«Успех портит характер, равно как и неуспех»
Театр имени Пушкина открывает 69-й театральный сезон премьерой спектакля «Влюбленный Шекспир» по оскароносному киносценарию Тома Стоппарда и Марка Нормана. Накануне «Известия» встретились с худруком коллектива, режиссером и актером Евгением Писаревым.
— Честно говоря, впервые видел такую мощную PR-кампанию спектакля в вашем театре.
— Это была действительно успешная рекламная кампания, которую театр провел самостоятельно, без привлечения PR-агентств, чем я очень горжусь. Мне кажется, получилось красиво и достойно. Я с удовольствием ездил по Москве и видел баннеры «Влюбленного Шекспира» — стильные, не похожие ни на что другое.
— Раньше такие PR-технологии в театрах не использовали, однако на спектакли к Эфросу и Любимову было не попасть. Вас не огорчает, что сегодня обертка порой ярче, чем «конфетка»?
— Зритель все расставит по своим местам. Если понравится спектакль, значит, рекламная кампания проведена не зря. Если нет, то хоть всю Москву заклей — толку не будет.
Мы потратили много сил, чтобы «Влюбленный Шекспир» достался именно нам. Ранее его хотел ставить МХТ им. Чехова. Пришлось улаживать множество вопросов с правообладателями Томом Стоппардом и компанией «Уолт Дисней». Анна Колесникова подготовила замечательный перевод. Мы полностью сделали спектакль за внебюджетные средства. А это немало — постановка дорогая.
Естественно, что выпускать ее в режиме наших обычных спектаклей мне показалось неправильным. Хотя я понимал, что «Влюбленный Шекспир» в любом случае станет ожидаемым событием. Потому что это Стоппард, потому что есть прекрасный оскароносный фильм, потому что это первая постановка пьесы в России.
Таисия Вилкова в роли Виолы в сцене из спектакля «Влюбленный Шекспир» в постановке Евгения Писарева в Театре имени Пушкина
— Роль Виолы, возлюбленной Шекспира, играет ваша ученица Таисия Вилкова. В одном интервью вы обмолвились, что взяли ее на курс в Школу-студию МХАТ по звонку Владимира Машкова.
— Конечно, это была шутка. Программа, где я это сказал, предполагает несерьезный разговор, юмор. Таисию Вилкову, как и многих ребят, которые уже снимались, рекомендовали разные люди. На вступительных она не произвела на меня особого впечатления. Но после выпуска я ей предложил прийти в Театр имени Пушкина. Сегодня она уже сыграла шесть главных ролей. Только в прошлом сезоне три премьеры. Такое внимание, может быть, в какой-то степени искупает мое же равнодушие к ней в первые годы учебы.
Что касается поступлений по блату, здесь то же самое, что и с PR-кампанией. Можно взять, а через месяц или год уже будет понятно, кто станет артистом, а кто нет. У нас не спрячешься — зритель всё рассудит.
— Насколько знаю, вы долго искали актера на роль Шекспира.
— В спектакле заняты все выпускники моего курса, которых я взял в театр, — всего шесть человек. В том числе Кирилл Чернышенко, он в итоге и сыграл Шекспира. За время репетиций я пять раз менял актеров. Пробовал не только из других театров, но и городов. В результате пришел к своему же ученику, который, мне кажется, очень интересно развивается в этой роли. Работа с ним в какой-то степени продолжает мою педагогическую деятельность. Считаю это правильным решением — вкладываться надо в своих.
— Меняются ли взаимоотношения со вчерашними студентами, которые сегодня стали вашими коллегами?
— И к студентам, и к артистам отношусь, как мне кажется, уважительно и стараюсь общаться со всеми на равных. Впрочем, говорить, что я люблю всех и все студенты для меня равны, — неправда. И я не для всех равен. Одни меня считают учителем, для других мое имя — просто строчка в дипломе. Кто-то интересен мне, кому-то интересен я.
Самое важное — оставаться людьми. Жизнь у артистов складывается по-разному. Вчера вы были однокурсниками, друзьями, жили в одной комнате общежития, заваривали один пакетик чая на троих. Сегодня ты бегаешь в поисках работы и куска хлеба, а твой друг снимается в кино, его приглашают в телепередачи, на него ставят спектакли. Эта ситуация не очень здоровая, как и сама наша профессия. Нужно обладать внутренним стержнем и жизненной позицией, чтобы оставаться человеком. Успех портит характер, равно как и неуспех.
Дмитрий Власкин в роли Уилла Шекспира в сцене из спектакля «Влюбленный Шекспир» в постановке Евгения Писарева в Театре имени Пушкина
— Пьеса Стоппарда рассказывает о рождении художника благодаря любви. Действительно ли это чувство так влияет на творческого человека?
— Влияет не только любовь, но и любые эмоциональные события. Сначала рождается личность, а уж потом под воздействием различных обстоятельств у человека появляется голос и он что-то может нам сказать. В случае с персонажем пьесы Стоппарда гений раскрывается через влюбленность, обретение музы. А вообще жизненный опыт, какие-то переживания, в том числе классическое недовольство самим собой и рефлексия, как раз и создают большого художника.
— Что на вас в последнее время произвело сильное эмоциональное воздействие?
— Потеря очень важного для меня человека — Олега Павловича Табакова. Мир поделился на две части — на мою жизнь с ним и без него. Это немного странно произносить. Но, с другой стороны, я вдруг осознал, что на мне больше ответственности, что я тверже стою на ногах. Это заставляет почувствовать себя более взрослым и, может быть, взять ответственность за кого-то другого. Стать для него такой же поддержкой, какой Олег Павлович был для меня.
— «Кинастон», «Апельсины и лимоны», «Влюбленный Шекспир» — ваши последние спектакли исследуют природу театра. Почему вам интересна эта тема?
— Театр — это то, что я знаю лучше всего. Я не особо активно живу какой-то социальной и политической жизнью. Если что-то и знаю, то, может быть, пока не чувствую права говорить об этом со сцены. А когда я говорю о театре с точки зрения человека, который с самого детства знает о нем многое, мне кажется, я могу коснуться любой темы. Кроме того, я пытаюсь заниматься тем, что сейчас практически никто не делает. Пытаюсь вернуть в театр театральность.
— По поводу театральности: вы — поклонник костюмных спектаклей. Не кажется ли вам это в некотором смысле архаизмом?
— Когда Мейерхольд надел на себя фуражку с красной звездой, стало модно снимать с персонажей исторические костюмы. А Таиров обратился к лучшим живописцам того времени и стал делать костюмные спектакли. При этом они были актуальны именно по содержанию. Мне кажется, что именно этого сегодня не хватает.
Театр — это риск. Я делаю спектакли, которые идут мимо тренда. И делаю это осознанно. Сейчас режиссеры говорят: ничего не играй, не артикулируй! Не надо, чтобы тебя было слышно — будет микрофончик. Не играй никакого второго плана: надписи на экранах покажут, что ты думаешь. Зачем декорации? Несколько стульев, микрофон, видео, веб-камеры, снимающие твой глаз, рот, нос...
Я ни в коем случае не пытаюсь издеваться над подобными решениями — всё это здорово. Но мне не особенно интересно вписываться в этот тренд. Пусть в нем работают молодые или молодящиеся режиссеры.
Волею судьбы я оказался в Театре Пушкина, где мы с вами сидим. В зале с позолотой, с красным бархатным занавесом и интерьерами XIX века. Зачем же я буду разговаривать на этой сцене матом, изображать невероятно современное искусство? Есть филиал театра, где такие эксперименты возможны. А есть вот это пространство, которому, как мне кажется, очень идет праздничный нарядный театр. Это не значит, что здесь нет других спектаклей — у нас ставят разные режиссеры. Но я создаю свой тренд. Может быть, это нагло и рискованно звучит, и тем не менее это так.
Сцена из спектакля «Влюбленный Шекспир» в постановке Евгения Писарева в Театре имени Пушкина
— Возвращаясь к спектаклю. У героев «Влюбленного Шекспира» всё идет наперекосяк, однако в итоге они выпускают прекрасный спектакль. На вопрос «Как?» отвечают: «Загадка». У вас бывало, что его величество театр помогал сотворить чудо?
— Как корабль назовешь, так он и поплывет. «Влюбленный Шекспир» начинается с монолога Шекспира, в котором он сообщает, что потерял свой дар и больше не может писать. А заканчивается пьеса словами, что театр — сплошная катастрофа, но всё будет хорошо. Как? Загадка!
Я приступил к репетициям — и началась серия катастроф. Постоянные замены главного героя, бесконечные и непредсказуемые вводы, болезни артистов, отъезды, съемки. За неделю до первого показа я очень переживал, потому что, как вы заметили, спектакль рекламировался масштабно. Думал: вот кошмар! А если пшик получится? Наконец появляется первая публика — и воспринимает постановку восторженно. Почему? Не знаю...
— Над чем в этом сезоне работать будете?
— В начале октября в филиале театра Алексей Золотовицкий выпустит спектакль «Сделано в СССР» Игоря Гатина. Режиссер Анатолий Шульев будет репетировать «Гедду Габлер» Генрика Ибсена. Семен Серзин займется сценической адаптацией «Догвилля» Ларса фон Триера, где на главную роль я пригласил Викторию Исакову.
Зимой нашего зрителя ожидает встреча с британским театральным режиссером и писателем Декланом Доннелланом, он поставит пьесу современника Шекспира Фрэнсиса Бомонта «Рыцарь пламенеющего пестика». Остальные планы на сезон объявлю на сборе труппы. Давайте оставим небольшую интригу для господ актеров (улыбается).
Евгений Писарев окончил Школу-студию МХАТ в 1993 году (курс Юрия Еремина). С 1996 года работает как режиссер. В 2007-м стал помощником худрука МХТ им. А.П. Чехова Олега Табакова, спустя три года возглавил Театр им. А.С. Пушкина, где выпустил 16 спектаклей. Лауреат театральных премий, заслуженный артист России.
