«Матчи сдают, потому что игрокам семьи кормить не на что»
Владимир Быстров — один из самых ярких игроков в новейшей футбольной истории страны. Экс-полузащитник национальной команды успел поиграть за «Зенит», «Спартак», «Краснодар» и другие клубы, дважды становился чемпионом России и выигрывал бронзовую медаль чемпионата Европы в 2008 году. Уже год он не выступает на профессиональном уровне и начал тренерскую карьеру. Быстров помогает Александру Кержакову в юниорской сборной России до 18 лет, а также работает экспертом на телевидении. В интервью «Известиям» 35-летний полузащитник рассказал о главных проблемах отечественного футбола, причинах своей критики в адрес бывших одноклубников и скандале с Александром Кокориным и Павлом Мамаевым.
— Вам интересна новая работа экспертом на ТВ?
— Очень. Постоянно нахожусь в футбольной среде, наблюдаю за всем происходящим. Теперь могу критиковать всех без всяких проблем. Раньше-то меня все ругали, а теперь можно отыграться на этих футболистах (смеется).
— После того как вы закончили карьеру...
— Я еще не закончил...
— Ну, сделали паузу...
— Да, пауза — более подходящее слово. Возможно, лет в 40 снова выйду на поле.
— То, что вы еще совсем недавно сами играли, не мешает оценивать других в эфире «Матч ТВ»?
— Когда сам играешь, можно подсказывать партнерам по команде, а теперь можно и критиковать. Смотрю игры как тренер, начинаю понимать некоторые вещи совершенно иначе.
— Ваше понимание игры совершенствуется?
— Оно всегда было никакое (улыбается). Просто раньше я смотрел на игру только со стороны футболиста, и мне было безразлично, как на это смотрит тренерский состав. Сейчас же понимаю: в каких-то моментах перебарщивал и делал что-то не то на поле.
— Свои старые игры пересматриваете?
— Нет, конечно. Не дай Бог такое увидеть еще раз (улыбается).
— Если посмотрите, найдете много ошибок у Быстрова-футболиста?
— Ну, не в футбольном плане, а в плане подготовки и видения ситуации, конечно, ошибок найду достаточно.
— Например?
— Миллион примеров... Не слушал то, к чему стоило бы прислушиваться.
— Вам не кажется, что вам это, наоборот, помогало в карьере?
— Да, видимо, помогало. Если бы я еще и слушал иногда то, что мне говорят, помогало бы вдвойне. Вообще, считаю, что если бы каждый футболист слушал то, что ему говорят тренеры, и всё делал именно так, это была бы идеальная команда.
— Сложно критиковать тех, с кем играли?
— Нет. Несколько раз в эфире «Матч ТВ» покритикую кого-то, и он тут же начинает забивать. Я адекватно оцениваю ситуацию. Если игрок был хорош, я его похвалю. Если нет, он сам это понимает и принимает критику. Почему я должен молчать?
— Уже было такое, что вам кто-то предъявлял претензии?
— Да, и очень много раз. Все, кого критиковал, сразу пишут мне.
— А если конкретнее?
— Вот недавно Евгений Марков из «Динамо» написал. Я по нему прошелся за то, что свои моменты не реализует. Так он в следующей же игре взял и забил «Краснодару».
— Что думаете о развитии РПЛ? Многие хвалят чемпионат России за высокую конкуренцию и плотность в таблице. Другие говорят, что это следствие падения общего уровня лиги...
— Не хочу говорить, что РПЛ стала лучше или хуже. Просто чемпионат развивается, появилось много молодых ребят. Если искать один негатив, ты обязательно его найдешь и придумаешь, почему турнир стал хуже. На самом деле у нас отличная лига: за титул борются три-четыре команды. Ни в одном зарубежном чемпионате такой конкуренции сейчас нет. Да, внизу таблицы у нас подвал. Не знаю, как это можно изменить. Не понимаю, зачем команды, которые не могут конкурировать с лидерами, еще и покупают при этом второсортных легионеров, тратят весь бюджет за полгода, а потом кричат: «Помогите, спасите, у нас закончились деньги!». Просто надо было, наверное, эти средства вложить в свою академию. Да, это не быстрый путь, но рано или поздно это принесло бы плоды. Могли бы потом продавать воспитанников и спокойно существовать на эти средства. При таком сценарии в вылете команды из РПЛ не было бы ничего трагичного. А у нас получается так: покупают игроков, деньги заканчиваются, клуб исчезает и остается выжженная земля. Надо быть немного рациональнее и красть всё не сразу, а хотя бы постепенно.
— «Зенит» станет чемпионом в этом сезоне?
— На данный момент я скажу, что да. У них хороший отрыв, и в отличие от конкурентов у питерцев есть право на ошибку.
— Вы говорили, что при предыдущих наставниках — Роберто Манчини и Мирче Луческу — команда сделала десять шагов назад. Что с ней произошло теперь?
— Пришел Сергей Семак, взял команду под свой контроль, наладил атмосферу в коллективе и подобрал нужных игроков из той огромной обоймы, которая была. Сейчас футболисты делают то, что требует тренер, есть результат. Раньше этого не было видно. Команда не брала очки и не показывала качественный футбол. Сейчас даже в тяжелых матчах «Зенит» берет свое.
— На ваш взгляд, идея о том, что в команде должно быть максимум собственных воспитанников, может негативно повлиять на результат?
— Здесь не должно что-то казаться. Нужно растить своих игроков, которые будут усиливать команду. Не «воровать» футболистов у «Спартака», ЦСКА или «Локомотива», а готовить собственных. Вкладывать в них душу, и они тогда тоже отдадут себя полностью за клуб. У нас просто в чемпионате есть такая фишка: нам воспитанники не нужны, лучше мы купим у «Спартака», а они у нас купят, вот и всё.
— Как вы относитесь к ситуации с Иваном Игнатьевым (молодой воспитанник «Краснодара» был сослан в дубль за отказ продлевать контракт на условиях клуба. Позже игрок вернулся в основу, договорившись с руководством)?
— Я не знаю всей ситуации, могу только предполагать. Если клуб покупает молодого игрока и дает ему зарплату 100 рублей, то он не может потом предлагать своему воспитаннику 10 рублей. Это некрасиво по отношению к своему футболисту и самому рынку. Почему его начинают принижать? Он же выделяется на фоне других, забивает голы. Нужно находить компромиссы. Можно понять и «Краснодар», который считает, что взрастил Игнатьева и вложил в него много средств. Но если вы не хотите давать требуемый контракт и не можете договориться — продайте его. Думаю, его бы с удовольствием купил «Зенит», ЦСКА или «Спартак». За счет трансфера вы спокойно окупите вложения в него.
— С «Краснодаром» связан еще один скандал. Многие считают, что их форварду Магомеду Сулейманову на самом деле больше 19 лет. Вы сейчас работаете с юношами. Приходилось сомневаться в их возрасте?
— Конечно, задумывался об этом. Но возраст влияет, когда игроку меньше 17 лет. Тогда у него есть определенный запас и фора перед другими. Когда же они выходят на уровень взрослого футбола, эта разница уже не имеет никакого значения. Вы хотите сказать, что все ребята, которые приезжают из Африки и им по паспортам 17–18 лет, реально такого возраста? Им на вид по 28 минимум. Еще когда сам играл, были сомнения в реальном возрасте некоторых футболистов. И не только у меня.
— Верите, что Сулейманову 19 лет?
— Если в его паспорте написано, что он 1999 года рождения, значит, верю. Я вообще плохо определяю возраст людей, нет у меня такой способности.
— Продолжаются дискуссии о том, каким должен быть лимит на легионеров. Что вы думаете по этому поводу?
— Я за лимит. Если его не будет, то свои воспитанники клубам вообще станут не нужны. Ну уберем мы лимит, в РПЛ появится еще больше легионеров, но они точно не будут выше на голову местных ребят. В чем тогда смысл? Когда нашим молодым футболистам дают играть, они себя проявляют. Тот же ЦСКА молодежью обыгрывает «Реал». Да, у мадридцев состав был не совсем основной. Но наши с ними играют на равных. Значит, не всё так безнадежно. Просто в нашем футболе должно быть больше доверия. У нас как происходит: тренеру привозят футболиста и говорят, чтобы играл с ним. А специалист просто не видит его в своем составе. Он говорит об этом руководству, а ему отвечают: «Не подходит? Ну и иди тренируй детей на заднем дворе». В этом вся проблема. Тренер и спортивный директор должны работать вместе, и спрос за результат должен быть с обоих. А у нас один валит на другого, и всё.
— В вашей карьере лимит вам помогал?
— Конечно.
— Как? В плане выхода на поле или в плане денег?
— В плане того, что к нам отношение было другое. Давайте вспомним Романа Широкова или Константина Зырянова. Если бы не было лимита, никто бы их в «Зенит» никогда не пригласил и не удалось бы им так раскрыться. Никто же до их переезда в Питер не говорил, что они сильные футболисты. Да, играли на своем уровне, а потом перешли в команду уровнем выше и стали там расти, тащить клуб на себе. Так же можно сказать и про меня. Не будь лимита, взяли бы на мою позицию легионера, и никто бы даже этого не заметил. Поэтому лимит помогает. Многие сейчас говорят: они из-за лимита оборзели, просят много денег. Но ведь это единицы. Смотрите не только на клубы РПЛ, но и на ФНЛ, и на ПФЛ. Какая средняя зарплата по стране? 50 тыс. рублей? А там люди получают по 20 тыс. рублей, и ничего про них никто не говорит. Все привыкли считать только зарплаты Кокорина и Мамаева, которые на слуху. Теми, кто пробивается с низов, не интересуются. А там у всех свои судьбы: люди спиваются и, наверное, матчи начинают сдавать, потому что им семьи кормить не на что. У нас в стране топовые хирурги зарабатывают намного больше, чем врачи в обычной поликлинике в областях. В каждой профессии есть такое.
— Высокие зарплаты топ-игроков заставляют их не переезжать в лучшие европейские чемпионаты, и это не дает им прогрессировать…
— Ну, мы же хотим, чтобы лига тоже прогрессировала, так что надо лучше работать с нашими футболистами здесь.
— Многие считают, что переезд игроков в Европу чуть ли не единственный путь развития нашего футбола. Согласны?
— Да кому мы нужны за границей? У них в Европе огромная конкуренция, куча школ. Они без всяких лимитов переезжают друг к другу в разные чемпионаты. А у нас просто премьер-лига из 16 команд, и еще попробуй туда попади. Какой процент на душу населения играет в профессиональных командах? Уверен, это очень маленькая цифра.
— Нашей лиге суждено быть обособленной?
— Нет, если будут развивать детский спорт. Не просто для того, чтобы поставить галочку, а чтобы реально работать. Давайте возьмем Испанию: у них страна гораздо меньше, но профессиональных лиг в разы больше. Да, там отличные погодные условия, но ведь и у нас есть регионы, где можно играть хоть круглый год. Плюс манежи строят. В тех же школах можно делать уроки физкультуры с уклоном в разные виды спорта. Я, когда гуляю возле школ, не вижу, чтобы там детей на улицу выводили заниматься. Хотя приказом в таких заведениях построили футбольные стадионы, с нормальным покрытием, но там даже сетки на воротах не висят. А детей на эти стадионы даже не выводят, потому что якобы холодно. Некоторые родители пишут заявления учителю физкультуры: «Как же мой ребенок будет бегать в минус пять по улице, у него сопельки потекут»… Раньше во дворе мужики играли в футбол, в хоккей, и за ними тянулись подростки, а сейчас дворы пустые.
— То есть массовый футбол поможет развитию профессионального?
— Естественно, поможет, а где еще искать новых Месси и Роналду? Может быть, они просто растут чуть-чуть подальше от Москвы, Питера, Краснодара или Казани. Но в их регионах просто ничего нет для того, чтобы они раскрылись. Нет чемпионата города. Да даже банально нормальных уроков физкультуры. Да, у кого-то душа лежит к наукам, но спорт в любом случае никому не повредит. А сейчас я даже не знаю, что у меня ребенок делает в школе на физкультуре, боюсь спросить. Мы когда на улицу выходим, она в баскетбольное кольцо попасть не может.
— Может, еще дело в родителях?
— Ну да, я, видимо, мало баскетболом с ней занимался.
— Вы сказали, что сейчас мы в Европе никому не нужны, но лет десять назад ситуация явно была другая. В тот момент вы могли куда-то уехать?
— Мог, но мне не нравится Европа. Да и какая Европа, я у себя в чемпионате уже на максимуме играл.
— Почему?
— Ну, наверное, это мой предел как спортсмена.
— И никогда не хотелось уехать?
— Ну, может, и хотелось, но я бы мог и не играть там вообще. В Европе таких, как я, много. Чтобы играть в основе европейского клуба, я должен быть на голову сильнее местных. Я не такой топ-игрок, чтобы соответствовать этому требованию. У меня были свои козыри, я на них играл и подходил для уровня РПЛ.
— Вы играли в топ-клубах России. Неужели их нельзя сравнить хотя бы с европейскими середняками?
— Нас не только можно сравнивать, мы их даже обыгрывали. И топ-команды обыгрывали.
— Ну а в чем тогда проблема?
— Хорошо, мне что, надо было поехать в 15-ю команду чемпионата Англии? Для чего, если я в России могу играть за топ-клуб и выступать в Лиге чемпионов среди лучших команд? В чем тогда смысл? А в «Реал» и «Барселону» меня никогда не звали, так что вопрос отпал сам собой.
— А в 15-ю команду Англии звали?
— В десятую звали.
— Какой клуб?
— Неважно.
— В еврокубках эта команда играла?
— Какие еврокубки? Я же говорю, десятая команда чемпионата.
— Ну, выиграли Кубок Англии и попали…
— Ну, у нас «Тосно» Кубок России выиграло, и где оно теперь? (Клуб из Ленинградской области победил в прошлом розыгрыше Кубка России и через несколько месяцев прекратил существование. — «Известия»)
— Вам, кстати, удалось решить финансовую проблему с «Тосно»? Или деньги от них вы получить уже не надеетесь?
— Я-то тут при чем? Вот ребята, которые там играли по три года, у которых были премиальные, зарплаты и так далее, — им тяжело. Я застал уже концовку этой истории, мне, по сути, ничего не должны. А остальным должны много денег. Еще и меня виноватым хотели сделать в каких-то заговорах. Выходили какие-то комментарии вымышленных работников клуба, которых я в жизни не видел, и они рассказывали, что я, ни разу не сыграв, устроил какой-то бунт. Смешно… Пока есть такие руководители, никакого развития не будет. У клуба нет денег, а туда всё равно везут каких-то бразильцев, сербов, еще кого-то. Что, думают, команда не сумела бы справиться с задачей вылететь из РПЛ своими силами? Конечно, справилась бы.
— Как думаете, почему «Спартаку» не удалось переломить ситуацию после первого чемпионства за 16 лет и команда опять погрузилась в череду скандалов?
— А там всегда были скандалы. Даже в чемпионский сезон их хватало. Там всё время кто-то что-то делает не так. Один за глаза наврал, другой одобрил трансфер, который никто не хотел. Вот с этого всё и начинается. Привезли футболиста, а он оказался слабый. Кто за это ответит? Спортивный директор, тренер или сам игрок? И начинается старая история. В итоге руководство всегда право. А болельщики тоже начинают со своей стороны поддерживать то одного, то другого.
— Но этих начальников уже много раз меняли. Почему сама суть в «Спартаке» не меняется?
— Меняется, у всех свои взгляды. Вот у Карреры же получилось что-то сделать. Правда, потом опять всё пошло по известному сценарию: трансферы, заработок денег. Он же не стал налаживать академию и выстраивать структуру в клубе, Массимо пришел зарабатывать.
— Вы вместе с Александром Кержаковым тренируете сборную России до 18 лет. Есть там ребята, которые выделяются?
— У нас ровная, хорошая команда, с которой можно работать. Многое зависит от самих ребят. Кто-то начинает задирать голову и думает, что он уже футболист, но это не так. Чтобы стать футболистом, нужно намного больше работать. Наша задача — подсказать им правильный путь, а идти по нему или наступать на грабли — это уже их собственный выбор.
— Вам не кажется, что теме Кокорина и Мамаева уделяют слишком большое внимание?
— Это действительно так. Сложно разобраться, что происходит. Каждый день суды, 500 свидетелей. Вроде всё есть: видео, показания. Надо было уже давно принять решение и не муссировать эту тему. Да, ребята ошиблись, они уже понесли наказание. Но им не выносят приговор, а вновь продлевают арест. Просто, если слушать, что им приписывают сговор, всем же понятно, что это не так. Компания выпила, побуянила, должна понести наказание. Но всё должно быть по закону. Зачем цепляться за какие-то пунктики, чтобы продлевать им арест? Ничего хорошего в этом нет. У нас каждый день происходят подобные случаи в стране, а бывают и гораздо хуже, но далеко не все преступники попадают за решетку.
— Те, кто вступается за Кокорина с Мамаевым, часто говорят: ну, с кем такого не бывало? Кто не дрался пьяным? У вас такое в жизни случалось?
— Конечно, случалось...
