Небесные феи: какие тайны хранят бортпроводницы
В субботу, 9 февраля, в России отмечается День гражданской авиации. 96 лет назад, в 1923 году, в нашей стране появился свой воздушный флот, и теперь сложно представить свою жизнь без просьбы пристегнуть ремни, не курить в течение всего полета и мучительного выбора — рыба или курица? О том, как бесплатно попасть в бизнес-класс, коньяке на розлив и любимом блюде футболистов — читайте в материале «Известий».
Девушка с татуировкой дракона
Будни бортпроводниц — это четкое следование инструкциям. Отдых между рейсами — сутки, редко двое-трое, а порой от прилета до отлета пройдет едва ли час. Строгий деловой стиль. Прописывают всё: цвет заколок, ногтей, форму оправы, длину волос. Не больше двух колец на руке и по одной серьге в ухе. Нательный крест полагается прятать под рубашкой, потому как религия — личное дело каждого.
«Есть люди, которые позволяют себе прийти, например, в белых сапогах. У нас прописано: сапоги форменные черные, выдаются на складе. Но девушка почему-то решила, что белые будут лучше, — рассказывает бортпроводница Екатерина Усова (заранее оговоримся: имена наших собеседниц изменены, совпадения случайны; некоторые авиакомпании крайне внимательно относятся к высказываниям своих сотрудников, чуть что — укажут на выход). — Если оплошность можно исправить, отправляют исправлять, но пишут замечание. Это влечет за собой санкции: лишение премии, разговор с начальством, что всегда неприятно».
Стюардессы во время прохождения подготовки в тренировочном центре гражданской авиации
Но стоит отпуску замаячить на горизонте, как бортпроводницы спешат вдоволь насладиться свободой: красят волосы во все цвета радуги, плетут дреды и косы, набивают новое тату, приводя в ужас членов ВЛЭК (врачебно-летная экспертная комиссия). Руки, ноги, спина, грудь — татуировки надежно спрятаны от взгляда любопытных пассажиров.
«Я практически каждую медкомиссию дополнительно прохожу психиатра, потому что считают, что нормальный человек татуировку делать не будет. И как только у тебя появляется новое тату, тут же «звоночек»: «Катя, чтоб мы больше этого не видели!». ВЛЭК берет свои корни еще с советских времен, и нормативы у них остались оттуда же, и сотрудники-солдафоны. Меня в первый раз спросили: «Татуировки делают моряки и портовые шлюхи, а ты кто?» Объясняю, что мир изменился, мэры городов, президенты стран ходят с татуировками, это как искусство... бесполезно!» — качает головой Екатерина.
Дальний Восток — дело тонкое
В прошлом году авиакомпании получили право составлять свои черные списки пассажиров. Лучшие места в позорном документе найдутся для дебоширов и скандалистов. Таких, увы, еще хватает. Распознать потенциальных хулиганов пытаются еще с порога: на первый взгляд приветливая стюардесса всего лишь здоровается на входе, а на самом деле за две секунды будто сканирует всех входящих.
Бортпроводницы во время подготовки к рейсу
«На моей памяти — мы долго не взлетали из-за одной пассажирки. Вроде шла нормально — мы же на входе присматриваемся, — а потом пассажиры начали жаловаться, попросили отсадить, а некуда: лето, самолет полный. Буянила, пока самолет катился: «Крым наш, Крым не наш». Сейчас разговор с дебоширами не очень длинный. Делаем предупреждение. Если не действует, докладываем командиру, как в случае с той пассажиркой — терпеть было нельзя, иначе полет мог плохо закончиться. Командир связался с наземными службами — пришла полиция и вывела ее», — рассказывает «Известиям» бортпроводница Мария Ермакова.
Не специально, но как-то Мария заметила: самые буйные рейсы по большей части с Дальнего Востока: Магадан, Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре. Видимо, суровые условия жизни оставляют неизгладимый отпечаток на характере или привычках.
«Не могу сказать, что так на каждом рейсе, но уже подмечено: в бизнес-классе пассажиры с Дальнего Востока выпивают весь алкоголь. Был случай: одного взяли на борт, а его земляка — нет (зашел запинаясь, чуть не упал с трапа, и мы сразу решили вызвать врача, чтобы он сделал заключение). Второй клялся, божился: «Возьмите, мне к жене и сыну надо». Пожалели на свою голову», — вспоминает Мария. В конце рейса жаль было весь самолет. Всю дорогу мужчина буянил, так что пришлось выделить ему отдельного бортпроводника. И только на подлете хулиган угомонился и уснул, как младенец.
Скандал на борту — это всегда комиссии, отчеты, отложенные рейсы, поэтому не во всех случаях стюардессы решают доводить дело до крайности.
«В инструкции прописано, что если человек делает то-то и то-то, то ты обязан вызвать полицию. Но люди тоже приезжают на самолет уставшие, они проходят через 25 инстанций! За собой замечаю: приезжаю в аэропорт и прохожу через столько мест, где мне треплют нервы, что хочется выплеснуть весь гнев на конечной точке, но нельзя, — Екатерина не любит выносить лишний сор из избы. — Пусть лучше меня обидят (в рамках приличия), чем я буду поднимать документы, вызывать службы — это всегда задержка рейса. Так и бывает: мужчина (а это чаще мужчины) посидит, подумает, а потом в конце рейса подойдет и скажет: «Девушка, извините, устал, вывели из себя. Был не прав!» И спасибо за это. Конечно, невменяемое буйство — это другой вопрос. Но даже пьяный, но тихий, никого не трогает, пусть летит, всё равно проспит весь рейс. Главное — понять сразу, будут ли с этим человеком проблемы или нет. Некоторые пассажиры меня даже узнают. «О, здравствуйте!» — «Вы мне обещаете, что всё будет хорошо?» — «Да, конечно, меня провожали в прошлый раз — выпил лишнего, простите...»
«Яжемать» и другие звери
«Есть определенная категория пассажиров — «яжемать». Считают, что их ребенок — это центр мира, не хотят соблюдать требования безопасности. Говоришь: «Надо пристегнуться». Отказываются, не хотят опускать подлокотник. Тогда пугаем: если не опустите подлокотник и во время взлета не сможете его удержать, то он упадет на голову вашему ребенку, и последствия будут печальными. Ну как пугаем? Мы ничего не придумываем, так может быть. «Яжематери» особенны не только в плане безопасности. Они, например, считают нормальным вручить бортпроводнику грязный памперс. А мы как бы с едой работаем, помимо всего прочего, — удивляется фанаткам материнства Мария Ермакова. — Некоторым мало места в туалете, и они хотят поставить горшок у нас на кухне. Бывают «веселые» родители, которые просто отпускают своих детишек гулять по самолету, будучи совершенно уверенными, что бортпроводники обязаны следить за их детишками. А мы на самом деле не обязаны. Более того, мы везем тяжелые телеги, по 100 кг каждая. Столкнуться с ними опасно, к тому же на тележках мы возим горячие чайники. Самолет тряхнуло, кипяток расплескался — и вот тебе ожог, такое тоже бывает. Вся безопасность на нас».
Или еще одна категория — пассажиры с животными. Доброй души люди! Зачем животинке сидеть в переноске? Пусть погуляет. Худших сценариев в таком случае два.
Сценарий № 1 — зловонный
«Один раз летели из Кореи. Хозяин выпустил кошку, но не успел дойти с ней до туалета — нагадила под креслом. Если честно, это был скандал. Самолет — закрытое пространство, запахи распространяются хорошо. Долго извинялись перед пассажирами, пытаясь затереть пятно», — рассказывает Мария.
Сценарий № 2 — трагичный
«Приносят таких крошечных, — Катя изображает руками что-то размером с чихуа-хуа. — Я их называю «брелки». Не собака, а нечто. По правилам собаку нельзя доставать из сумки, кормить, поить. Она должна сидеть в переноске и никому не мешать. Но хозяевам «жалко собачку»: расстегивают молнию или кладут животное на колени и засыпают, а собака сбегает. В самолете на нее могут наступить, или она спрячется на кухне. На время обслуживания все тележки, которые стоят вдоль стены, мы выдвигаем и с ними работаем. В это время собака ходит вдоль стены, мы, естественно, не предполагаем, что там кто-то есть, и после работы тележки задвигаем... Сдавленный визг — и всё. Пару раз так было. И виноват только хозяин. Многие правила могут казаться абсурдными, странными и неправомерными, но, если разобраться, у каждого есть история. Всё же не просто так придумано, не из вредности».
«Звездный» набор: карты, утка и пакет семечек
Известные пассажиры на борту — это отдельная история. Как рассказывают бортпроводники, ведут себя селебритис в основном спокойно и достойно. Хорошо отзываются о Филиппе Киркорове, Николае Расторгуеве, Тимати. Анастасия Волочкова не выкидывает коленца, а подвиг Александра Розенбаума уже как притча во языцех.
Александр Розенбаум оказал первую помощь пассажирке, потерявшей сознание во время полета
«Какие-то скандалы со звездами скорее исключения, чем правила. Звезды такие же люди, чаще адекватные, не доставляют лишних хлопот, или мы не считаем их просьбы капризом. Например, Татьяна Тарасова попросила, чтобы мы во столько-то напомнили ей принять таблетку. Это совершенно нормально. И обычный пассажир может попросить о таком же», — считает Мария.
VIP-пассажиры регулярно просят свежевыжатые соки, заменить гарнир или приготовить что-нибудь заново, что на борту невозможно. Пытаются поесть не по расписанию, рискуя остаться голодными. Так однажды мимо известной певицы утка всё же пролетела.
«Спрашиваю: «Вы будете ужинать?» — «Нет, нет, ничего не хочу». Начинаешь обслуживать других, это же целый процесс: порции разогреть, это налить, потом летчиков покормить, самой поесть. Отказавшегося уже во внимание не берешь. Всех обслужил, думаешь: «Ну сейчас чаю попью», — и тут: «Ой, знаете, я все-таки поем, и, наверное, я буду утку». А утка всё, кончилась — отдала пилотам. Конечно, не всегда приятно извиняться и объяснять, почему съели ее утку, — вспоминает Катя (имя звезды решаем оставить в тайне). — Но вообще приятная женщина, и муж у нее хороший. Всё время приходил на кухню и просил налить 50 граммов, пока жена не видит. «Дорогая, я в туалет», — и к нам за рюмкой».
Особо «пламенные» отзывы о футболистах. Не перестают неприятно удивлять ни стюардесс, ни уборщиц. Могут выкатить чемодан в проход и затеять партию-другую в карты. Не можешь пройти? Летай!
«Каждый раз чувствуешь себя идиотом, потому что в бизнес-классе другой подход, не можешь сказать: «Ну-ка, ребятки, быстро убрали!» Обидеть нельзя, здесь принято особенно ни в чем не отказывать. Могут семечки сидеть щелкать. После рейса приходят работники клининга: «Девочки, а что у вас тут было?» — «Да вот сборная летела...» — добавляет Екатерина.
Кстати, во время полета в кабину пилота ни VIP-гостей, ни обычных пассажиров никогда не пустят, даже за деньги. Категорически нельзя. Но если очень хочется, хоть одним глазком, то можно с разрешения командира, но только на стоянке, когда все выйдут и двери будут открыты.
Чисто «бизнес» и никого лишнего?
Места за шторками как символ хорошей жизни: фрукты, шампанское и коленки не упираются в кресло соседа. Кто не мечтает попасть в бизнес-класс? Просят, требуют, умоляют.
«Мы не имеем права взять и пересадить пассажира из эконом- в бизнес-класс, но не все это понимают. Прошли через бизнес-класс, увидели, что места пустуют, и говорят: «У вас же в «бизнесе» свободно, почему нельзя пересесть?» Иногда так и хочется им сказать: «Вы же не приезжаете в гостиницу и не просите номер люкс, потому что он свободен?» Это примерно то же самое», — удивляется Мария.
В интернете легко найти советы от бывалых, как перебраться в высший класс. Проверять на практике не будем, но порой и усилий прилагать не нужно — удача сама приплывет к вам в руки, точнее, прилетит.
«Бывает, планируется самолет с восьмью рядами бизнес-класса, а потом его меняют: внешне такой же, а внутри уже 10 рядов, но общее число мест в самолете не изменилось. Перегородка передвигается, и кто-то из экономкласса случайно оказывается в «бизнесе». Что тут начинается: и это можно, и бесплатно, и коньяк, и шампанское... — Екатерина Усова смеется, пытаясь передать восторг и ажиотаж счастливчика. — «Я буду всё: и морс, и мороженое!» Мы так про них и говорим: «Попал я однажды в бизнес-класс...». «Люся, Люся, и себе тоже возьми! А можно я жене в «эконом» отнесу?»
Таможня не дает добро
Давным-давно, когда о санкциях никто и не думал, в брендовых магазинах Москвы частенько торговали вещами, привезенными бортпроводниками. Расценки образца 2013 года: $5 с килограмма — таможне, 10 «зеленых» — себе. Но времена изменились.
«Нас очень сильно прищучили. Раньше это был дополнительный источник дохода: ты приезжал в гостиницу, тут же звонили-писали: «Это возьмешь? А это?» Сейчас строго: нас пасут, сдают. Мы даже себе боимся айфоны покупать. Вообще с Америкой отношения непростые. Они всячески ищут повод Россию на чем-нибудь поймать. И бортпроводники — это один из рычагов. Ведут себя очень некрасиво. Нас обыскивают на въезде, по несколько часов допрашивают, проверяют телефоны, контакты, с помощью переводчика смотрят SMS... То есть нарушают полностью все права человека, но ты ничего поделать не можешь — ты сидишь в комнате с офицерами США. Давно уже ничего не вожу, но контактная информация утекает. Бывает еще летишь, приходит SMS: «Это Петя, если тебя интересует товар, то там-то во столько-то». Если у тебя на границе эту эсэмэску прочитают, то могут возникнуть проблемы. Попробуй объясни, что я ничего брать не собиралась. Одни и те же тащат и тащат, а потом раз — и попался. Кто не хочет заработать? Все хотят. У всех дети, кредиты, ипотеки... Но потерять работу из-за двух айфонов? Это того не стоит», — считает Екатерина Усова.
Мария кивает: с американцами совсем всё туго, «визы закрывают, таможня чуть ли не до трусов раздевает».
«Стараемся больше привезти из Китая. Кто бы что ни говорил, а китайцы делают для себя хорошие вещи. Электронику, игрушки для детей — у нас еще не было кукол «Лол», а там продавались на каждом шагу. Масло оливковое из Испании, хамон. Список с годами сокращается. Не больше 3 л алкоголя, не больше трех наименований одного предмета. У нас тоже есть рамки. В основном стараемся привезти либо себе, либо близким друзьям — ту же пачку кофе из Уганды, баночку икры с Камчатки».
Кстати, о продуктах. Всё, что не выпито, не съедено на борту, в обязательном порядке после каждого рейса должно быть утилизировано. Должно, но не обязано, считалось еще лет 5–6 назад. Стюардессы, что жили в общежитии, таким образом нередко пополняли запасы соли, сахара, туалетной бумаги, сока. Но и тут кризис, некоторые авиакомпании затянули пояса сотрудникам — на выходе установили рамки, проверяют. Нет-нет да и поймают кого-то с пакетом молока, и всё, прощай, родная авиакомпания.
«Я авиакомпанию понимаю. Представляете, если с каждого рейса по бутылочке дорогого коньяка? — Екатерина ведет учет по окончании каждого полета: считает пустую тару, а не распечатанную сдает по накладной. — Даже если из двухлитровой бутылки выпили только рюмку, всё содержимое нужно вылить. Но это довольно странное правило: кто хочет унести, приносит из дома термос. На продажу не пойдет, на подарок тоже, но для себя, для домашнего пользования, можно».
Работа тяжелая, признаются бортпроводницы. Попробуй выдержать 13-часовые перелеты, подъемы в три утра, пассажиров-хамов, сбежавших собак... Внезапно, выполняя рейс, можно узнать, что авиакомпания твоя — банкрот, самолет арестован, обратно — хоть пешком. Так Мария вместе с бригадой девять суток просидела в отеле Медины. И если бы не наши дипломаты, кто знает, когда бы закончилась эта командировка. «Как мы радовались, когда вернулись! Муж встретил со словами: «Всё, летать больше не будешь!» Но это он погорячился, до сих пор летаю», — смеется Маша. Как ни крути, а в небо тянет.
