Нефть вновь перешагнула отметку в $60. Поводом стало ослабление доллара, снижение добычи в Саудовской Аравии и смутные обещания США заключить торговую сделку с Китаем. В нынешних условиях, можно ожидать, что в ближайшие месяцы продолжится разнонаправленное движение цен на черное золото.
Существуют фундаментальные факторы, влияющие на цену нефти. В первую очередь это баланс спроса и предложения, а также себестоимость производства. Притом нефть — жизненно необходимый товар. В том смысле, что она исключительно глубоко интегрирована в современную экономику, до сих пор являясь одним из ее столпов. Если начинает лихорадить рынок углеводородов, негативные последствия ощущают десятки смежных отраслей — от нефтесервисных услуг до машиностроения. Мы воочию наблюдали это в ходе кризиса 2014–2016 годов.
В неком идеальном мире фундаментальные факторы и должны определять цену нефти. Предложение превысило спрос? Цена упала. С рынка выбыли наименее приспособленные к его условиям игроки. Баланс восстановился. Можно подумать, что система так и работает. Ведь нефть подорожала до $60 за баррель в том числе и на фоне новостей о том, что Саудовская Аравия снизила добычу до 10,2 млн баррелей в сутки, хотя должна была сократить до 10,3 млн. Но Эр-Рияд никак нельзя назвать одним из наименее приспособленных игроков. И добыча в этой стране сокращается в рамках сделки ОПЕК+. Разумное ручное управление против так называемой невидимой руки рынка.
Кроме того, в нашей действительности цена на нефть зависит от смутных ожиданий инвесторов, которые находятся в некоторой зависимости от медийного фона. Пример, который за прошедшие годы успел стать классическим, это новости об Иране. В период с 2014 по 2016 год за всеми сообщениями о возможном снятии санкций с этой страны следовало снижение котировок. При этом реального воздействия на рынок Иран в это время не оказывал.
Сегодня самый горячий ажиотаж вызывают новости о развитии противостояния США и Китая. Логика инвесторов, в целом, ясна: если оно затянется, то темпы роста мировой экономики снизятся, а с ними и динамика роста спроса на нефть. Конечно, хоронить экономику КНР — это давняя, заслуживающая глубочайшего уважения традиция. Но пока реальные данные говорят о том, что мировой спрос на черное золото достиг порядка 98,8 млн баррелей в сутки, а в следующем году он перешагнет рубеж в 100 млн баррелей. Если и происходит снижение темпов роста спроса, то на данный момент оно незначительно.
И здесь стоит задаться вопросом, как может цена на столь важный товар как нефть зависеть от, грубо говоря, твиттера президента США и полунамеков на успешное продолжение переговоров с Китаем? Но лучше взглянуть на показатель, который оказывает реальное воздействие на рынок. На добычу в самих Штатах.
Она, вопреки прогнозам, не растет, а два месяца топчется в районе 11,7 млн баррелей в сутки. Но даже этот показатель крайне велик. А от его роста зависит, кроме прочего, возможность американцев по наращиванию производства газа, который необходим для реализации наполеоновских планов на рынке СПГ. Очевидно, что нынешний уровень цен не позволяет увеличивать производство прежними бодрыми темпами — с 9,8 млн баррелей в декабре 2017-го до 11,7 млн баррелей в первой половине ноября 2018-го. Собственно, именно здесь — в резком росте добычи в США — кроется одна из главных причин нынешних проблем рынка нефти. Причин, которые смело можно отнести к фундаментальным. И мировому рынку сегодня необходимо, чтобы в Штатах тоже начала падать добыча.
Что касается нашей страны, то прошедший кризис приучил и правительство, и нефтяников к умеренности в прогнозах. Но пик котировок оказался настолько велик, что нынешний уровень цен, по всей видимости, незначительно ниже тех показателей, по которым верстался бюджет. На тот момент эти уровни казались более чем скромными.
В целом, для России идеальным уровнем мировых цен сегодня был бы диапазон в $70–75 за баррель смеси Brent. Осторожно заметим, что есть основания ожидать такого уровня к лету.
Что касается российских компаний, то себестоимость производства черного золота у них в среднем ниже $20 за баррель. С одной стороны, это гарантирует определенную устойчивость, которую отечественный нефтегаз уже продемонстрировал в период 2014–2016 годов. С другой, нынешние цены ставят под вопрос развитие перспективных, сложных в освоении участков. И дело не в том, что цены низкие. Дело в том, что они неустойчивые.
Однако сложившаяся ситуация оказывает положительное влияние на бензин. С осени рублёвые цены на нефть снизились с 5,5 тыс. рублей до 4,1 тыс. рублей за баррель. Это уменьшило себестоимость производства моторных топлив. Оптовые цены сегодня примерно на 10–12 тыс. рублей ниже, чем во время ценового кризиса 2018 года. Таким образом, даже изменение НДС практически не сказалось на рознице. Но остается риск, связанный с ростом налога на добычу полезных ископаемых. И как только рублевые цены на нефть начнут расти, вновь возникнет опасность внепланового увеличения цен на заправках.
Автор — экономист
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
