- Статьи
- Культура
- Отдельные недостатки: комедия о двух трансвеститах и пьяной блондинке стала шедевром мирового кино
Отдельные недостатки: комедия о двух трансвеститах и пьяной блондинке стала шедевром мирового кино
Недооцененных шедевров, как правило, не существует (переоцененных — сколько угодно). Рано или поздно — а чаще всего своевременно — любой продукт человеческого гения получает должную оценку. Другое дело, что очень часто произведение любят не совсем за то, за что следовало бы. 60 лет назад, 29 марта 1959 года, на экраны Америки вышел фильм «Некоторые любят погорячее», у нас известный как «В джазе только девушки» — картина, в отношении которой существует как минимум три устоявшихся мифа. Журналист Алексей Королев для «Известий» вспомнил, каких именно, и, разумеется, разоблачил.
Миф первый. Это просто веселая комедия
К концу 1950-х годов Билл Уайлдер был натуральной священной коровой Голливуда. Выходец из польской Галиции, журналист в веймарской Германии, он перебрался в США в 1930-е годы, долго бедовал, а потом стал одним из самых востребованных и значительных американских режиссеров. Среди фильмов, принесших Уайлдеру громадную славу, — «Двойная страховка» по Рэймонду Чэндлеру, «Шталаг 17», «Бульвар Сансет». Три «Оскара» (а всего будет семь) и полная творческая свобода в выборе тем, сценариев и актеров. Достаточно сказать, что именно Уайлдер впервые сделал главным героем фильма законченного алкоголика, да ещё и снял в этой роли суперположительного Кирка Дугласа («Туз в рукаве»).
Разумеется, Уайлдер делал всё, что хотел, строго в рамках существующих правил. А главным правилом для Голливуда в то время был пресловутый кодекс Хейса, запрещавший показывать на экране примерно всё, что могло оскорбить последнего ханжу, — от поцелуев со злодеем до священника-убийцы. Цензуру Уайлдер терпеть не мог и всячески с ней боролся. Поэтому когда его давний, еще по Германии знакомый сценарист Роберт Тёрен предложил Уайлдеру сделать ремейк своей довоенной ленты «Фанфары любви» про переодевающегося в женское платье мужчину и его роман с девушкой, Уайлдер понял, что это грандиозный шанс. Сделать топовое кино (другого он уже не снимал) со звездами первой величины и рискованным сюжетом — в этом было то, что Уайлдер любил больше всего в профессии: вызов.
Ещё он очень любил возиться со сценариями и именно в этом фильме сценарий получился блестящим. Нет, фабула-то как раз вполне тривиальна, разумеется, а вот диалоги и контекст... Уайлдер насытил фильм скрытыми цитатами из гангстерского довоенного кино, виртуозно поработал с двусмысленностями, чтобы сексуальный подтекст читался ясно, но в формальное противостояние с кодексом Хейса не входил. (Знаменитое «Кому-то леденец, а кому-то палочка от леденца»). Да и вообще для пустяковой на первых взгляд истории с переодеванием в фильме слишком много циничного, даже мрачноватого юмора, а уж открытых насмешек над американской поп-культурой того времени — и вовсе пруд пруди.
Уайлдер был выдающимся комедиографом, но в первую очередь он был выдающимся режиссером и ничего и никогда не снимал просто так. «В джазе только девушки» — этапный фильм для американского кино, не столько чистая комедия, сколько фарс со вполне убедительным социальным звучанием.
Миф второй. Это триумф Мэрилин Монро
Монро очень хотела сниматься в этом фильме. Вернее, не именно в этом — просто в следующем фильме Уайлдера. Они работали вместе над «Зудом седьмого года» (это в нем знаменитый кадр, где Мэрилин стоит на вентиляционной решетке), имевшем коммерческий успех, и Монро — опытная и расчетливая бизнесвумен, несмотря на репутацию тупой блондинки, — очень хотела его повторить. Она не снималась полтора года, наполненных барбитуратами, беременностью (и выкидышем) и сложными взаимоотношениями с мужем, Артуром Миллером. Ее возвращение должно было быть триумфальным — и экономически выгодным: в деньгах Мэрилин нуждалась всегда.
Сценарий ей сперва не понравился: дескать, каких только дур я в жизни не переиграла, но такую, которая мужика от бабы отличить не может? Но чутье и аргументы мужа (Миллер от драматургии Уайлдера пришел в восторг) заставили ее передумать.
Что было дальше — широко известно. Монро являлась на площадку когда хотела (потому что до утра не могла уснуть даже под барбитуратами), прикладывалась к стакану прямо в перерыве между дублями, забывала реплики и не понимала, чего от нее хочет Уайлдер. Ну и знаменитое, от Тони Кертиса: «Целовать ее — это всё равно что целовать Гитлера» (не потому что Монро была непривлекательна, а потому что дублей было до 40).
За роль Душечки Монро получила свою первую и единственную стоящую награду — «Золотой глобус», сделала фильму кассу — в конце концов, она была самой желанной кинозвездой Америки, да и Уайлдер оценил ее роль как удачную, — но бенефисом это назвать трудновато. Особенно на фоне действительного триумфатора этой ленты — виртуозного, сногсшибательного Джека Леммона. Да и свою лучшую роль в карьере Монро всё же сыграла не здесь, а в «Автобусной остановке», тремя годами ранее.
Миф третий. В СССР этот фильм устроил сексуальную революцию
В тот год, когда «В джазе только девушки» вышел на американский экран, лидером советского проката стал фильм «ЧП — Чрезвычайное происшествие», приключенческий фильм о захвате советского теплохода на Тайване. Самым же популярной «импортной» лентой оказалась «Колдунья» с Мариной Влади — ничего более сексуального советский зритель и представить себе не мог. Конечно, трудно себе даже вообразить, что случилось бы в СССР, если бы «Девушки» попали на наш экран в 1959 или 1960 годах, если уж предельно скромная «Колдунья» казалась верхом чувственности. Но в Советском Союзе ленту показали только в 1966-м.
Конечно, успех был огромным — второе место после «Войны и мира» при десятикратно меньшем количество копий, почти 44 млн зрителей. Но это был уже другой зритель. Нет, эротики за прошедшие семь лет на отечественных экранах не прибавилось, но зато сам советский кинематограф совершил качественный скачок вперед. «Иваново детство» и «Мне двадцать лет», «Девять дней одного года» и «Никто не хотел умирать», «Обыкновенный фашизм» и «Берегись автомобиля» — всё это смотрели куда более искушенные люди.
Да, поглазеть на Мэрилин выстраивались очереди — но в первую очередь шли на отличную комедию с переодеванием и только во вторую — на ту самую сцену в поезде, где сквозь флер нижнего белья можно было что-то даже не разглядеть — додумать.
Для сексуальной революции в Союзе нужны были другие времена и нравы, когда о фильме «В джазе только девушки» можно было вспоминать с легкой ностальгией, непременно приговаривая великое: Well, nobody’s perfect! — «У каждого свои недостатки!»
