Одиноким предоставляется: 70% хосписов заняты непрофильными пациентами
Количество паллиативных коек в медучреждениях России достигло мирового уровня, однако хосписы и профильные отделения в больницах на 70–85% заняты людьми, которых просто некуда пристроить. Об этом говорят данные мониторинга проекта ОНФ «Регион заботы». Как сообщила «Известиям» его руководитель, глава Московского многопрофильного центра паллиативной помощи столичного департамента здравоохранения Нюта Федермессер, на деле доступность паллиативной помощи колеблется от 7% (в ДВФО) до 36% (в СЗФО). На последнем заседании совета при правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере об этом доложили вице-премьеру Татьяне Голиковой. В аппарате зампреда «Известиям» сообщили, что разработку дорожной карты по доступности паллиативной помощи планируется поручить Минздраву и Минтруду.
Как пояснили «Известиям» в Минздраве, в 2018 году в России функционировало 13 093 паллиативных коек для взрослого населения и 718 коек для детей. В общей сложности в стране работало 897 кабинетов паллиативной медпомощи для взрослого населения, 520 профильных отделений, 74 хосписа, а также 640 отделений и 15 домов сестринского ухода.
По словам руководителя Московского многопрофильного центра паллиативной помощи столичного департамента здравоохранения Нюты Федермессер, мировые стандарты предусматривают организацию 10 паллиативных коек на каждые 100 тыс. населения. По статистике, во многих российских регионах этот показатель соответствует мировому уровню, а где-то — например, в Тверской области - даже превосходит его.
Однако на деле доступность паллиативной помощи в стране колеблется от 7% (в ДВФО) до 36% (в СЗФО), подчеркнула она. Мониторинг ситуации в 132 учреждениях здравоохранения и 78 учреждениях соцзащиты (его проводили эксперты проекта ОНФ «Регион заботы») показал, что до 85% коек в отделениях паллиативной и сестринской помощи заняты людьми с самыми разными проблемами — как медицинскими, так и социальными. В них размещают в основном одиноких пожилых или лежачих больных, которым требуется помощь специалистов и реабилитация (15–20%). На паллиативные койки кладут и одиноких инвалидов (5–10%), и тех, кому нужен круглосуточный сестринский уход (15%). До 8% мест в некоторых паллиативных отделениях занимают асоциальные граждане и бомжи.
Чуть лучше ситуация в хосписах — там до 30% мест достается паллиативным больным, а все остальные койки заняты различными категориями людей, нуждающихся в уходе и социальных услугах.
Порядок в документах
Согласно положению об организации оказания паллиативной медпомощи, зарегистрированному Минюстом 26 июня, она предоставляется как на дому, так и в стационаре.
— Мест для паллиативных пациентов требуется меньше, чем создано в стране, — пояснила «Известиям» Нюта Федермессер. — Потому что на первом этапе паллиативную помощь люди должны получать в отделениях многопрофильных больниц, а затем преимущественно на дому. Хосписы должны быть лишь составной частью ухода за больными в конце жизни. В России же доступность паллиативной помощи измеряется койками, а это значит, что на местах достаточно открыть отделение с лицензией, чтобы наверх ушел отчет о том, что она доступна.
При этом инфраструктура для оказания помощи на дому в нашей стране по-прежнему не развита, отметила она. Необходимы автомобили для транспортировки больных и разъездов сотрудников от места работы до дома пациента. Кроме того, требуется выстроить взаимодействие между хосписом на дому и участковым врачом пациента, а также между паллиативной и социальной службами каждого района. Но прежде всего нужны обученные люди, которые будут приходить к пациентам.
В Минздраве «Известиям» сообщили, что в 2018 году в России была организована работа 382 выездных патронажных служб. 355 нуждающихся в паллиативной медицинской помощи пациентов (из них 144 ребенка) были обеспечены на дому аппаратами для искусственной вентиляции легких.
— Вроде и койки есть, и выездные службы, а помогают всё равно не всем, — отметила глава Московского многопрофильного центра паллиативной помощи. — Потому что нет системы выявления и учета нуждающихся в помощи. У тех, кто организует и оказывает помощь на местах, нет понимания главного — кто наш пациент. Нет даже терминологической базы — что такое койка милосердия, сестринская или паллиативная койка. Кого везти в хоспис? Умирающего? Старого и немощного? А как понять, он умирает или еще нет? Он должен быть совсем зеленый или не совсем?
Пациент и закон
В Минздраве «Известиям» рассказали, что в 2019 году в законе «Об основах охраны здоровья граждан» было расширено понятие «паллиативная медицинская помощь». Также изданы несколько приказов, в том числе о порядке взаимодействия медорганизаций по этому вопросу, приняты клинические рекомендации по паллиативным больным и разработаны профстандарты врача-специалиста и сиделки. Разработан проект целевой программы «Развитие системы паллиативной медицинской помощи» на 2019–2024 годы.
Однако, по мнению Нюты Федермессер, необходима не только нормативная база, но и обучающие программы и практика для специалистов. Нужно определить критерии для перевода пациентов из одного отделения в другое и научить применять эти критерии на практике, считает она. Разработка стандартов и протоколов оказания паллиативной или сестринской помощи займет годы.
— Непрофильное использование паллиативных коек — зло не только для пациентов и их семей, но и для системы здравоохранения, для финансов, это имиджевые риски для целой отрасли, — подчеркнула глава центра паллиативной помощи.
На заседании совета при правительстве РФ по вопросам попечительства в социальной сфере Нюта Федермессер обратилась к вице-премьеру Татьяне Голиковой с просьбой поручить Минздраву и Минтруду разработать дорожную карту по повышению доступности паллиативной помощи. Главная задача этой карты — определение критериев для грамотной маршрутизации пациентов. В аппарате зампреда правительства «Известиям» сообщили, что в проект поручений, который уже находится в разработке, этот пункт включен.
