Яд земли: как истребить вездесущий борщевик
26 марта стало известно, что власти Подмосковья потратят почти 0,5 млрд рублей на борьбу с борщевиком Сосновского. Для сравнения: в 2018-м на эти цели не пожалели 200 млн. Живучая «гераклова трава» продолжает отравлять земли, тянуть деньги из бюджетов и награждать ожогами беспечных жителей. Его рубят, выкапывают, жгут, но он продолжает триумфальное шествие по стране. О том, как отвоевать земли у ядовитого сорняка, читайте в материале «Известий».
Стратегический враг
Если бы борщевик Сосновского был армией, это была бы уже война не на жизнь, а на смерть. Уничтожать сорняк в Московской области собираются и вдоль дорог, и на частной, и на муниципальной, и даже неразграниченной территории. Потому как терпеть уже больше нет сил: этот опаснейший из всех видов борщевиков захватил почти 32 тыс. га подмосковной земли.
— Понимаем точно, что это за земли — 15 тыс. га — частные земли, на которых комплексную борьбу должен проводить собственник, 15 тыс. га — земли органов местного самоуправления, 1,5 тыс. га земель — полосы отвода, — цитирует «РИА Новости» министра сельского хозяйства и продовольствия Московской области Андрея Разина.
По словам Разина, хуже всего дела обстоят в Рузском, Волоколамском, Можайском районах и Сергиево-Посадском городском округе.
Бить врага будут в несколько этапов: первый удар нанесут в мае, пока противник не окреп, затем продолжат в июне и конце июля. В августе и сентябре сделают выводы по итогам работы. Истреблять вредителя планируют тремя способами: химическим, механическим и агротехническим. Кроме того, для собственника или арендатора земли, которому ядовитый борщевик трын-трава, власти еще в августе прошлого года ввели штрафы. Так, обычный гражданин заплатит от 2 до 5 тыс. рублей, должностные лица потратятся немного серьезнее — от 20 до 50 тыс. рублей. Юридические лица поплатятся, как полагается, больше всех — от 150 тыс. до 1 млн рублей.
«Месть Сталина» и инопланетян
20 марта в Дарвиновском музее открылась выставка «Фабрика Борщевик» — попытка осмыслить пользу и вред живучего растения. Игрушки, подставки для карандашей, огромный шар-абажур, что возвышается над залом, — всё из борщевика, чей ствол и крепок, и широк. На стенах — детские рисунки: борщевик то горит в огне, то спускается с неба на парашютах и вообще инопланетянин, захватчик и гигант, что больше «самого большого хищника эпохи динозавров — спинозавра». Избавиться от борщевика предлагают кардинально: отправить на Луну («там атмосферы нет — погибнет»), «взорвать ядерную бомбу или скосить его».
— Главная задача проекта — привлечь внимание общественности к этой теме, научить, что с ним можно сделать. Просто косить, просто распылять — это деньги на ветер. Если ты срубил цветонос не вовремя, он дозреет и пустит семена, — рассказывает «Известиям» исполнительный директор Международного центра ответственного туризма и инициатор проекта Наталия Дронова. — На данный момент у нас борщевик и не в Минсельхозе, и не в Минприроды. Все от него открещиваются. Борщевик Сосновского, доказано учеными, действительно четко меняет экосистему, но в нацпроекте «Экология» его нет. Проблема борщевика в том, что у него нет хозяина, он сорняк. Но это сорняк, который вытесняет другие растения, и, если мы не обрабатываем землю, там будет один борщевик.
А ведь когда-то борщевик Сосновского вызывал только похвалу: разрастается быстро, вымахивает под 4 м в высоту. Не зря еще Плиний окрестил его Heracleum, или «геракловой травой». Настоящий богатырь! Питательный, неприхотливый, выносливый — стойко переносит холод Республики Коми, Мурманской области. Всхожесть — всем на зависть. Упавшие в землю семена могут «дремать» в почве 7–8 лет.
После войны борщевик Сосновского считался вполне себе безобидным, культивировался масштабно: надо было поднимать сельское хозяйство, вот и кормили им домашний скот. Но потом заметили — не всё так радужно. Молоко стало приобретать характерную горчинку, а колхозники страдали во время заготовок: фуранокумарины, которые содержатся в соке борщевика Сосновского, делают кожу беззащитной перед ультрафиолетом. В результате — химический ожог и волдыри, которые долго заживают, оставляя рубцы на коже и пятна.
Потому как только ни называли в народе этот самый агрессивный среди борщевиков вид — и «месть Сталина», и «сталинский диверсант». Впрочем, и ядовитые свойства борщевика тоже пытались обратить на пользу — до 1970-х растение высаживалось вдоль дорог, чтобы отпугнуть животных. В 1980-х борщевик Сосновского перестали культивировать, но он и без человека уже отлично рос и пошел дальше по стране — всего лишь одно растение может дать от 20 тыс. семян. Окончательно на борщевике Сосновского поставили крест в 2015 году, когда лишили его статуса сельскохозяйственной культуры и определили к сорнякам.
Сколько уже земель сдались под натиском ядовитого борщевика, подсчитать едва ли возможно. По данным издания «Коммерсант», ежегодно борщевик Сосновского захватывает 10% новых территорий. Федеральной программы нет, поэтому некоторые регионы сами пытаются оценить масштабы бедствия. Так, Минсельхоз Калининградской области затеял в этом году инвентаризацию территории, а собранную информацию будет направлять в областную прокуратуру.
Один в поле воин
Жительница Балашихи Мария Попова сражается с борщевиком Сосновского уже не первый год. Всё началось с любимой с детства деревушки на Волге, куда приезжает летом. Обвела как-то взглядом просторы и ахнула: тонет Толстоухово в токсичных зарослях.
— На подъезде к Калязину совсем страшные места — борщевик до горизонта, — рассказывает «Известиям» Мария. Она пыталась объяснить соседям, что надо спасать живописные места, но безуспешно. — Первые года 2–3 я практически одна боролась, на меня смотрели как на не вполне здоровую: «Что тебе, мешает что ли?» Но я, конечно, продолжала, потому что не могу на это спокойно смотреть. Люди разные, кому-то на полном серьезе хватает своего огорода для счастья: приехали, отдохнули, искупались в речке и уехали. В основном дачники, местных практически нет. Кто-то кивает: да, как всё ужасно. А кто-то говорит: «Да я уже старая, спина болит». Я даже не знаю, что на это отвечать, потому что у пожилых есть дети, внуки, но почему-то они не спешат помочь.
Так Мария начала одиночное противостояние, а вернувшись в Балашиху, поняла: и здесь покой ей только снится. Непромокаемая одежда, обувь, перчатки, маска на лицо, а в руках лопата или нож. Иногда в спецоперации принимает участие муж, но дети маленькие, оставить не на кого, так что «идут на дело» по очереди. «Копательная» страда у Марии начинается, когда борщевик еще не вымахал в полный рост, а так, по щиколотку — в конце апреля – начале мае.
— В прошлом году в соседнем районе нашелся человек, который вышел со мной на «охоту». Первый из ближайших соседей, — говорит Мария, но предупреждает: главное — соблюдать технику безопасности. — Решила время посмотреть — приподняла рукав грязной перчаткой… Больше так не делаю. Ожог был небольшой, проявился не сразу, но проходил долго и противно.
Сейчас Мария пытается организовать субботник в Лосином острове — борщевик уже и там пустил корни. Химикаты здесь применять нельзя (Национальный парк все-таки), трактором не проедешь — сорняк оккупировал места вдоль реки. Могла бы — сама принялась наводить порядок, но двух рук на целый Национальный парк маловато.
— К сожалению, между пониманием проблемы и действиями проходит много времени, а время здесь очень дорого, чем позже спохватиться, тем большие ресурсы понадобятся, — объясняет Мария. Математик и программист, она уже не хуже ботаника разбирается в коварном сорняке. Создала сайт против борщевика Сосновского, ведет страничку в соцсети — обменивается советами, мониторит новости.
— Борщевиков существует достаточно много видов, какие-то съедобные, отличаются размером, формой листьев. Я как-то пошла в Балашихе гулять неподалеку, смотрю: кто-то яростно с корнем дягиль (лекарственное растение. — Ред.) вырвал. Иду дальше — опять дягиль вырван. Пришлось написать статью о распознавании борщевика. А что? Дягиль тоже с зонтиком, тоже высокий, а то, что форма листа другая, на это, к сожалению, не смотрят.
Скормим гусеницам, выжмем патоку
— Эту историю волонтерством мы точно не решим, потому что борщевика гораздо больше чем нас, — говорит Наталия Дронова. — Почему еще борщевика Сосновского так много в Подмосковье? Мы много лесов вырубили из-за короеда. Как только вырубается лес, эту землю тут же занимает борщевик — он любит солнце. Я веду с Подмосковьем диалог уже полгода. У них в бюджете есть деньги на борьбу с борщевиком, но нет ни просветительской, ни научно-исследовательской работы. Городские жители даже не знают, как выглядит борщевик. Есть бюджет только на кошение и на гербициды. А зачем нам гербициды? У нас и так не всё хорошо с экологией… В Коми нет таких бюджетов, а борщевика — море. Поэтому детям в детских садах рассказывают о вреде борщевика, его рисуют, проводят тематические конкурсы. Это важная составляющая. Дети должны знать, что это враг, что нельзя его срезать, брать стебель-трубку и из него плеваться — сожжешь себе всю слизистую оболочку.
По словам Наталии, проблему решит переработка, по принципу китайской поговорки: если саранчу нельзя победить, то ее нужно научиться готовить. Исследований действительно хватает, вопрос их масштабного внедрения. Так, один из вариантов борьбы — засадить поле с борщевиком топинамбуром. Подобные эксперименты проводились на опытной станции Агрофизического научно-исследовательского института в Ленинградской области, и топинамбур в схватке победил, писала «Гатчинская правда».
— Я прочитала, что землю обрабатывали, пропалывали. Извините, если пахать и пропалывать, тут уже вопрос не в топинамбуре, — рассуждает Мария Попова. — Сельское хозяйство в любом случае хорошо — по сути мы превращаем брошенные земли в сельскохозяйственные. Я переписываюсь с людьми: кто-то посадил топинамбур, и что-то не больно-то он заглушает борщевик… Возможно, всё зависит от сорта топинамбура и погодных условий.
Еще один вариант — гусеницы, которым по вкусу только борщевик Сосновского. Или пустить сорняк на биотопливо или производство сахара. К слову, от идеи получения кормов для животных ученые тоже не отказываются — только корм нового, улучшенного образца.
— Мы разработали технологическую линию по первичной переработке борщевика, но не в спирт с сахаром (подпадает под лицензию), а в кормовую патоку. Будем внедрять с мая, — рассказывает «Известиям» ведущий научный сотрудник, заведующий лабораторией Федерального научного агроинженерного центра ВИМ Сергей Доржиев. — Экономическая модель, чтобы люди были сами заинтересованы: увидел борщевик, сорвал, переработал.
По словам Доржиева, если молоку борщевик добавлял горьковатый привкус, то можно подкармливать им тех же свиней или птицу.
— Патока — дефицитный товар, которым сейчас многие подкармливают животных. Даже пчел — получается очень хороший мед, — говорит Сергей Доржиев. — Есть биологический способ борьбы с борщевиком Сосновского — вывели такого жучка, который ест борщевик, но никто не знает, ест ли он еще и другие растения. Можно выкапывать, но если по Центральной России взять 1 млн га, то выкопать весь борщевик нереально. В среднем в год борщевик прибавляет около 100 тыс. га. Естественно, к этому приводит опустынивание и деградация полей. Если бы земли обрабатывались, то ничего бы особо не было.
Как говорит Наталия Дронова, одними штрафами ситуацию не спасти. Во-первых, надо знать, когда бороться с борщевиком: в августе обрезка — как мертвому припарка, растение уже выбросит семена. Во-вторых, рядовая ситуация: дачник не смог приехать на участок, заболел, а борщевик заколосился во всю мощь — семена прилетели с соседней опушки. Штраф? Штраф. Виноват ли дачник? Это как посмотреть.
— Такая же проблема у музеев-заповедников. У них есть земля, много земли, но сотрудников, которые бы обрабатывали ее в нужном объеме, нет. Да и бюджетов на борьбу с борщевиком у них, как у учреждений культуры, тоже нет. А борщевик наступает, и скоро это будет проблема ЖКХ, — объясняет Наталия Дронова. — Есть шикарные проекты по переработке, их нужно поддерживать. Нужна правильная комбинация, а то у нас ученые — отдельно, власть — отдельно, художники, культпросвет тоже сами по себе. Мне кажется, что пришло время научиться взаимодействовать правильно.
