Выход один на один
Российско-американский саммит в Хельсинки продолжался в общей сложности несколько часов, однако круг тем, которые затронули Владимир Путин и Дональд Трамп, оказался весьма широк. О чем говорили президенты двух мировых держав, как проходил сам саммит и какой сигнал переговоры в Финляндии дадут политикам в обеих странах, разбирался портал iz.promo.vg.
Между Глазго и Москвой
Дональд Трамп прибыл в столицу Финляндии для встречи с российским коллегой вечером 15 июля, накануне саммита. Встреча с Владимиром Путиным (до этого они очно общались дважды, но в весьма сжатом по времени формате) для него стала одним из центральных событий в рамках недельного европейского турне. В ходе поездки хозяин Белого дома поучаствовал в саммите НАТО в Брюсселе, побывал в Лондоне, где пообщался с премьер-министром Терезой Мэй и королевой Елизаветой II, а потом посетил еще и Шотландию, где предался любимому занятию — игре в гольф на территории собственного элитного гольф-клуба Trump Turnberry. Из Глазго американский лидер прибыл отдохнувшим, и его позитивный настрой, похоже, не испортили даже акции протеста, прошедшие в столице Финляндии.
Владимир Путин прилетел в Хельсинки уже в понедельник, непосредственно перед началом переговоров. Из аэропорта российский лидер добрался до президентского дворца в Хельсинки на новом отечественном лимузине Aurus проекта «Кортеж», который таким образом совершил свой зарубежный дебют. Техника, по счастью, не подвела, однако встреча началась все равно примерно на полчаса позже, чем планировалось.
Само место проведения саммита было выбрано не случайно. Прежде всего, тут учитывались соображения логистики — из Москвы до Хельсинки всего пара часов лета, да и из Шотландии добираться в Суоми гораздо проще, чем из Вашингтона. Трамп весной предлагал Путину встретиться именно в американской столице. Это вариант в итоге не был принят, и местом встречи был выбран Хельсинки — нейтральное для участников место, где ни один из них не получил «территориального преимущества».
Нажать на болевые точки
Непосредственно перед разговором с Трампом с глазу на глаз Владимир Путин, общаясь с журналистами, заявил, что им предстоит обсудить «болевые точки» международной политики, а также проблемы, накопившиеся в двусторонних отношениях. Примерный перечень этих «точек» обозначил Трамп: Сирия, отношения с Китаем, вопросы торговли (эта тема как никогда актуальна с учетом развязанной Вашингтоном торговой войны — как с политическими оппонентами, так и с партнерами, в том числе странами Евросоюза), ядерное разоружение.
Примечательно, что Трамп, сидя рядом с Путиным, не стал говорить о том, собирается ли он затронуть тему предполагаемого вмешательства российских госструктур в американские президентские выборы 2016 года, по итогам которых он и перебрался в Белый дом. За пару дней до саммита эта тема получила неожиданное развитие — минюст США предъявил обвинения во взломе серверов Демократической партии 12 россиянам, которых американские следователи во главе со спецпрокурором Робертом Мюллером называли сотрудниками Главного разведуправления (ГРУ, сейчас — Главное управление Генштаба ВС РФ). Тема вмешательства в выборы, о надуманности которой многократного говорил и сам Трамп, и чиновники всех рангов в Москве, была раздута в Вашингтоне прямо накануне встречи президентов. Как тут не вспомнить ставшую крылатой фразу классика современной российской журналистики: «Совпадение? Не думаю!» Впрочем, шумиха со шпионским уклоном проведению саммита все же не помешала, а Трамп по итогам встречи заявил, что «не видит каких-либо причин», по которым Москва стала бы вмешиваться в американские выборы. Путин при этом признал, что желал победы Трампа — но лишь потому, что тот «говорил о нормализации российско-американских отношений».
«Хороший старт для всех»
Личная встреча Путина и Трампа продолжалась примерно 2 часа и 10 минут — на 40 минут дольше, чем предполагал протокол. В обычной жизни затянувшиеся переговоры — дело самое заурядное, однако когда речь идет о президентах России и США, такое отступление от графика пустячным не назовешь. Зачем понадобился этот овертайм — можно только гадать, ведь Путин и Трамп могли как увлечься какой-то темой, где их взгляды совпадают, так и всерьез поспорить о проблеме, к решению которой у Москвы и Вашингтона подходы диаметрально противоположные. В любом случае как минимум можно предположить интерес собеседников друг к другу и готовность не только заявить свою позицию, но и услышать контраргументы партнера.
После встречи тет-а-тет и до начала переговоров в расширенном составе Трамп заявил, что его общение с Путиным стало «хорошим стартом для всех». В этой заурядной фразе, возможно, и был заключен основной смысл и одновременно главное достижение переговоров в Хельсинки. Российско-американские отношения в последние месяцы и даже годы находились в критическом состоянии, небывалый спад взаимодействия на самых разных направлениях признавали и чиновники, включая президентов, и дипломаты, и бизнесмены, и законодатели.
От газа до Донбасса
Насыщенными оказались и переговоры сторон в расширенном составе, в которых, помимо глав государств, поучаствовали глава российского МИДа Сергей Лавров и госсекретарь США Майк Помпео. По итогам этих консультаций президенты пообщались с журналистами, а также исходя из их высказываний можно сделать определенные выводы не только о затронутых темах, но и о самой модальности беседы российского и американского лидеров.
Судя по заявлениям президентов, им и впрямь удалось затронуть многие ключевые темы глобальной и двусторонней повестки. В частности, стороны обсудили ситуацию вокруг Украины и Донбасса (в этой связи Путин отметил, что США «могли бы решительнее настаивать» на выполнении минских соглашений и «настраивать украинское руководство на эту работу»).
Украинский аспект прозвучал и в свете ситуации в энергетической сфере. Путин, в частности, заверил, что Россия готова сохранить транзит газа через территорию республики. Условием для этого он назвал урегулирование спора между «Газпромом» и украинским «Нафтогазом», который добивается выплаты $2,6 млрд за недопоставку по транзитному договору. Впрочем, перспективы отказа от «украинского маршрута» пока в любом случае выглядят туманно — трубопроводные системы пока не позволяют России поставлять газ в том объеме, который требуется европейским потребителям.
Трамп же напомнил о своей позиции, согласно которой строящийся российский трубопровод «Северный поток – 2» несет гораздо больше минусов, чем плюсов, для Европы в целом и Германии в частности. Кроме того, пообещал хозяин Белого дома, США продолжат конкурировать с Россией в поставках энергоносителей на европейский рынок, который Америка рассчитывает завоевать своим сжиженным природным газом.
Не была обойдена вниманием и ситуация в Сирии и вокруг республики. Трамп, в частности, отметил, что военные двух стран там «хорошо сотрудничают — лучше, чем их политические лидеры». Он также заявил об общей с Путиным цели на сирийском направлении — обеспечении безопасности Израиля. Российский президент подчеркнул, что после разгрома террористов на юго-западе Сирии «ситуация на Голанских высотах должна быть приведена в полное соответствие с соглашением 1974 года по разъединению израильских и сирийских войск».
В ходе пресс-конференции затронули и статус Крыма. На вопрос журналиста о том, обсуждалась ли эта тема, ответил Владимир Путин. Он признал, что его коллега считает присоединение Крыма к России незаконным, однако у Москвы «иная точка зрения». Тема статуса полуострова была интересна, в частности, в связи с тем, что в июне Трамп на вопрос о том, признает ли Вашингтон когда-нибудь Крым российским, ответил коротким «Посмотрим». На этот раз, похоже, его партнер по переговорам пришел ему на выручку и избавил от необходимости комментировать не вполне удобную для американского президента проблему.
Дали сигнал
С учетом ожидаемого отсутствия каких-либо конкретных договоренностей или подписанных соглашений, встреча Путина и Трампа имела прежде всего не практическое, а символическое значение. Сам факт того, что главы государств готовы говорить и, возможно, о чем-то договариваться, уже служит определенным импульсом для чиновников к поиску взаимоприемлемых решений для тех проблем, которые есть в российско-американских отношениях.
Показательными стали слова Путина о том, что «никому нельзя верить». «С чего вы взяли, что президент Трамп мне доверяет, а я ему в полной степени доверяю, — поинтересовался глава государства. — Он защищает интересы США, я защищаю интересы Российской Федерации. У нас есть совпадающие интересы, и мы ищем точки соприкосновения». Там же, где позиции сторон разнятся, надо искать варианты для того, чтобы «примирить эти расхождения», добавил президент России. С учетом делового опыта Трампа, добившегося в бизнесе признанных успехов, прагматичный подход ему также по душе.
О спорт, ты мир!
Как и на почти любом официальном мероприятии, президенты нашли возможность не всегда оставаться серьезными. На этот раз слегка «ослабить галстук» им помог спорт, а вернее, крупные спортивные события последних месяцев.
Трамп, например, преподнес Путину в подарок шайбу и хоккейную фуфайку Александра Овечкина, нападающего столичного клуба НХЛ «Вашингтон кэпиталз», который в прошедшем сезоне завоевал желанный трофей — Кубок Стэнли. Российскому лидеру этот презент наверняка пришелся по душе — помимо того, что Путин сам играет в хоккей, Овечкин был одним из лидеров неформального объединения Putin Team, которое выступало в поддержку президента перед мартовскими выборами.
Путин в долгу не остался и также преподнес Трампу спортивный подарок — прямо на пресс-конференции он вручил ему официальный мяч только что закончившегося в России чемпионата мира по футболу. Улыбающийся американский президент похлопал по мячу и бросил его находившейся рядом супруге.
Подарок Путина последовал за вопросом одного из журналистов о том, на чьей стороне — российской или американской — сейчас находится инициатива по ситуации в Сирии. «Господин президент вот только что говорил о том, что мы успешно провели чемпионат мира по футболу, — сказал российский лидер. — Вот хочу господину президенту этот мяч передать, теперь этот мяч на его стороне». Говорил ли Путин исключительно о Сирии или, может, имел в виду предстоящий в 2026 году мундиаль, который пройдет в США, Канаде и Мексике, — угадать невозможно. Как нельзя и предсказать, смогут ли две страны, оставаясь во многом конкурентами и соперниками, в решении глобальных вопросов играть в одной команде.
