ФРС снизила ставку на 25 базисных пунктов, до коридора 2–2,25%, как того ожидали 80% опрошенных экономистов с Уолл-стрит. Неприятным сюрпризом это решение не назовешь, но S&P500 на этом фоне скорректировался вниз более чем на 1%. В момент, когда огласили ставку, рынок застыл, а во время итоговой пресс-конференции главы регулятора Джерома Пауэлла пошел вниз. Основной вывод из его выступления: снижение — это превентивная мера в середине экономического цикла.
Действия ФРС можно рассматривать как попытку угодить всем сторонам, поскольку макроэкономические данные не сигнализируют о необходимости смягчения денежно-кредитной политики. Это показатель частичной утраты Федрезервом независимости от мнения рынка и президента США. Если ориентироваться на макропоказатели, то о замедлении экономики Штатов сигнализируют только инфляция (1,6% против 2% целевой) и индекс деловой активности (51,7 — близко к порогу 50, сигнализирующему о кризисе). В то время как безработица, индекс потребительской уверенности, ВВП и заказы на товары длительного пользования свидетельствуют о бурном росте экономики, а остальные показатели — об умеренном.
Поэтому не исключено, что решение ФРС было принято, чтобы не обмануть ожидания рынка. Если бы регулятор так не поступил, это бы могло вызвать коррекцию в пределах 10%. Именно поэтому по итогам торгов 31 июля фондовые площадки США упали на 1%.
Джером Пауэлл заявил о начале новой эпохи для центральных банков. Есть все основания окрестить ее эпохой легких денег. Из более чем 30 ведущих мировых центральных банков только семь повысили ставку, причем большинство сделали это в прошлом году. Средний уровень регуляторов Японии, США, Канады, Еврозоны и Великобритании, где актуальна проблема низкой инфляции и дальнейшего экономического роста, равен 0,83%. Это означает, что в случае глобального кризиса инструментарий для стимулирования экономики у центробанков развитых стран ограничен — снижать стоимость денег особо некуда. В 2008 году ключевые ставки в среднем снизились на 5%.
В 1995–1998 годы глава ФРС Алан Гринспен принял решение снизить показатель на 75 б.п. Исходя из вчерашнего сокращения ставки на 25 б.п. стимуляция экономики на этот раз не закончится однократным понижением, как бы на это ни намекал Джером Пауэлл. Вероятнее всего, Федрезерв понизит ставку еще один раз в случае улучшения показателей производства и ускорения инфляции. Рынок рассчитывает еще на два раунда в этом году с вероятностью 69%.
Есть и другой инструмент разгона экономики — количественное смягчение, или «вертолетные» деньги. Однако, исходя из опыта Японии, США и Еврозоны, оно хорошо работает только в первый раз. В дальнейшем эффект слабеет или пропадает вовсе. Например, в Японии в 2013–2016 годах оказало огромное влияние не только на фондовый рынок, но и на инфляцию. Из дефляции 0,9% ЦБ страны смог выжать 3% инфляции. К сожалению для японской экономики, долго это не продолжилось — сейчас показатель колеблется чуть выше нуля.
В США вторая фаза количественного смягчения проходила в 2010–2011 году и была эффективна только потому, что в первом квартале ЕЦБ стал повышать ставку, в результате укрепился евро. Это спровоцировало ослабление доллара и привело к увеличению экспорта и росту экономики. Также в феномене количественного смягчения имеет значение психологический фактор помощи. В условиях ожидаемого избытка ликвидности инвесторы начинают скупать активы, рассчитывая на дальнейший рост.
Фактически у ЦБ развитых стран осталось крайне мало инструментов для стимулирования экономики. Только три регулятора смогут удержать ставку выше нуля: это американский, канадский и британский. Если глобальные центробанки не смогут предотвратить рецессию, то она вызовет эффект домино. В результате ВВП развивающихся стран начнет падать, так как они ориентированы на экспорт. Прежде всего это затронет Россию, Бразилию, Китай, Индию и ряд других стран. Если говорить о возможностях нашего Центробанка, то у него есть запас прочности в виде ключевой ставки 7,25% при 5%, необходимых для стимуляции рынка. Более того, количественного смягчения как такового Банк России и вовсе не проводил, поэтому, если эта мера будет принята, она поспособствует не только экономике в целом, но и фондовому рынку. Безусловно, кризис не пройдет незамеченным, но эффект не будет столь критичным, как в памятном 1998 году.
Автор — финансовый аналитик
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
