«Вольница делать всё что угодно должна закончиться»
Правительство готовится взять под контроль инвестиционные программы «Газпрома» и «Транснефти», но среди ведомств пока нет единого подхода к механизму такого надзора. Предпринимается и очередная попытка уменьшить масштабы перекрестного субсидирования в электроэнергетике — то есть снизить объемы платежей промышленных предприятий, которые идут на компенсацию расходов других потребителей. Минэнерго уже направило в правительство свои предложения по созданию индивидуальной системы учета газа. Об этих и других инициативах ведомства «Известиям» рассказала замминистра энергетики Анастасия Бондаренко.
— В Совете Федерации в прошлом месяце поднимался вопрос о переводе крупных энергокомпаний, чей контрольный пакет принадлежит государству, в статус госкорпораций, чтобы правительство могло их лучше контролировать. Что в Минэнерго думают по этому поводу?
— Вице-премьер Дмитрий Козак, когда ему задавали этот вопрос на правительственном часе, ответил, что нет целесообразности менять организационно-правовую форму, поскольку ПАО (публичное акционерное общество. — «Известия») предполагает достаточно высокую степень открытости. В советы директоров компаний входят представители правительства, и они имеют возможность влиять на их политику. Например, министр энергетики Александр Новак входит в советы директоров «Газпрома» и «Роснефти».
Кроме того, сейчас в правительстве прорабатывается вопрос о повышении контроля над инвестпрограммами компаний, которые являются естественными монополиями в сфере газоснабжения, транспортировки нефти и нефтепродуктов.
— Это уже оформлено в законопроект?
— Сейчас это оформлено проектом поправок к законопроекту № 50224-7 «О внесении изменений в Федеральный закон «О естественных монополиях» (внесен в Госдуму еще в 2016 году и прошел первое чтение. — «Известия»). Однако Минэнерго представило существенные замечания к проекту, которые сейчас отрабатываются в Минэкономразвития.
— Я понимаю, «Транснефть». Но как быть с «Газпромом», который сочетает в себе конкурентные и монопольные виды деятельности? Как вышли из этой ситуации?
— Пока еще не вышли, думаем, но решение обязательно найдем. Конечно, давно пора заняться наведением порядка, или, если говорить бюрократическим языком, совершенствованием механизмов инвестиционной деятельности. Если говорить совсем просто, то эта вольница — делать всё что угодно — должна со временем закончиться. Но не всё равно, каким образом это будет отрегулировано.
— Планируются ли решения по проблеме перекрестного субсидирования в электроэнергетике — когда одна категория потребителей платит за другую, предприятия за население?
— Минэнерго, конечно, про «перекрестку» не забывает. Мы сейчас совместно с Минэкономразвития ведем разработку подзаконных актов к нашему законопроекту, внесенному в правительство. В том числе содержание этой «подзаконки» будет раскрывать принципы, заложенные в законопроекте.
Сам подход к «перекрестке», предложенный Минэнерго (направлен на сокращение доли перекрестного субсидирования. — «Известия»), был поддержан в правительстве на совещании, которое состоялось в конце января. Минэнерго в настоящий момент актуализирует аналитическую информацию, которая представляется в пояснительных материалах к законопроекту. Надеюсь, что в весеннюю сессию законопроект будет направлен в Госдуму.
— В начале года многие нефтяные компании были взволнованы претензиями Росгвардии к качеству охраны их объектов. Даже заговорили о том, что собственные службы охраны предприятий могут ликвидировать. Каким вам видится решение этой ситуации?
— Знаем об этой проблеме. На сегодняшний день вопрос решен так: все объекты топливно-энергетического комплекса отнесены к двум глобальным группам. Не критически уязвимые объекты не категорируются, вообще свободно живут. Более уязвимые подразделяются на три категории: высокой степени опасности, средней и низкой. Сегодня все три категории по закону могут охраняться любыми видами охраны: ведомственной, вневедомственной, частными охранными организациями. Законопроект, разработанный Минэнерго и внесенный в правительство, предлагает следующее новшество. Те объекты, которые причислили к категориям высокой и средней степени опасности, могут охраняться частными охранными предприятиями, но к таким предприятиям будут предъявляться повышенные требования. Сейчас готовится подзаконный акт правительства на эту тему, им занимается Росгвардия при участии других силовых ведомств. Минэнерго будет давать заключение на этот проект с точки зрения отраслевой специфики.
— Недавно был принят закон об интеллектуальных системах учета электроэнергии. Теперь на подходе закон об «умной» системе учета газа?
— Еще не на подходе. Когда мы принимали последние решения в правительстве по федеральному закону об интеллектуальных системах учета электроэнергии, Минэнерго было поручено в начале марта нынешнего года представить доклад о возможности или невозможности внедрения похожей системы в газовую сферу. То есть мы должны были не разработать сразу законопроект как таковой, а собрать информацию, проанализировать и сделать выводы в докладе. Задачу эту выполнили. Теперь на площадке правительства или Минэнерго будут проведены совещания с привлечением других министерств, заинтересованных компаний, экспертов, по итогам которых уже будет принято решение — или принимать отдельный федеральный закон, как в случае с электроэнергетикой, или можно будет обойтись точечными мерами через принятие подзаконных актов.
Сейчас ситуация выглядит следующим образом. В нашей стране у 18,8 млн абонентов есть приборы учета газа, что составляет 98% от общего числа потребителей, которые должны быть, как у нас принято говорить, «оприборены». Это частные и многоквартирные дома. Закон не требует, чтобы у нас в каждой квартире был счетчик газа, но на входе в дом он должен быть. Однако необходимо обеспечить приборами учета еще 400 тыс. абонентов.
Другой момент — закон об интеллектуальных системах учета электроэнергии решал две вещи. Во-первых, внедрение самих этих систем с применением цифровых технологий, и, во-вторых, перенос с граждан на энергокомпании ответственности за установку приборов учета, их эксплуатацию, замены, поверки и тому подобное. С газом стоит такая же задача, но с ним труднее. Приборы учета газа намного сложнее технически и дороже, чем в электрике. То есть надо просчитать, во сколько компаниям обойдется обслуживание такой системы учета, как это может отразиться на тарифе и так далее. Кроме того, надо сформировать требования к самим этим приборам учета, тем самым дать сигнал нашей промышленности, какие именно счетчики с какими характеристиками им надо делать, каков должен быть их функционал и как их можно соединить в единую систему учета. Такая же работа была проделана и когда мы готовили закон по учету электроэнергии. Сейчас задача, как я сказала, исследовать этот вопрос и в целом определиться с возможностью и целесообразностью создания интеллектуальной системы учета газа.
