — изображено, как галлы оказались в плену у русского люда с вилами и косами: «И-i, ребятушки, Напартов здесь как много. Слышь, Власьевна, держи на привязи их строго».
Книжные выставки очень трудно как составлять, так и воспринимать. И понятно, почему в Эрмитаже решили расширить тему: экспозиция называется «Буквари и буквы».
— Буквы часто находят отражение в предметах, окружающих человека, — рассказала «Известиям» куратор проекта Ольга Останина. — Здесь можно увидеть и платок с буквами, и посуду, и мелкую пластику на заявленную тему. Мы хотели показать, что буквы проникали в жизнь человека не только через букварь, а, простите за тавтологию, буквально со всех сторон.
Эта экспозиция показывает, как через алфавит отражается история, будь то петровская реформа кириллицы или упрощение алфавита уже после революции. Есть здесь и выход в современность. Выделяется совсем свежий проект русского букваря, выполненный группой художников под руководством кураторов Виктора Лукина и Михаила Погарского. Это коллекционное издание — папка с графическими авторскими листами. У каждой буквы свой художник, причем работающий в близкой именно ему технике. Таким образом, эта азбука представляет еще и палитру техник: от шелкографии и офорта до линогравюры и фотополимерной печати.
В Арапском зале представлены разные форматы азбуки: и привычный нам переплет, и принципиально не сшитые листы, и свитки... Но независимо от того, рукописные перед нами буквы или печатные, утилитарная ли у них цель или сугубо эстетическая, принадлежат ли они седой древности или созданы в нашу эпоху высоких технологий, выставка эта напоминает о сакральности буквы, которая таит в себе огромную силу и требует бережного отношения. Это азбучная истина.
