Блондинка вне закона: привести себя в порядок можно лишь в одном СИЗО Москвы
Рутинная процедура стрижки стала в столичных СИЗО проблемой. «Известия» ранее сообщали, что с жалобами на отсутствие такой услуги к членам ОНК обращались приговоренный к 13 годам лишения свободы полковник МВД Дмитрий Захарченко, экс-сенатор Рауф Арашуков и его отец Рауль Арашуков. В подавляющем большинстве изоляторов нет своих парикмахеров. Исключением стало СИЗО №6 на юго-востоке столицы. Посещая его с проверкой, обозреватель «Известий», член ОНК Москвы Борис Клин поговорил с мастером о модных тюремных прическах и ознакомился с прейскурантом.
Мастер Надя
Местный парикмахер, молодая девушка Надежда А. до ареста получила профильное образование в калужском колледже. В СИЗО № 6 она работает в хозотряде по специальности, отбывая наказание за преступление, связанное с незаконным оборотом наркотиков.
Парикмахерская в изоляторе состоит из двух небольших комнат. В одной из них — столик с глянцевыми журналами, как в обычных салонах красоты на воле. Пролистав их, клиенты могут познакомиться с новинками моды. Тут же стоят шкафчики с инструментами и стерилизаторы. Теоретически они должны быть в каждой парикмахерской, на практике — есть не везде. Но в СИЗО своя специфика: здесь точно известно, кто из посетителей болен ВИЧ или другим опасным инфекционным заболеванием.
— Для больных ВИЧ у меня отдельный набор инструментов, но в любом случае стерилизуется всё, — рассказывает Надежда.
Во второй комнате — рабочее место. Одно кресло, зеркало. Всё как обычно. Даже прейскурант висит. Всё оборудование, инструменты и расходные материалы приобретает администрация изолятора.
Тюремный прейскурант
Стрижка в СИЗО — услуга платная (деньги списываются с лицевого счета заключенного, открытого в изоляторе, наличные там запрещены). Женская стоит от 350 до 600 рублей. Мужская — 420. В СИЗО № 6 относительно недавно содержались и мужчины, бывшие сотрудники правоохранительных органов, потом их перевели в другой изолятор, но несколько мужчин-заключенных там продолжают находиться. За мытье головы, как и на воле, своя наценка.
— Что у ваших клиенток считается самым модным?
— Модно мелирование, вот как у меня, — отвечает Надежда, указывая на свою челку. — И еще женщины тут борются с сединой, окрашивают волосы, чаще всего становятся блондинками.
Мелирование стоит от 1250 до 1750 рублей, а окраска волос — от 600 до 1,1 тыс. рублей.
Кроме того, мастер здесь делает маникюр и педикюр. Маникюр — 600 рублей. А вот «наращивание искусственных ногтей» — 1,6 тыс. рублей.
Осужденная во время посещения салона красоты
По словам Надежды, в парикмахерской СИЗО оказывается практически весь спектр услуг, доступных на воле, кроме татуажа бровей. Его не делают. А вот просто подстричь брови, скорректировать их форму — пожалуйста.
Как рассказала Надежда членам ОНК, в день она принимает обычно 5–6 клиентов.
— Но если с полным набором, не только прическа, но и маникюр с педикюром, тогда на такую клиентку уходит весь рабочий день, — уточнила она.
В ОНК Москвы уникальный опыт СИЗО № 6 по организации парикмахерской не просто приветствуют, а считают достойным распространения в других следственных изоляторах, потому что лишение человека возможности иметь опрятный внешний вид следует расценивать как обращение, унижающее человеческое достоинство.
За стрижкой — к следователю
В мужских следственных изоляторах парикмахерских нет, хотя правила внутреннего распорядка (ПВР) СИЗО, утвержденные приказом Минюста, и федеральный закон о содержании под стражей обвиняемых и подозреваемых допускают оказание платных услуг. Таких, в частности, как «модельная стрижка, укладка волос на голове, бритье». А кроме того, ПВР предписывают заключенным СИЗО иметь «опрятный внешний вид».
Но в мужских СИЗО ограничиваются выдачей в камеры машинок для стрижки. Делать это заключенные должны самостоятельно, они могут также попросить о помощи сокамерников. И не всегда это получается красиво. Кроме того, нет никакой уверенности в том, что эти машинки проходят качественную дезинфекцию, а это чревато заболеваниями. При этом иметь свою машинку для стрижки правила внутреннего распорядка не позволяют.
У входа в следственный изолятор «Лефортово»
К примеру, в СИЗО федерального подчинения «Лефортово» (ФКУ СИЗО-2 ФСИН РФ) машинки для стрижки сломались. Ответственный секретарь ОНК Москвы Иван Мельников предложил администрации изолятора помощь в получении машинок в виде благотворительной помощи, предусмотренной законом и методическими рекомендациями ФСИН. Но получил отказ.
«Известия» обратились в пресс-службу ФСИН РФ с просьбой разъяснить причины отказа в получении машинок для стрижки. В полученном ответе говорится, что в упомянутых рекомендациях ведомства устанавливается «право администрации учреждения, но не обязанность принимать во владение и пользование материально-технические ресурсы, финансовые средства и имущество» и «администрация вправе отказать в приеме благотворительной помощи исходя из отсутствия потребности в указанном имуществе, а также ввиду наличия других оснований».
«Учитывая организационно-логистические причины, в настоящий момент прием благотворительной помощи в ФКУ СИЗО-2 ФСИН России не осуществляется», — говорится в ответе пресс-службы ФСИН. В нем также отмечается, что заключенные могут с разрешения следователя пригласить в СИЗО парикмахера с воли.
