Подсластили: сланцевая революция в США оказалась выгодна России
Совсем еще недавние прогнозы об окончании нефтяного века не сбылись. Вопреки ожиданиям, добыча нефти не упала из-за истощения ресурсов и даже не прекратила свой рост. Ожидания, что «зеленая» и прочая возобновляемая энергетика заменит углеводороды, также не сбылись — и нет оснований, что в следующем десятилетии обстановка кардинально изменится. И всё же в 2019 году мир столкнулся с неожиданной проблемой дефицита нефти. Но не нефти вообще, а сортов тяжелой, насыщенной примесями нефти, ранее считавшейся малоценной. Но там, где для одних — проблемы, для других — возможности. Россия на этом тоже может заработать. Подробности — в материале «Известий».
Мрачный прогноз
В 1956 году американский геофизик Мэрион Кинг Хабберт сделал довольно любопытное предсказание, наделавшее немало шума. Он спрогнозировал, что добыча нефти в США в определенный момент перестанет расти и американской экономике придется всё больше полагаться на импорт. В качестве пика добычи он определил промежуток между 1965 и 1970 годами. Хабберт угадал: действительно, с 1970 года американцы стали производить всё меньше и меньше черного золота. В 1976 году он же предсказал, что во всем мире такой пик должен наступить около 1995 года.
Нефтедобывающие вышки, США, начало 1950-х
Хабберт не учел роста энергоэффективности, который был вызван дефицитом топлива в 1970-е. Однако в 2000-е годы всё больше и больше ученых, экономистов и аналитиков утверждали, что хотя у Хабберта и вышла промашка с датой, «в главном он прав» и нефть вот-вот начнет заканчиваться. Об этом свидетельствовало множество данных: добыча падала в США, Мексике, Норвегии, стагнировала в России и ряде стран Персидского залива.
Параллельно стали множиться и прогнозы насчет того, что качество добываемой нефти будет падать. Ожидалось, что со временем на рынке будет всё меньше легкой нефти и всё больше тяжелой, которая гораздо меньше годится для производства бензина и тем более керосина.
Вес имеет значение
Все планы и прогнозы разрушила американская индустрия сланцевой нефти. Появившаяся во второй половине 2000-х, она за считаные годы изменила все расклады на рынке. В 2008 году США едва добывали 5 млн баррелей в день, несмотря на рекордно высокие цены. В 2018-м добыча увеличилась до 11 млн бочек с учетом газового конденсата, и практически весь прирост пришелся на «неконвенционную» нефть. Еще одной особенностью американской революции в нефтедобыче стал тот факт, что практически вся новая нефть на рынке относилась к легким сортам. Тем самым баланс в производстве легкой и тяжелой нефти был полностью перевернут.
Разница между тяжелой и легкой нефтью измеряется таким показателем, как плотность в градусах API, или, иначе, вязкость. Чем выше API, тем легче нефть. Нефть менее 31 градуса API — тяжелая, 31–33 градуса — средняя, более 33 градусов — легкая. Кроме того, черное золото также делится на «сладкое» и «кислое». Под этими понятиями подразумевается доля серной примеси. Сорт нефти считается сладким, если серы в нем меньше 0,5%. В целом тяжелая нефть также склонна иметь высокую серную примесь, но строгой зависимости тут нет.
Помимо американских сортов сланцевой нефти, к легким традиционно относилась североморская (эталонный сорт Brent — самый известный пример из этого региона), техасская WTI, российская Siberian Light, а также различные нигерийские сорта. К средним — большая часть нефти из Персидского залива, включая эталонный сорт Dubai, российская Urals и китайская нефть с Дацинских месторождений. Dubai и Urals, кроме того, относятся к кислым сортам, что долгое время снижало их рыночную стоимость.
Тяжелая нефть производится практически везде, но чаще всего она встречается в Мексике и Венесуэле. Более половины нефтеэкспорта Ирана также приходится на тяжелые и сернистые сорта.
Нарушенный баланс
В XX и начале XXI века легкая нефть стоила существенно дороже — чем больше бензина, керосина и дорогих нефтепродуктов для производства пластиков, тем лучше. Однако спрос на тяжелые сорта тоже существен — мазут, газойль и другие горючие элементы необходимы экономике. Кроме того, большинство нефтеперерабатывающих заводов в мире в прошлые десятилетия сделали ставку именно на тяжелые сорта, установив соответствующее оборудование. Это касается как американских предприятий на побережье Мексиканского залива (ориентирующихся на импорт из Мексики и Венесуэлы), так и европейских и китайских, работающих преимущественно на нефти с Ближнего Востока.
Помимо прироста на сланцевых месторождениях США, баланс на мировом рынке сдвинули и другие события. Во-первых, месторождения Мексики и Венесуэлы стали чрезвычайно быстро исчерпываться. В Мексике в начале нулевых добывалось 3,7 млн баррелей в сутки, а в 2018-м — только 1,8 млн. Обвал производства в Венесуэле был более чем двукратным, и на данный момент объемы добычи едва превышают миллион бочек в день. Снизились поставки тяжелой нефти и из охваченной гражданской войной Ливии. Страны Персидского залива из числа участников ОПЕК ведут старательную политику по замораживанию и снижению экспортных квот. Наконец, падение цен привело к уменьшению добычи сверхтяжелой нефти в провинции Альберта в Канаде.
К объективным факторам снижения добавились политические. В последние два года санкции были введены американцами против Ирана, одного из крупнейших производителей тяжелой нефти, и всё той же Венесуэлы. В последнем случае санкции означают затруднения для Каракаса с получением из США лигроина, без которого сверхтяжелую местную нефть будет сложно транспортировать.
Все эти движения отразились на ценах на нефть в целом. Большинство сортов сейчас стоят дороже $60 за бочку, и серьезное падение ожидается только в случае большого кризиса в мировой экономике. Но самый мощный эффект наблюдается именно в случае с тяжелыми и кислыми сортами, которые раньше были своего рода париями нефтяного рынка.
Еще год назад разница в цене между двумя сортами Персидского залива — Arabian Extra Light и Arabian Crude — составляли больше $4 за баррель. Сейчас весенние фьючерсы различаются всего на $2. Схожую ситуацию мы видим между североморской Brent и российской Urals. В норме разница в цене у них составляла $2–3, иногда до $5 в пользу европейского сорта. Однако к концу 2018 года цены сравнялись, более того, в определенный момент Urals даже стоила дороже на $0,5.
Россия, вперед!
Для российской нефтянки это прекрасные новости. В нашей стране добывается довольно много легкой нефти под маркой Siberian Light. Однако в чистом виде она на экспорт идет в очень небольших количествах. Легкие сорта западносибирской нефти обычно смешиваются в нефтепроводах с тяжелыми поволжскими, в результате чего и образуются вариации, близкие к эталону Urals.
В свою очередь, по маршруту Восточная Сибирь – Тихий океан поставляется нефть марки ESPO. Она чуть полегче Urals (API 34,8), но объемы ее экспорта все-таки существенно ниже.
Нефтекачалки в городе Когалым
Нет никаких оснований полагать, что в обозримом будущем ситуация с поставками тяжелой нефти в мире улучшится. Вряд ли Америка при Трампе потеплеет к Ирану, и уж тем более сомнительно, что Венесуэла начнет возрождать свой нефтепром — там сейчас явно не до этого. Операторы НПЗ тоже не смогут переориентироваться на легкие сорта.
Всё это значит, что спрос на тяжелые сорта будет только увеличиваться и Россия как ключевой производитель такой нефти сможет получать миллиарды, если не десятки миллиардов дополнительных долларов. Что послужит подушкой безопасности на случай, если цены на нефть упадут в принципе.
