На большом воздушном шаре: российские композиторы озвучили Мельеса
Российские композиторы отправились в космос. В проекте «Путешествие на Луну», представленном в московском Музее Скрябина, работы классика немого кино Жоржа Мельеса демонстрируется под новую музыку — специально написанный «Дивертисмент». Но коллективный саундтрек с элементами перформанса призван не комментировать видеоряд, а, напротив, преодолеть его притяжение.
Демонстрация немых фильмов с живым музыкальным сопровождением — специально созданным или восстановленным — стала уже традицией. Достаточно вспомнить недавний эксперимент «Персимфанса» в Зарядье — реконструкцию шумомузыкального оформления Эдмунда Майзеля для «Броненосца «Потемкин» — и российскую премьеру реставрированной копии «Человека с киноаппаратом» Дзиги Вертова с новой оркестровой партитурой Мурата Кабардокова.
Концепция «Путешествия на Луну», однако, иная. Композиторы не стремились буквально озвучивать изображение на экране. Исходный материал — фильмы «Завоевание полюса» (1912), «Синяя борода» (1901) и «Золушка» (1899) — трактованы как часть мультимедийного синтеза, своего рода видеоарт, образующий с авангардными партитурами «звукозрительный контрапункт» (знаменитый термин Эйзенштейна).
«Первые опытные работы со звуком должны быть направлены в сторону его резкого несовпадения со зрительными образами» — писали в своем манифесте «Заявка» Эйзенштейн, Александров и Пудовкин в 1928 году, в преддверии эры звукового кино. Композиторы «Путешествия на Луну» будто последовали их завету.
Артур Зобнин сопроводил фрагмент «Завоевания полюса» повторяемыми авангардными формулами, лишь в отдельных моментах пересекающимися с монтажом видео. Щебетания флейты-пикколо и скрипки вкупе с эксцентричными репликами бас-кларнета и виолончели создавали ощущение вневременной буффонады. В Мельесе автор увидел, по его признанию, «прообраз современных вирусных видео, дорогие сердцу гифки», потому саундтрек решен как «признание в любви интернет-культуре, техномузыке и зацикленным изображениям».
Еще дальше пошел Ярослав Судзиловский: в музыке к «Синей бороде» он отражает не само действие фильма, а ощущения от его просмотра воображаемым зрителем с «сюрреалистическим полушизофреническим мировосприятием» (по определению композитора). Видеоряд читается не как традиционное повествование, а как сон, где логические связи взорваны эксцентрикой.
Порой Судзиловский и вовсе смещает внимание публики с экрана на сцену. Музыкантам МолОт-ансамбля пришлось петь, шептать, вскакивать с мест и даже отбивать чечетку (с чем, надо признать, они справились не хуже, чем с традиционными обязанностями инструменталистов). В итоге получилась экстатическая пляска образов — визуальных и звуковых, киношных и реальных, по-барочному изысканных и вместе с тем ироничных.
Все авторы так или иначе обыгрывали мельесовский юмор, а наивность раннего немого кино, примитивность спецэффектов превращали в метамодернистский стеб, порой не боясь менять смысл исходного материала. Так, Настасья Хрущева в «Завоевании полюса» обыграла «страшный» образ мельесовского северного великана, смешав парижское с нижегородским. «Qu'est-ce que c'est? Qu'est-ce que c'est? Это русский Дед Мороз! Разящий, карающий!» — скандировала в бешеном темпе вышедшая к микрофону Хрущева, пока бутафорская голова на экране смешно пожирала человечков.
В финальном эпизоде — «Золушке» — Роман Цыпышев довел веселье до абсурда: сопроводил танец героев музыкой, которая в какой-то момент идет вразнос и окончательно отрывает образы Мельеса от реальности. Кстати, собственно фильма «Путешествие на Луну», давшего название проекту, здесь как раз и нет. Но весь «Дивертисмент» воспринимается как веселая метафора того безумия, каким в начале XX века казалось покорение космоса.
