«Нет оснований обвинять нас в манипулировании валютным курсом»
Центробанк готовит иски к владельцам и менеджерам негосударственных пенсионных фондов, которые довели бизнес до плачевного состояния. Изменения планируется внести и в механизм санации банков. Они коснутся правил продажи кредитных организаций после оздоровления, а также ответственности собственников и контролирующих лиц проблемных банков — арест на их активы предлагают накладывать до суда. Об этом, а также о судьбе программы индивидуального пенсионного капитала, возможности продажи доли в Национальной платежной системе, смягчении валютного контроля и многом другом в интервью «Известиям» рассказала председатель Банка России Эльвира Набиуллина.
«Накопительный элемент должен вернуться»
— Недавно ЦБ опубликовал данные по доходности негосударственных пенсионных фондов, и показатели некоторых оказались плачевными. Есть ли у вас планы мотивировать НПФ работать эффективнее?
— Многое, безусловно, зависит от эффективности управления пенсионными накопления. Мы видим, что разные пенсионные фонды показывают разные результаты и разброс доходности достаточно большой. Вы правильно поставили вопрос: нужно создавать стимулы для повышения эффективности управления пенсионными накоплениями. Мы это делали и делаем. Существенное изменение, которое, может быть, не все заметили: введена так называемая фидуциарная ответственность негосударственных пенсионных фондов. Это означает, что они должны возмещать убытки, если будет доказано, что они вложились в активы не на наилучших условиях, существующих на рынке.
— А когда вы уже начнете наказывать фонды?
— Пока ни одного случая применения санкций за нарушение у нас не было, но есть и второе направление: требование о возмещении убытков собственниками и менеджментом, которые довели фонды до плачевного состояния. Сейчас ведется юридическая работа для подачи таких исков.
— О каком количестве фондов идет речь?
— Есть некоторое количество. Из тех, кого можно назвать, — фонды, входящие в крупные группы, которые сейчас находятся на санации.
— Рынок НПФ с тревогой ожидает 2022 года, когда начнутся массовые выплаты накопительной пенсии. Поступлений в систему нет с 2014-го, доходность падает, а законопроект об индивидуальном пенсионном капитале (ИПК), разработанный ЦБ и Минфином, до сих пор не внесен даже на общественное обсуждение. Есть ли прогресс в этом вопросе или документ пал жертвой пенсионной реформы, стартовавшей в этом году?
— Действительно, в связи с мораторием на пенсионные накопления по прежней системе в какой-то период выплаты начнут превышать поступления. По нашей оценке, это произойдет в 2025 году. Но важно отметить, что никаких проблем для пенсионеров это не повлечет. Мы следим за ликвидностью и срочностью активов, и когда придет время больших выплат, фонды справятся со своими обязательствами.
По ИПК наша позиция не изменилась. Я считаю, что в нашей стране должна быть создана система, которая позволит людям накапливать на старость. Поэтому мы совместно с Минфином проработали концепцию ИПК и рассчитываем на то, что будет активная общественная дискуссия. У нас есть обоснованная уверенность, что эта система позволит увеличить пенсии будущим пенсионерам. Она ориентирована прежде всего на людей, которые начинают свою трудовую деятельность. Мы считаем, что и накопительный элемент в нашу пенсионную систему должен вернуться. Но то, когда начнется широкое обсуждение, во многом зависит от правительства — оно обладает правом законодательной инициативы.
— Будет эффективна эта система без обязательного к ней подключения? Опыт других стран показывает, что добровольный принцип, увы, не работает.
— Я считаю, что добровольность — очень важный элемент доверия к этой системе. В ИПК меняется сам подход к пенсионным накоплениям. Сейчас многие воспринимают их не как свои собственные деньги, поскольку взносы в пенсионные фонды перечисляли работодатели и эти деньги не были собственностью гражданина. В связи с состоянием бюджета было принято решение о прекращении отчислений, то есть люди увидели, что на эти деньги они не могут рассчитывать после выхода на пенсию. Для нас очень важно, чтобы человек сам принимал решение, участвовать или не участвовать в ИПК. А задача государства — сделать эту систему выгодной людям.
— Есть ли у ЦБ оценки, сколько людей может подключиться к ИПК добровольно и осознанно?
— Мы считаем, что подключиться может достаточно большое число людей — десятки миллионов. Расчеты делали на разные варианты, чтобы еще понять, как может функционировать эта система.
Председатель Банка России Эльвира Набиуллина
— А оценки для инвестиционного потенциала пенсионных накоплений в качестве источника длинных денег?
— Пенсионные накопления — долгосрочный инвестиционный ресурс, который может использоваться для развития экономики. В свою очередь, экономическое развитие — источник дохода для будущих пенсионеров. Уже сейчас НПФ достаточно много вкладывают в корпоративные облигации, у них есть возможность инвестировать и в акции. Еще мы предусматриваем возможность для фондов вложения при первичном размещении акций.
У нас есть разные сценарные оценки по инвестиционному потенциалу в зависимости от количества участников. В рамках той концепции, которая сейчас рассматривается, ежегодный прирост объема пенсионных накоплений через несколько лет может составить до 2 трлн рублей.
— Может, стоит уже отказаться от системы ИПК? Не обсуждаются альтернативные варианты?
— Не слышала о таких серьезных обсуждениях.
— Когда будет внесен законопроект по санации НПФ?
— Мы его готовим. Пока нет института санации пенсионных фондов, а, на наш взгляд, он нужен. Да, существует система гарантирования, но она касается обязательных пенсионных накоплений, а если НПФ сталкивается с трудностями, то могут пострадать пенсионные резервы, которые многие годы аккумулировались по корпоративным пенсионным программам. В ряде случаев может оказаться более эффективным механизм санации. Мы надеемся, что законопроект будет внесен скорее всего в осеннюю сессию.
— Но ведь гарантирование пенсионных резервов тоже предусмотрено?
— Сейчас нет. В рамках работы по созданию новой системы ИПК мы предлагаем, чтобы под гарантии попадали и пенсионные резервы.
Открытая продажа по долям
— Готовятся ли какие-либо изменения в механизм санации банков, например с точки зрения их продажи? Все-таки сейчас процесс оздоровления проходят крупные кредитные организации.
— Кардинальных законодательных изменений не готовится. Два года назад механизм санации банков был подвергнут существенной трансформации. Возможна некоторая настройка, но даже не самого механизма оздоровления, а процедуры продажи санированных кредитных организаций. У нас уже был опыт с Азиатско-Тихоокеанским банком. Мы видим, что нужны процедурные изменения, в том числе по расширению способов продажи, потому что сейчас единственная возможная процедура — открытый аукцион. Проблема в том, что если открытые торги не состоялись, то у нас нет возможности продать банк единственному покупателю. При этом мы должны будем готовиться к продаже крупного банка «Открытие» с капиталом больше 300 млрд рублей. Сделать это сразу на открытом аукционе проблематично, поэтому мы хотели бы большей гибкости в этом вопросе.
— Планируются изменения, чтобы санируемые банки продавались не на аукционе, а, например, стратегу напрямую?
— Да, а также размещение на открытом рынке, на бирже частями, что особенно важно для крупных банков. Естественно, что речь о большей гибкости только при сохранении прозрачности продажи.
Офис банка «Открытие»
— Когда может наступить момент продажи «Открытия»?
— Будет зависеть и от конъюнктуры, но мы считаем, что к 2021 году банк должен быть готов к продаже. Очень важно, чтобы он накопил некоторую историю, которая убедит инвесторов, что их вложения принесут прибыль. Банк уже выполняет все нормативы, то есть это обычный нормальный банк, но нужно некоторое время, чтобы инвесторы убедились в устойчивости его финансовой модели.
— Какие еще изменения готовятся?
— Нам нужно серьезно улучшить положение с ответственностью собственников и менеджеров за ситуацию в банках и не только в случае отзыва лицензии, но и когда государство тратит большие средства на санацию. Мы не только готовим иски по возмещению убытков собственниками и контролирующими лицами, но обсуждаем и вопрос целесообразности досудебных обеспечительных мер.
Судебные процедуры часто затягиваются и часто специально, чтобы в этот период бывшие собственники успели реструктурировать свои активы, «замести следы» и уйти от ответственности по возмещению убытка. Поэтому мы хотим обсудить с законодателями возможность введения в этом случае обеспечительных досудебных мер. То есть наложение ареста на активы собственников и контролирующих лиц, чтобы они через цепочку из нескольких сделок не оказались там, где мы их уже не достанем. Необходимо, чтобы активы можно было вернуть и возместить средства, которые государство тратит на санацию.
Ответ внешним вызовам
— Рубль заметно укрепился в последнее время. Как вы можете в этой связи прокомментировать информацию, что США могут включить Россию в список стран, манипулирующих курсом своей валюты, за занижение стоимости рубля?
— У нас плавающий курс. Мы не проводим интервенций, которые направлены на поддержание определенного курса рубля. Центробанк закупает валюту для Минфина только в рамках бюджетного правила, которое призвано обеспечивать независимость экономики от нефтяных цен, а не направлено на поддержание того или иного курса рубля. Нет совершенно никаких оснований обвинять нас в манипулировании валютным курсом.
— Тем не менее сейчас активно меняются прогнозы по курсу на нефть в сторону повышения. Может, стоит поднять планку отсечения по бюджетному правилу хотя бы до $50?
— Есть такая традиция: улучшать прогноз цен на нефть, когда они высокие, и ухудшать, когда низкие. Мы стараемся таких метаний избегать, поэтому Банк России придерживается достаточно консервативного подхода к прогнозу цен на нефть. Мы видим тенденции, которые не позволяют считать нынешнюю высокую цену гарантированной на долгосрочный период. Поэтому в прогнозах Центробанка мы ориентируемся на базовый сценарий, где заложена цена существенно ниже нынешней.
Бюджетное правило нецелесообразно менять. Хотя бы потому, что правило есть правило и действует вне зависимости от конъюнктуры сырьевого рынка. При этом оно придает дополнительную силу российской экономике, создавая условия ее стабильного функционирования в меньшей зависимости от динамики сырьевых цен.
— Экономика готовится к большим денежным вливаниям. Пенсии повысили, на нацпроекты предусмотрена сумма в 25,7 трлн рублей на шесть лет. Есть ли у Центробанка оценки, как это может повлиять на инфляцию? Предполагаете ли вы меры по нейтрализации этой массы или существующих инструментов достаточно?
— Конечно, мы оцениваем крупные проекты с точки зрения возможного инфляционного влияния. То, что пенсии будут расти выше инфляции, и будет означать рост уровня жизни пенсионеров. Наши расчеты показывают, что от повышения пенсий нет значимого инфляционного влияния и давления.
Дополнительные расходы бюджета на реализацию национальных проектов — действительно очень большие суммы, приблизительно 1% ВВП в год. Инфляционное влияние зависит от отдачи, от эффективности этих проектов. Если в результате мы получим повышение производительности труда, то в терминах Центробанка это означает, что повысятся потенциальные темпы экономического роста. Тогда от этих трат не будет никакого инфляционного давления, просто потенциал экономики вырастет.
Если траты будут не очень эффективными, возможен инфляционный эффект, и тогда нам нужно будет реагировать мерами денежно-кредитной политики. Мы надеемся, что нацпроекты будут эффективно реализованы.
— Осенью прошлого года Центробанк дал рекомендации банкам на случай введения жесткого сценария санкций. Прошло полгода. Изменилась ситуация, подверглись ли ваши советы актуализации?
— Это были даже не рекомендации, не советы — у нас были планы по каждому банку в зависимости от того, что представляет собой кредитная организация, какая у него структура портфеля, активов и пассивов. Мы расписали действия со стороны банка и ЦБ, чтобы максимально быстро разрешить вопросы, с которыми они могут столкнуться. Мы постоянно находимся в контакте и актуализируем информацию. В зависимости от того, какие могут быть санкции или какие операции могут быть запрещены, мы просчитывали разные варианты, чтобы клиенты минимально почувствовали это на себе.
— В начале марта Госдума в первом чтении приняла законопроект, который наделяет ЦБ правом согласовывать списки компаний, которые могут не возвращать валютную выручку из-за санкций? Зачем понадобились эти изменения? Компании злоупотребляли льготой и оставляли валюту за рубежом без оснований?
— Сейчас мы не видим злоупотреблений, эти изменения — просто донастройка законодательства для лучшего контроля рисков и ПОД/ФТ и финансовой стабильности.
— Тогда зачем участие ЦБ в согласовании списков?
— Я считаю, что это необходимо, поскольку возврат валютной выручки — один из элементов валютного контроля, борьбы с незаконным выводом денег за рубеж. Этот механизм работает. Мы обсуждаем с правительством, и бизнес ставит вопрос, чтобы перейти к другим, более риск-ориентированным способам контроля за незаконными операциями. В том числе мы согласились не требовать возврата экспортной выручки компаний — несырьевых экспортеров, если выручка в рублях. Постепенно для них же уменьшать долю необходимого возврата валютной выручки и в валюте. Нам важно не утратить контроль над незаконным выводом средств за рубеж, который значительно снизился в последние годы.
«Комиссия должна быть низкая»
— Как вы оцениваете запуск системы быстрых платежей? Планируются ли корректировки с учетом пилотного проекта?
— Я оцениваю начало проекта как хорошее, банки проявляют большой интерес к участию в нем. На данный момент уже подключено 14 кредитных организаций, из них семь относятся к системно значимым, 100 подали заявки и проходят подготовку своих систем и сертификацию. Мы видим, что СБП востребована, у отдельных банков платежи растут на 10–15% в неделю. Пока, конечно, объемы небольшие, что естественно — это новый продукт, который осваивают и банки, и клиенты. Тем не менее, на сегодня в системе было проведено уже более 416 тыс. платежей на 3,5 млрд рублей.
Необходимости в больших корректировках мы не видим, но полагаем, что все универсальные банки, особенно системно значимые, должны подключиться к СБП. Только тогда она заработает как полноценная система для граждан всей страны, чтобы они легко могли переводить деньги из одного банка в другой, а не только клиентам внутри одной организации. Мы этот проект рассматриваем в некотором смысле как социальное благо, поскольку люди предъявляют требования к быстроте, удобству и стоимости платежей. По мнению ЦБ, комиссия за переводы должна быть низкая.
— Банки не ропщут из-за ограничений по комиссии и потери дохода в СБП?
— Да, многие из них беспокоятся по этому поводу. СБП будет приносить банкам доход и при тарифах ниже тех, которые существуют на переводы между банками сейчас. На сегодняшний день в среднем для клиента этот тариф составляет 1%. Но наши расчеты показывают, что при тарифах, установленных в СБП для банков, экономически обоснованные комиссии для клиента могут быть на уровне 0,3–0,5%. И при этом обеспечивается доходность банков от таких операций. Банковский бизнес — это бизнес, мы не требуем от банков «подключитесь к системе и терпите убытки», но мы не считаем нормальным, когда отдельные банки имеют возможность зарабатывать на завышенных комиссиях. Развитие технологий должно приводить к удешевлению услуг. Банки должны зарабатывать на новых услугах и сервисах, на инновациях, а не на комиссиях из-за монопольного положения.
— Сейчас продолжается и острая дискуссия по комиссиям за эквайринг. Вы сказали, что ЦБ не вмешивается в коммерческую политику банков.
— Не то что совсем не вмешиваемся, мы стараемся не вмешиваться в чисто коммерческую деятельность банков. Но мы были модератором площадки, на которой активно обсуждались эти вопросы между банками и торговыми сетями, и пришли к ряду решений по поводу снижения эквайерами своих комиссий. Это должно делаться. Причем договорились, что это первый этап, будем смотреть дальше.
Кстати, следующий этап развития СБП — платежи граждан юридическим лицам за товары и услуги. Это позволит людям в магазинах расплачиваться не картой, а через мобильное приложение СБП. И мы рассчитываем, что в этом случае тарифы будут невысокие, значительно ниже комиссий, которые банки берут за эквайринг. Будет реальная конкуренция.
— Когда можно ожидать запуска этого проекта?
— Он начнется осенью этого года, но разворачиваться будет постепенно. Он сложнее, чем P2P-проект. Но наша задача — развитие конкуренции в этом секторе, которая запустит процесс естественного снижения комиссий.
— В свое время НСПК создавалась на случай санкций, чтобы возможный уход международных систем не остановил процесс безналичных расчетов. Предположим, США все-таки введет жесткий вариант санкций и НСПК станет монополистом. Теоретически допускаете ли вы появление еще одной российской платежной системы?
— НСПК осуществляет процессинг платежей. Я не вижу необходимости создавать рядом еще какой-то процессинговый центр, чтобы они между собой конкурировали. Причем НСПК осуществляет процессинг не только по карте «Мир», но и по внутрироссийским платежам международных платежных систем VISA и MasterCard.
— ЦБ не планирует снизить свою долю в НСПК?
— У нас есть требование закона по доле ЦБ в НСПК, которая была обусловлена тем, что мы проект запускали, организовывали, вкладывали туда ресурсы. Не вижу особых плюсов и от того, что мы продадим эту долю, но это обсуждаемо.
— Желающие появятся?
— Желающие наверняка будут, потому что это может быть привлекательной инвестицией с точки зрения отдачи на капитал. Сейчас мы вопрос продажи не обсуждаем, но если когда-нибудь в будущем к нему вернемся, то только при условии, что один инвестор не сможет приобрести больше, чем, скажем 5–10% акций. Просто потому, что частная монополия ничем не будет лучше государственной.
— В прошлом году, судя по отчету ЦБ, повысился спрос на наличность, быстрыми темпами увеличивается доля купюр номиналом 5 тыс. рублей. Банкнота в 10 тыс. рублей по-прежнему не планируется?
— Пока не планируется. Нет необходимости в этом.
«ЦБ не может вести себя эмоционально»
— Не могу не задать личный вопрос. Сейчас публикуются отрывки из книги коллеги, где очень художественно описывается, как вы восприняли предложение президента возглавить Центробанк, принимали решение о резком повышении ставки в 2014 году. Для вас действительно было большой неожиданностью предложение Владимира Путина?
Председатель Банка России Эльвира Набиуллина
— Я отвечу в целом про книгу, и вы поймете ответ и на этот вопрос. Я видела только две главы, наверное, как все, но могу сказать, что это действительно увлекательное чтение, очень художественное, драматически написанное, но имеющее мало отношения к действительности, там очень много вымысла. Надеюсь, ремарка автора, что книга основана на интервью со всеми председателями центральных банков, будет единственным сознательным манипулированием, потому что я интервью для книги не давала.
— Описанная паника перед повышением ставки тоже художественный вымысел?
— С тем, что в конце 2014 года ситуация на финансовом рынке была сложной, никто не спорит, но в сложных обстоятельствах ЦБ не может себя вести эмоционально. Мои коллеги прекрасно понимали это и вели себя соответствующе. Книга, повторюсь, художественная, нет смысла в ней искать точного описания реальных событий.
