«При новом тренере нам доверяют больше»
В этом году в российском волейболе произошли серьезные перемены. На клубном уровне прервалась гегемония «Зенита-Казани». Сильнейший клуб страны и Европы проиграл финал Лиги чемпионов, в которой побеждал в четырех предыдущих сезонах. Помимо этого подопечные Владимира Алекно уступили в решающей серии плей-офф чемпионата России, который до этого выигрывали пять раз подряд и в девяти предыдущих сезонах из десяти.
Пальму первенства неожиданно перехватил не самый богатый клуб «Кузбасс» из Кемерово, чей главный тренер Туомас Саммелвуо весной был назначен на аналогичный пост в сборной России. Он уже успел выиграть Лигу наций, имея очень молодой состав. В августе финскому специалисту и его команде предстоит в Санкт-Петербурге принять участие в отборочном турнире к Олимпиаде-2020. Если россияне займут первое место в квартете с Ираном, Кубой и Мексикой, то досрочно получат путевку в Токио. А в сентябре нашу команду ждет выступление на чемпионате Европы.
В рамках подготовки к этим соревнованиям состоялось плановое возвращение в сборную нескольких ветеранов, среди которых победитель Олимпийских игр 2012 года в Лондоне, двукратный чемпион Европы и лидер казанского «Зенита» Максим Михайлов. В интервью «Известиям» 31-летний волейболист поделился мнением о работе с новым тренером национальной команды, рассказал о неудачах своего клуба и конкуренции в отечественной Суперлиге.
— Вам уже довелось потренироваться под началом нового главного тренера сборной?
— Да, восемь дней тренировался под руководством Саммелвуо начиная с 22 июля. Скоро с командой и тренерами соберемся снова и начнем подготовку к олимпийскому отбору.
— Успели понять, чем работа с Саммелвуо отличается от тренировок с его предшественниками?
— В первую очередь я бы отметил доверие к ребятам. Никто не контролирует соблюдение нами режима — все предоставлены сами себе. Есть определенное расписание, которого мы придерживаемся, а вне его рамок каждому позволено вести себя так, как он хочет. Разумеется, это не значит, что можно жестко нарушать режим. Но этого никто из игроков и не собирается делать. Все понимают, что для хорошей готовности надо поддерживать свой организм в надлежащем состоянии, тщательно контролировать свой отдых, режим сна и прочие нагрузки в быту. Но тренеры нам позволяют самостоятельно регулировать эти моменты.
— Условно говоря, когда нет тренировок и собраний, вы теперь можете в любое время покидать тренировочную базу?
— Сейчас неважно, когда ты ложишься спать — хоть днем устраивай тихий час в свободное время, хоть в два часа ночи ложись. Главное, как ты готов к тренировкам и играм. Понятно, что никто сам по себе не станет злоупотреблять этим доверием и тот же режим сна будет нормально контролировать сам. Просто со стороны тренера нет жестких рамок. Как и нет теперь обязательного времени прихода на завтрак, обед или ужин, хотя раньше это не только было, но могли выразить и недовольство, если ты опоздал на одну-две минуты.
— Насколько жестко раньше контролировали режим сна? Вплоть до того, что кто-то из тренеров сидел в холле отеля или базы и засекал, кто во сколько покидает здание и возвращается?
— Нет, до такого не доходило. Специально никто не шпионил за нами. Но, если случайно натыкались на тебя в холле во время, выделенное на сон, возникали вопросы.
— Штрафовали?
— Были разные наказания. От простого выговора до отчисления из сборной.
— В тренировочном процессе что нового увидели при Туомасе Саммелвуо?
— В плане тренировок изменения не кардинальные. Возможно, я что-то новое увижу в тактике, но это станет понятно только во время официальных игр, которых у меня в сборной при Туомасе пока не было. Заметно то, что на тренировках нас не заставляют работать строго по заранее прописанному шаблону. То есть тебе не говорят, что, получив мяч в конкретной точке, ты должен пасовать именно этому игроку, а не другому, а бить в строго отмеченную точку площадки и ни в коем случае не менять направление удара. При Саммелвуо нам разрешают самостоятельно принимать решения, исходя из того, какая ситуация в данный момент на площадке. Если ты видишь, что более эффективным будет пробить в другую точку, а то и вообще подправить мяч, ты волен действовать именно так.
— Вы сказали, что пока не знаете, как поменяется тактика. Просматривая со стороны матчи Лиги наций, что-то замечали в этом плане?
— Мне показалось, что сейчас в сборной больше внимания уделяют обороне. Заметно, что команда допускает гораздо меньше ошибок, улучшилась игра на приеме и блоке. Не могу сказать, что раньше совсем над этим не шла работа, но всё-таки гораздо больший акцент тренеры делали на атакующих действиях.
— Это похоже на тот волейбол, с помощью которого «Кузбасс» Саммелвуо обыграл ваш «Зенит-Казань» в финале Суперлиги?
— В целом да, больших отличий не вижу. Тем более сейчас в сборной довольно много ребят из «Кузбасса». Так что общие принципы работы схожи.
— За счет чего «Кузбасс» отобрал у вашего клуба чемпионство?
— У них очень грамотно подобран коллектив. Есть талантливые ребята, чьи лучшие качества используются тренерами. Каждый знает свой маневр и очень дисциплинированно действует на площадке. Не говоря уже про то, что волейболисты кемеровской команды в матчах с нами поймали кураж.
— Что помешало в этом сезоне «Зениту» вновь победить в Лиге чемпионов? Пресыщенность трофеями чувствовалась?
— Я бы так не сказал. Мы ведь большую часть сезона достаточно качественно играли. В том числе в концовке, когда присутствовали и эмоции, и организация игры, и желание побеждать. Но в конкретных решающих встречах — как в Лиге чемпионов, так и в чемпионате России — мы не сумели показать цельный волейбол. Хорошо играли лишь отрезками. Наша игра рассыпалась на отдельные куски, чем воспользовались соперники, которые не прощали нам ни малейших ошибок.
— За последний год команду покинуло несколько ключевых игроков, в частности перед прошлым сезоном ушел Вильфредо Леон, сейчас — Мэттью Андерсон. Насколько изменится игра «Зенита» в следующем сезоне?
— Думаю, этого пока точно не знает никто из нас — ни волейболисты, ни тренеры. Да, определенные коррективы будут. Всё-таки уходят одни игроки, бывшие ключевыми все эти годы для «Зенита», приходят другие. Но есть и игровая концепция главного тренера. Вряд ли Владимир Романович Алекно будет ее слишком масштабно менять. Поэтому только сезон покажет, как мы будем играть, когда все эти факторы сойдутся вместе. В любом случае у всех в клубе есть желание вернуться на вершину и доказать, что неудачи прошлого сезона были случайностью для Казани.
— То, что гегемония «Зенита» прервалась, говорит о росте конкуренции в чемпионате России? Или это был отдельный всплеск, связанный с конкретной командой?
— Я думаю, дело в росте уровня национального первенства. Могу сказать за себя, что и в предыдущие сезоны «Зениту» было сложнее становиться первым внутри страны, чем раньше. Я бы не связывал чемпионство «Кузбасса» с какими-то разовыми факторами. Постепенно увеличивается число сильных волейболистов в наших клубах. Приятно, что это происходит за счет нашей российской молодежи, которая развивается и уже играет ведущие роли. Поэтому уровень противостояния в Суперлиге стал повышаться. За счет этого Казани удавалось так долго оставаться на вершине в Европе, четыре раза подряд выиграв Лигу чемпионов, а в позапрошлом году победив еще и в клубном ЧМ.
— Вас поэтому не удивило, что сборная России с большим количеством молодежи сейчас уверенно выиграла Лигу наций?
— Да, сейчас талантливых ребят у нас много. Тем более часть из них уже имеет солидный международный опыт. И показала свой класс в Лиге наций, особенно в финальном раунде и решающем матче с США (3:1) на их площадке.
— Вас не пугает такая конкуренция?
— Нет, конечно. Это здорово, что сейчас есть столько ребят для сборной. Такая конкуренция подстегивает и нас, людей, которые уже долгое время выступают за национальную команду. Без молодых волейболистов высокого класса мы бы уже остановились в развитии, и ничего хорошего из этого не вышло бы.
— Сейчас конкуренция выше, чем была перед золотой Олимпиадой в Лондоне, когда Владимир Алекно чуть ли не с операционного стола брал в команду значительную часть игроков?
— Возможно, конкуренция сейчас повысилась, но я бы не сказал, что так уж сильно. Тогда, в 2012 году, у Владимира Романовича были свои причины до последнего верить в восстановление ребят. В той команде большинство игроков вместе выступали уже три-четыре года. Сложились четко наработанные связки, и резко перестраивать их прямо перед началом Игр в Лондоне было чревато большими проблемами. Поэтому приходилось рисковать и везти туда недолечившихся Сергея Тетюхина, Александра Волкова и меня, а также парней, которые еще по ходу предолимпийской Мировой лиги имели проблемы со здоровьем. Но я не уверен, что и сейчас, если резко выдернуть из состава двух-трех молодых волейболистов, у тренеров не возникнет тех же проблем.
— Чего ждете от предстоящих олимпийского отбора и чемпионата Европы?
— Про чемпионат Европы пока не думаем. Сейчас главное — пройти на Олимпиаду. Здесь нельзя обращать внимание на другие турниры, будто мы уже решили задачу с Токио. Мы ни в коем случае не имеем права недооценивать соперников. Тем более нам будут противостоять Иран, уже показавший себя сильной командой в Лиге наций, а также обновившаяся и очень интересная Куба. Ну и к Мексике надо отнестись с максимальной серьезностью.
