Вылечат с трудом: как в частных центрах реабилитации узаконили рабство
Предъявление обвинений директору реабилитационного центра «Феникс», где лечился от алкоголизма Дмитрий Марьянов, — один из редких случаев, когда руководство таких структур пытаются привлечь к ответственности. Подобных учреждений сегодня множество по всей стране — их деятельность практически не контролируется, реабилитационные центры не считаются клиниками и не должны получать лицензию. «Известия» побывали в одном из реабилитационных центров в Подмосковье и выяснили, что пациенты там фактически лишены прав, а трудотерапия зачастую превращается в подобие рабства. Впрочем, некоторые считают, что только так и можно помочь алкоголикам или наркоманам. Например, телеведущая Дана Борисова, которая сама прошла через «рабовладельческий» реабилитационный центр, рассказала «Известиям», что согласна с такими методами.
Приказано не выпускать
Реабилитационные центры трудно привлечь к ответственности. Прецедент с Дмитрием Марьяновым стал возможен благодаря кропотливой работе следователей. Им пришлось провести биллинг всех телефонов в районе подмосковной Лобни, где находился центр «Феникс», организовать десятки допросов. В результате удалось найти доказательства вины владельца и директора Оксаны Богдановой. Ей предъявлено обвинение по ст. 238 УК РФ («Услуги, не отвечающие требованиям безопасности») и грозит до шести лет лишения свободы.
Следствие выяснило, что Дмитрия Марьянова можно было спасти, если бы утром 15 октября 2017 года ему предоставили помощь сосудистого хирурга.
Дмитрий Марьянов
Как рассказал «Известиям» источник в правоохранительных органах, у 47-летнего актера был риск развития тромбоэмболии. Однако, несмотря на это, глава реабилитационного центра дала указания ввести ему путем инъекций рецептурные препараты галоперидол и феназепам, которые категорически нельзя применять без соответствующей лицензии. Более того, по информации следствия, уколы делали не медики, а другие пациенты.
Дмитрий Марьянов жаловался на сильные боли в пояснице и ноге еще с утра 15 октября, но, по данным следователей, Оксана Богданова категорически запретила вызывать скорую, объяснив это тем, что пациент якобы хочет сбежать из центра. На самом деле, в это время у него уже наступил шок от потери крови в результате разрыва подвздошной вены.
Скорее всего, такая безалаберность объясняется тем, что Дмитрий Марьянов был «лакомым куском» для «Феникса»: лечение известного человека — лучшая реклама.
Похищения «на заказ»
История с Дмитрием Марьяновым получила общественный резонанс за счет его личной известности, но ситуаций, когда люди попадают в реабилитационные центры и оказываются фактически в заложниках, по всей России немало.
26-летний москвич Артем попал в один из «трудовых лагерей» после длительного приема наркотиков и алкоголя. Его мать выбрала заведение, поверив привлекательной рекламе с участием звезд. В результате парень фактически оказался в рабстве.
— Ко мне пришли ночью, я спал и даже не понял сначала, что происходит. Двое мужчин представились полицейскими, подхватили меня и потащили в машину. Я начал подозревать, что что-то не так, когда мать передала им сумку с моими вещами, — рассказал Артем.
Но доказать, что это было похищение, практически невозможно. При попадании в реабилитационный центр пациенты подписывают бумагу о согласии на добровольное лечение. Часто это происходит под давлением.
Отделение карантина в реабилитационном центре для лечения наркозависимых
«Известия» пообщались с сотрудником одного из таких реабилитационных центров в Подмосковье. Он рассказал, что подобное похищение в столице стоит от 5 тыс. рублей. При этом никто не будет проверять, действительно человек наркоман или его «заказали». Такие случаи не редкость, достаточно вспомнить о нашумевшей истории, которая произошла в начале этого года в Свердловской области. 45-летнюю Ольгу из небольшого городка Березовский отправили на «лечение» родственники, которые хотели заполучить ее квартиру.
«Известия» позвонили в несколько реабилитационных центров и поинтересовались, что делать, если пациент не захочет отправиться туда добровольно.
— У нас все в конце концов захотят. Вы, главное, подготовьте деньги сразу наличными, — отвечали консультанты.
Отряд не заметит потери
Статистика смертности в реабилитационных центрах на государственном уровне не ведется.
— За те полгода, что я был в центре, у нас произошел как минимум один суицид. Привезли парня, а дальше две недели над ним все издевались. Потому что он не хотел мыть полы и участвовать в общей трудовой деятельности. А наказывали за это нас, хотя мы-то работали. В результате в какой-то момент в него кинули половой тряпкой из туалета и сказали, чтобы он пошел мыть его. Наш консультант отошел буквально на пять минут, а когда вернулся, тот уже покончил с собой. Тогда всех заперли в комнате на первом этаже, а меня попросили помочь вынести тело. Приехали скорая, полиция, вопросов вообще никто не задавал, — вспоминает Артем.
Большинство пациентов реабилитационных клиник срывается в первые месяцы после возвращения домой, снова начинает принимать наркотики или алкоголь. Поэтому тем, кто проводит в центрах около года, предлагают остаться и работать там за небольшую сумму. «Известия» поговорили с 20-летним Александром, который находится в таком учреждении уже два года: восемь месяцев в качестве пациента, сейчас — как сотрудник.
— Я получаю всего пять тысяч в месяц, но мне и не на что тратить деньги. На воле я бы уже давно сорвался и умер, здесь же могу работать. Я приезжаю вместе с консультантом к тем, кого «заказали» родственники. Старший давит авторитетом, а моя задача — следить, чтобы человек не убежал, — рассказывает Александр.
Наркотики, изъятые у пациента, поступившего в реабилитационный для лечения наркозависимых
Как рассказал «Известиям» источник в правоохранительных органах, сегодня открыть подобный центр может любой.
— Собирается группа друзей, снимают дом за городом, зовут знакомых с дипломами психологов — и можно набирать пациентов. Мы никак не можем закрыть такие заведения — нужен или прецедент, как с Дмитрием Марьяновым, чтобы привлечь по 238 статье, или заявление от родственника о похищении. Увы, таких случаев единицы. Психологические центры не требуют лицензирования. Поэтому фактически бизнес легален, а потому привлекателен для разного рода мошенников, — пояснил собеседник «Известий».
Снять небольшой коттедж в Подмосковье можно за 100–150 тыс. рублей в месяц. В регионах — еще дешевле. Где-то просто арендуют турбазу. Все вложения окупаются за счет пожертвований родственников пациентов.
Корреспондент «Известий» отправился в один из таких центров в Подмосковье вместе с матерью находящегося там пациента. У огромного забора ранним утром уже выстроилась очередь из таких же женщин с огромными сумками.
Выяснилось, что все они платили разные суммы за «лечение» родственников. В первый раз каждого приглашали на личную консультацию, а после нее в индивидуальном порядке назначали «ценник». Кому-то 70 тыс. рублей в месяц, кому-то меньше. Руководство центра, требуя денег, не гнушается и шантажом. На каждый праздник родственников просят отправить на счет 5–10 тыс. рублей якобы на угощения пациентам. Если отказаться — перестают присылать фотографии больных и не дают возможность говорить с ними по телефону.
Пациенты в реабилитационном центре для лечения наркозависимых
В самом центре нам показывают баню, спортплощадку, бассейн и залы для групповой терапии. Однако пациенты всё это время почему-то находятся в соседнем корпусе. А с некоторыми из них и вовсе нельзя общаться: «Они наказаны за проступок».
— Мы вставали в семь утра, дальше за весь день у тебя ни одной свободной минуты. Всё время разные «группы», трудовая терапия. Если не заправил кровать утром или нарушил дисциплину, то заставляют писать «строчки», — рассказал «Известиям» Артем.
«Строчки» — это когда заставляют одну и ту же фразу писать сотни раз. Артем показал нам пример такой работы. На листе бумаги повторяется предложение: «Только через бессонные ночи я пойму, что моя безответственность приведет меня к старой модели поведения, и когда я выйду в социум, то обязательно заторчу и сдохну, как собака, на варочной хате с баяном в руке, и меня некому будет даже похоронить».
«Правильно делают»
До 1994 года алкоголики и наркоманы могли бесплатно пройти курс терапии в лечебно-трудовых профилакториях. Потом эти учреждения были ликвидированы. В стандарте специализированной медпомощи при употреблении психоактивных веществ, утвержденном Минздравом в 2012 году, признаются немедикаментозные методы лечения зависимостей. Например, арт-терапия, аутогенные тренировки и различные виды психологического консультирования. Однако шоковой и трудотерапии среди рекомендованных методов нет.
Сейчас у родственников людей с зависимостью не так много вариантов. В момент срыва они могут или вызвать скорую, которая отправит пациента в психиатрическую больницу на срок от двух недель, или пристроить больного в реабилитационный центр.
Телеведущая Дана Борисова, которая сама прошла через «лечебницу», считает трудотерапию и жесткие ограничения единственно возможным способом уберечь наркоманов и алкоголиков от срыва.
В реабилитационном центре для лечения наркозависимых
— Отбирают телефоны и паспорт, выход в город ограничивают. И правильно делают. А что плохого в трудотерапии? Это прекрасно. Лично я выздоравливала именно в таком «рабовладельческом» реабилитационном центре, которым очень довольна. Я благодарна ему за то, что жизнь моя поменялась. Уже год и восемь месяцев я трезвая. А так — умирала одна в квартире, — рассказала она «Известиям».
Врач-психиатр высшей категории Московского НИИ психиатрии (филиал «НМИЦ психиатрии им. В.П. Сербского» Минздрава) Виктор Ханыков пояснил «Известиям», что, как бы ни были плохи реабилитационные центры, аналогов у них просто нет. По статистике ремиссия при лечении достигается в 30% случаев, а при реабилитации — в 70%. По мнению эксперта, для исправления ситуации необходимо создавать государственные специализированные учреждения, в которых будет контролироваться качество услуг.
